доказать, что они существуют и что она не сумасшедшая. Но самое плохое, что ищет она их как раз там, где может прятаться малявка.
— И что же нам теперь делать?
— Будем надеяться, что наша машина не покажется ей подозрительной. Но если она захочет проверить ее… Можешь ухватиться вон за ту штуковину? — спрашивает он.
Я не знаю, что это, но из-под брюха автомобиля свисает обрывок какого-то провода. Прикинув расстояние, я понимаю, что с такой задачей справлюсь.
— Мы измажемся в масле, — предупреждает Ян, — но туда она уж точно не доберется. Только молись, чтобы машина не была поставлена на сигнализацию, иначе оглохнем основательно.
Салли Консервная Банка приближается к нам, и до нее остается всего две машины. Она что-то бормочет себе под нос, но слов разобрать не удается. И все же мне не хочется превращаться в лепешку. Я готова ползти в самые недра машины, чтобы обеспечить свою безопасность.
— А ты чего ждешь? — хмурюсь я, поворачиваясь к Яну.
— Я подумал: неужели обязательно лезть в такую грязищу? — морщится он. — Может, все и так обойдется, а?
Палка грохочет об асфальт и проверяет пространство под соседней машиной.
— Как знаешь. По-моему, лучше быть грязной, но живой, — высказываю я свое мнение и начинаю действовать. Я подпрыгиваю, хватаюсь за конец провода и ловко подтягиваюсь вверх. Скрип колес слышится возле нашей машины.
— Скорей сюда! — не выдерживаю я, Ян прыгает как раз в тот момент, когда палка появляется рядом с ним. Я хочу схватить его за руки, чтобы помочь подтянуться, но тут палка сбивает его вниз, на землю. Он не успевает прийти в себя, а палка уже снова тут как тут. Слышится хруст костей, и его отшвыривает в сторону, жестоко ударяя о шину заднего колеса.
— Что там такое? Что там было? — взвизгивает Салли Консервная Банка.
Она нагибается и заглядывает под машину, но в темноте ей все равно не увидеть его изуродованного тельца.
— Я знаю, что ты где-то там, гадкая обезьянка! — писклявым голосом заявляет безумная старушка. — И я тебя обязательно найду!
Она переходит к следующей машине, колеса ее тележки мерзко поскрипывают. Палка вновь начинает стучать под днищем автомобиля. Срабатывает сигнализация.
— У-у-и-и-у! У-у-и-и-у!
От этого звука болят уши, но я ничего не могу поделать. Я продолжаю висеть на проводе и всматриваться в темноту, где должно лежать тело несчастного Яна.
Тележка Салли, судя по звуку, начинает удаляться.
— Чудовища! Чудовища! — орет старушка, и ее крики заглушает клаксон автомобиля.
Я спрыгиваю с провода и бросаюсь к Яну.
Где-то там, наверху, слышно, как открывается дверь в доме и недовольный мужской голос начинает громко ругаться. Тем не менее сигнализация вскоре замолкает. Потом снова хлопает дверь. Я встаю на колени возле Яна.
Я не знаю, что делать.
Я глажу его по лбу, снова и снова повторяя его имя, как будто это ему поможет. Как будто он тут же встанет на ноги живой и невредимый.
Он открывает глаза.
— Я… не чувствую… ног…
Из уголка его рта стекает крохотная струйка крови.
Я могу выговорить только одно:
— Боже! О Боже!
Он смотрит на меня, в глазах его нет ничего, кроме боли и страданий.
— Кажется… кажется, я… проиграл…
— Ты не можешь умереть, — в отчаянии произношу я. — Не можешь. Скажи мне, что я должна сделать.
И тут у меня в голове рождается прекрасная мысль:
— Место Перемен, — радостно сообщаю я. — Если я перенесу тебя туда, волшебство поможет, да? Это место изменит тебя!
— И превратит… в умирающую птицу…
— Мы про это ничего не знаем. Может быть, ты снова станешь здоровым.
— Я… не хочу быть… глупой птицей…
Он кашляет, и брызги крови попадают ему на подбородок и грудь.
Но тут моя паника прекращается, потому что я вспоминаю про то, что лежит у меня в кармане. Монетка Мины. Желание. Если я использую ее, получится, что я задолжала волшебнице, и только одному Богу известно, чем это кончится.
А если я не использую монетку, Ян умрет.
И тут мне вспоминаются слова Бакро, когда-то освободившего Рози: «На моем месте так поступил бы каждый. Вернее, так
Я знаю, что не могу допустить смерти Яна. Во всяком случае, пока в моем кармане лежит монетка, исполняющая желание. И неважно, во что все это потом выльется для меня самой.
Я вынимаю монетку и крепко сжимаю ее в ладони.
А как она действует?
Ее нужно бросить в волшебный колодец и загадать желание. Но здесь нет никакого колодца. Здесь только я и умирающий малявка под припаркованной у дома машиной.
Значит, придется импровизировать.
Я мысленно представляю себе колодец, после чего швыряю монетку к обочине.
Слышится звон. Она ударяется о бордюрный камень, потом о мостовую и лежит там. Больше ничего не происходит.
Черт! Черт! Черт! Значит, я что-то делаю не так.
Я собираюсь вылезти из-под машины, чтобы забрать монетку и попробовать еще раз.
И в этот самый момент она начинает светиться.
Все ярче, ярче и ярче…
То, что взрывается в ночи
Ти-Джей прекрасно сознавала, что там, за перилами, к которым она прижата, плескалась холодная вода озера. С остальных трех сторон ее окружали Рики Томпсон и его прихвостни. Бежать было некуда. Ей еще повезет, если Рики смеха ради не столкнет ее в воду.
— А что это за шапочка на тебе? — поинтересовался Рики. — Ты думаешь, что в ней стала выглядеть круче, или как?
— Почему бы вам всем не оставить меня в покое?
Рики пожал плечами.
— Потому что с тобой веселее. Подумай сама. Ты всего лишь маленькая глупенькая девочка, а мы…
Внезапно откуда-то сзади выступил высокий чернокожий подросток и встал между ними. Рики неожиданно притих. Несмотря на прохладу вечера, новый свидетель происходящего оказался одетым только в белую футболку да мешковатые джинсы, сидящие на его фигуре чуть ниже талии. Поверх прически из мелких косичек на его голове была натянута ленточка, а голые мускулистые руки украшали всевозможные татуировки.
— Эй, братишка, — обратился к нему Рики. — Тебе, наверное, не следует…
