признать, что старый Том не просто говорил загадками. Киерану следовало винить себя, что он не пожелал ни во что вникать, однако, говоря честно, ему не хотелось больше ничего узнавать. Хватит с него и такого чуда, как его «тоу», ведь он чувствует ее все явственней.
– Что ты так притих? – спросила Ха-кан-та.
– Задумался, – ответил он. – Думаю, как близок я был к тому, чтобы даже не узнать, сколько в мире чудес.
– А теперь узнал?
Киеран покачал головой:
– Нет. Но по крайней мере я начал их искать.
На склоне холма, у самой деревни, их встречали трое старейшин квин-он-а – Синс-амин – Дочь Медведицы, Теп-фюл-ин – Красное Копье, Военачальник, и Хот-анс – Толковательница, которая уже дважды видела Киерана в своих магических сновидениях. Как ни странно, именно она, несмотря на ее прежнюю неприязнь, казалось, обрадовалась их приезду. Когда Киеран спустился со спины лося, она улыбнулась ему.
– Прошлой ночью ты взялся за барабан, – проговорила она. – Приветствую тебя, барабанщик!
Теп-фюл-ин сердито посмотрел на нее, но она стояла к нему спиной, и его взгляд заметили только Киеран и Ха-кан-та. Когда и Ха-кан-та спустилась на землю, лось тихо отступил в лесную чащу и затерялся среди тенистых сосен. А волки остались на месте, их янтарные глаза с подозрением следили за квин-он- а.
– Братья! – обратился к волкам Теп-фюл-ин. – Не смотрите на меня так злобно!
Услышав это, волки ощетинились и подошли ближе к Ха-кан-те и Киерану. От прикосновения жесткой шерсти к его руке Киеран вздрогнул, но, посмотрев вниз и почувствовав прижавшийся к нему теплый бок волка, сразу ощутил себя в безопасности. Когда они приближались к стойбищу, Киеран призвал на помощь свою «тоу» и теперь благодаря ей смог проникнуть в голову стоявшего рядом с ним волка. Тот, по имени Май-аса, то есть Летний Брат, обещал ему в случае чего свою защиту.
Теп-фюл-ин еще мрачнее нахмурился, но держал свои мысли при себе. Стоявшая рядом с ним Синс- амин дотронулась до висевшего у нее на груди ожерелья из медвежьих когтей.
– Почему ты вернулась, сестра-барабанщица? – спросила она Ха-кан-ту.
Услышав этот простой вопрос, Ха-кан-та поняла, что Киеран был прав. Квин-он-а явно недовольны тем, что они возвратились. Ее охватило холодное возмущение.
– А вы считали, что больше нас уже не увидите? – вопросом на вопрос ответила она. – Для того-то вы и послали нас сразиться с Мал-ек-ой?
– Мы вас не посылали, – ответила Синс-амин. – Вы сами решили пойти, по доброй воле. Мы беспокоились только о том, чтобы вы не потревожили своим безрассудством дух Талиесина Рыжеволосого. И хочу тебе напомнить, сестра: это ты привела на наш совет чужестранца – человека из другого мира. И ты решила пойти с ним. Ты ведь даровала ему свое тело. И научила Танцу Тотема.
– Хочешь сказать, я поступила плохо? – холодно спросила Ха-кан-та.
– Это не мое дело! – ответила Синс-амин.
Ха-кан-та укоризненно покачала головой:
– Хорошо же ты встречаешь свою сестру-барабанщицу. Значит, теперь я ваш враг? Что тебе чудится, когда ты на меня смотришь? Уж не кажусь ли я тебе трагг-ой, принявшей облик барабанщицы?
– Не смей нас допрашивать! – вмешался Теп-фюл-ин.
Синс-амин взяла его за руку, но он отдернул руку.
– Из-за твоей связи с Дальним Миром ожили старые беды, – сказал он Ха-кан-те. – Талиесин Рыжеволосый был братом-барабанщиком твоего отца, а ты связалась с его врагом, он сам объявлял, что Талиесин его враг. Вы сказали, что уничтожите Мал-ек-у, но вернулись, не успев вступить на тропу охоты. Ты бросаешь слова на ветер. Если хочешь казаться достойной, пусть твои слова наполнятся правдой. Нечего спрашивать! Возвращайся, совершив обещанное! Тогда поговорим, как равные.
Стоящая рядом с Киераном Ха-кан-та выпрямилась. Из груди волков вырвалось тихое рычание, они оскалились.
– Да почему вы с нами так говорите? – воскликнул, выступая вперед, Киеран. – Мы что – ваши слуги? Бегаем, выполняем ваши указания? Nom de tout! Если вам угодно, чтобы этого Мал-ек-у прикончили, почему бы вам самим этим не заняться?
– Я даже не слышу тебя! – сказал Теп-фюл-ин. – Ты для меня ничто!
Источаемое Военачальником презрение и его оскорбительные слова как током пронзили Киерана. Замахнувшись кулаком, он бросился вперед. Теп-фюл-ин левой рукой легко отразил его удар, схватил Киерана за шиворот и спокойно швырнул на землю. От неожиданной сдачи и удара о землю Киеран чуть не задохнулся.
– Сомневаешься в моей храбрости? – спросил Теп-фюл-ин. – А я сомневаюсь в твоей!
Он выхватил из-за пояса томагавк и метнул его. Томагавк вонзился в землю между ним и Киераном.
– Подними его, – приказал Теп-фюл-ин. – Тогда увидим, кто трусит, а кто нет.
Это был вызов на ритуальную схватку. Киерану надлежало поднять томагавк и принять вызов. Принять и быть избитым до бесчувствия – хорошо еще, если он останется жив.
– Не смей! – крикнула Ха-кан-та.
«Не поднимать?» – подумал Киеран. Но разве он может поступить иначе?
Он понимал, что ситуация – нелепее некуда. Но надо поступать как положено. Как велит старый закон
