Похоронный марш марионеток

врезался в бензовоз и взорвался. И это спасло Гранта.

— Мне кажется, кто-то хочет повторить оригинал, усовершенствовав его. Что-то в этом роде.

— А девушка была секретаршей?

— Да. Она приехала на съезд секретарей.

— Джанет Ли в «Психозе» играла секретаршу. Но ее героиню зарезали, а не убили током. Для этой сцены было отснято семьдесят восемь различных планов.⁸⁰

— Возможно, убийца решил внести изменения в сценарий. Убийство ножом в номере многолюдного отеля сопряжено с риском быть пойманным на месте преступления.

— Возможно, лейтенант. Но я не знаю. Хотя Хичкоку это понравилось бы.

— Что именно?

— Почитание мастера. В форме убийства.

Возникла пауза. Сантомассимо ждал, когда профессор Куинн вновь заговорит, и тем временем рассматривал ее: худощавое лицо, волосы поблескивают в сиянии ламп, подсвечивающих пруд с золотыми рыбками.

— Знаете, — тихо сказала она, — многие превозносят Хичкока как бога. Вы вряд ли представляете, каковы на самом деле люди кино. Не только те, кто его снимает, но и те, кто его изучает. В своей докторской диссертации я сравнивала английскую и американскую версии «Человека, который слишком много знал».⁸¹ Я понимаю, это далеко от круга ваших профессиональных занятий. Но люди, с которыми мне довелось общаться во время работы… тысячи людей, лейтенант, тысячи… они были…

— Загипнотизированы?

— Скажем так, Хичкок не обманул их ожидания.

— Похоже, он и впрямь знаменит.

— Весь мир знает его в лицо. Его фильмы по-прежнему действуют на зрителей, по-прежнему вызывают чувство страха, по-прежнему играют с сознанием публики. Более десяти лет прошло после его смерти, но он до сих пор является самым изучаемым режиссером в истории кино.

— А вы встречались с ним? — спросил Сантомассимо. — Когда работали над диссертацией?

— Нет. Он к тому времени уже умер. Может быть, это и к лучшему. Я, наверное, испытывала бы непреодолимый страх, как на аудиенции у Папы Римского.

Она покраснела и замолчала. Сантомассимо тоже молчал.

— Этот… убийца… — вновь заговорила она. — Если ваши предположения верны, это значит, что он видит в Хичкоке бога… стремится уподобиться ему… и даже превзойти…

— Разыграв сюжеты его фильмов в реальной жизни.

— Это невероятно.

— Вот поэтому мне нужна ваша помощь, профессор.

Она растерялась.

— Но чем же я могу вам помочь?

— Вычислить его следующий хит.

Профессор Куинн удивленно посмотрела на Сантомассимо, пытаясь понять, не разыгрывает ли он ее. Затем она засмеялась, но Сантомассимо оставался серьезным.

— Вы, должно быть, шутите, лейтенант, — недоверчиво сказала она. — Альфред Хичкок снял пятьдесят три полнометражных художественных фильма. Двадцать получасовых телефильмов. И в каждом, за исключением «Мистера и миссис Смит»,⁸² имеет место убийство или иного рода насилие.

— Я знаю, это большой объем работы, но…

— Вы говорите по меньшей мере о семидесяти пяти актах насилия. Невозможно предсказать время, место и особенности его следующего… хита, анализируя творчество Хичкока.

Сантомассимо разочарованно помолчал, потом взглянул на счет и бросил поверх него кредитку. Официант забрал их и ушел.

— Хорошо, но, по крайней мере, вы могли бы составить список преступлений, изображенных в фильмах мастера — или как вы его называете? — спросил он. — Указать места, способы.

Профессор Куинн посмотрела на него с притворной суровостью:

— Это будет моей платой за ланч?

Сантомассимо улыбнулся, но ничего не ответил. Затем она спросила уже более спокойно:

— Скажите, лейтенант, почему вы обратились именно ко мне?

— Не к вам одной. Вы были пятой в моем списке. Первым делом я позвонил в Американский институт кино, но их специалист по Хичкоку оказался в отпуске. Затем я обратился в «Парамаунт», потом в «Юниверсал». И оба раза безуспешно… В архивах «Парамаунт» очень мало фильмов Хичкока, зато в «Юниверсал» ему возвели настоящий мавзолей…⁸³ Одна беда — чтобы туда проникнуть, требуется кое-что посущественнее, чем полицейский значок. Мне предложили испросить разрешения одного высокопоставленного лица, чей деловой график оказался расписан на три недели вперед. Милая девушка из «Юниверсал» посоветовала обратиться в Калифорнийский университет Лос-Анджелеса, а там мне, в свою очередь, сообщили, что в университете Южной Калифорнии работает профессор Куинн, чьи диссертация и семинар посвящены Хичкоку. И вот мы сидим с вами за ланчем.

— Информацию, которая вам нужна, можно легко отыскать в книгах, — с подозрением заметила профессор Куинн. — Вам это не приходило в голову?

— У меня нет времени читать книги.

Она понимающе вздохнула.

— Думаю, я могла бы составить вам краткий список. Вся информация у меня в кабинете. Завтра вас устроит?

— А нельзя ли прямо сейчас?

Раздосадованная его настойчивостью, профессор Куинн взглянула на часы и смягчилась:

— Хорошо. До семинара у меня есть полчаса. Придется поторопиться.

*

Они вышли из ресторана, пересекли улицу и вновь оказались на территории университета. Сквозь толчею студентов, вооруженных «Аррифлексами»⁸⁴ и «Эклерами», Сантомассимо следовал за профессором Куинн в ее кабинет.

Она сняла с полки три папки, положила их на стол, села за маленький белый компьютер и начала быстро печатать. Сантомассимо наблюдал, восхищаясь скоростью ее работы. Из материалов, содержавшихся в папках, она выбирала лишь некоторые сведения, явно воспроизводя по памяти все остальное. На экране появились четыре колонки:

Фильм, Способ убийства, Место, Герой.

Сантомассимо перевел взгляд на тесные ряды книг. «Детективная линия: Анализ структуры поздних фильмов Альфреда Хичкока». «Голос мастера: Интервью с Альфредом Хичкоком». «Саспенс и киноязык. Семиотическое исследование фильма «К северу через северо-запад»».⁸⁵ Сантомассимо открыл последнюю из них и, бегло пролистав, обнаружил, что она полна узкоспециальных терминов.

— А что такое семиотика? — спросил он.

— Наука о знаках. Всякий язык — это система знаков. У кино есть свой язык, а следовательно, и своя знаковая система.

Сантомассимо прошел мимо рядов рукописей, неопубликованных диссертаций, справочников, режиссерских тетрадей к следующему шкафу. Вся эта литература была посвящена Хичкоку и его кинокарьере. Ему в глаза бросилось название: «Маркс и кино: Жанр триллера».⁸⁶ Он снял том с полки и открыл его. Убористо набранный текст, пестрящий словами «диалектика», «идеология», «материализация». Кроме того, встречалось много русских и немецких