– Но я не хочу, чтобы ты умер!.. Я хочу, чтобы ты жил, мой Рауль, долго, долго и любил меня всегда.
Мы не сумеем дать понятие о восхитительном выражении, с каким Венера произнесла эти очаровательные слова, о пылкой нежности, сиявшей в ее прекрасных глазах!.. Рауль слушал, смотрел на жену и не мог сопоставить ни этих слов, ни этих взглядов с тем, что происходило несколько часов назад. Ему казалось, что рассудок его помрачился в запутанном лабиринте противоречивых мыслей,
«Надо положить этому конец! – думал он. – И скорее, потому что если это продолжится, я сойду с ума!..»
В этот день, когда Венера вышла из дома, Рауль, оставшись один, позвонил. Жак тотчас явился.
– Друг мой, – сказал ему Рауль, – ступай и скажи привратнику, что сегодня я не принимаю никого… Разошли всех слуг под каким-нибудь предлогом и вернись сюда. Я хочу поговорить с тобой, и никто не должен помешать нам или слышать наш разговор.
Жак повиновался. Через четверть часа он вернулся.
– Жак, – сказал ему Рауль, – я думаю, что ты меня любишь…
– Больше всего на свете, – отвечал слуга растроганным голосом.
– И ты мне предан?
– На жизнь и на смерть… Если я должен убить себя, чтобы доказать вам это, вам стоит только сказать слово.
– Есть другой способ, которым ты можешь доказать мне свою преданность…
– Какой, кавалер?
– Слепое повиновение… Нерушимая скромность…
– Ах! Этого слишком мало! – прошептал Жак. – Повинуешься тому, кто имеет право приказывать… Бываешь скромен, когда это нужно… Но с радостью убиваешь себя только для тех, кого любишь…
Рауль не мог удержаться от улыбки.
– Мой бедный Жак, утешься, – сказал он. – Очень может случиться, что скоро я подвергну жизнь твою опасности.
– А! Тем лучше! – вскричал Жак.
– Но пока выслушай меня… Я поверю тебе тайну…
– Тайну!
– Да, и такую важную, что если я стану подозревать, что кто-нибудь угадал ее, я убью этого человека.
– Я могу избавить вас от этого труда, – перебил Жак, – я не очень силен, но ловок… И в случае нужды сумею совладать со шпагой или с пистолетом…
– Жак, – продолжал Рауль медленным и печальным голосом, – Жак, я очень несчастен…
Молодой камердинер вздрогнул.
– Несчастны! – повторил он с изумлением.
Рауль сделал утвердительный знак.
– Отчего же?..
– Я люблю мою жену… И думаю, что она меня обманывает…
Жак покачал головой с недоверчивым видом.
– О! Это невозможно! – сказал он.
– Невозможно? Почему же?
– Потому что вы красивее, благороднее, лучше всех мужчин на свете; не любить вас невозможно, а когда любишь, невозможно обманывать.
Грустная улыбка мелькнула на губах Рауля.
– Мой бедный Жак, – отвечал он, – к несчастью, не все так думают, как ты…
– Во всяком случае я ручаюсь, что мадам де ла Транблэ одного мнения со мной…
– Дай Бог!.. Но я имею причины сомневаться… И чтобы рассеять сомнения, которые меня убивают, нужен мне ты…
– Что должен я сделать, кавалер?
– Прежде всего тебе надо знать, что случилось.
Рауль рассказал Жаку все. Жак выслушал его с безмолвным, но очевидным испугом, ясно отразившимся на его лице.
– Ты понимаешь, – сказал Рауль в заключение, – что мне решительно невозможно самому следовать за моей женой так близко, чтобы узнать, куда она уходит… Я могу возбудить в ней подозрения и тогда, разумеется, ничего не узнаю… Ты понимаешь также, что я хочу все узнать, потому что, если она меня обманывает, я должен отомстить…
– Это ясно! – подтвердил Жак.
