— Кто исчез?
— Внутренний Голос.
— Он не исчезал.
Она остановилась и поглядела на него:
— Вы просто этого еще не осознали. Он исчез.
Он пожал плечами:
— Я еще не пытался сделать ничего антисоциального.
— А что вы сейчас делаете?
— Я не знал, что вечерние прогулки запрещены.
— Они не запрещены. Нет необходимости их запрещать. Никто не делает того, что выбивается из распорядка дня. Слишком рискованно. Вы этого не знали?
— Нет, — ответил он. — Я здесь новичок.
— Изгой?
— Да. Если это значит «иностранец».
— Изгой — значит человек без Внутреннего Голоса. Внутренний Голос еще не во всем мире есть.
Интересно, как там обстоят дела во внешнем мире и какую часть планеты подчинил себе Внутренний Голос. Экран не передавал никаких новостей. Ничего кроме бесконечной пропаганды по поводу производственных достижений и перевыполнения норм.
— А вам известно что-нибудь об Изгоях? — спросил он.
— Ничего, — ответила она. — К нам достоверные новости уже давно не поступают.
— К кому это — «к нам»?
Она вновь двинулась с места.
— К людям, потерявшим Внутренний Голос.
— Значит, не все находятся под контролем?
— Нет, не все. — Она хмуро взглянула на него исподлобья. — Но можно считать, что все. Нас так немного. Вот вы, например. Хотя до сих пор об этом не знали.
— Откуда вам известно, что в вас нет Внутреннего Голоса?
— Потому что я могу делать, что пожелаю. Например, гулять по вечерам, брать добавку еды, не смотреть на экран, если не хочу. Я теперь почти уже и не смотрю.
— Ничего удивительного. Чудовищная дрянь.
Она улыбнулась:
— Вот видите? Если б вы его не потеряли, вы бы не могли так сказать.
Он покачал головой:
— Желал бы я, чтобы вы оказались правы. Но они меня только позавчера накачали этой гадостью. Разве такое могло произойти не столько быстро?
— Никто не знает. Большинство неприспособленцев теряет Внутренний Голос ближе к двадцати годам. Тогда же это и со мной произошло. Сейчас мне двадцать шесть. И меня до сих пор не поймали.
— А есть опасность, что вас могут обнаружить?
— Да, конечно. Такая опасность всегда существует. Но к ней привыкаешь. Дело в том, что даже когда Внутренний Голос молчит, с привычками не так-то легко расстаться. Я никогда не совершала по-настоящему антисоциальных поступков. Так, по мелочам.
Они завернули за угол и побрели по направлению к реке.
Он спросил:
— Почему Внутренний Голос не всегда срабатывает?
— Этого тоже никто не знает. Мы думаем, что с ним, как с инфекцией, справляются защитные системы организма. Может, у неприспособленцев защитные системы работают лучше, чем у большинства людей.
— Ну, это, наверно, как некоторые люди самопроизвольно излечиваются от рака?
— Да, возможно.
Они дошли до небольшого парка на берегу реки и присели на скамейку. На воде волнистыми дорожками отражались огни с другого берега. На реке не видно было ни лодок, ни барж. В другом мире здесь находился промышленный город, а в этом — его место занимал унылый административный центр.
— В хорошую погоду я часто прихожу сюда по вечерам, — сказала она. — Мне нравится наблюдать за течением реки. Она откуда-то берет исток и куда-то уходит, далеко отсюда. Мне нравится думать, как я сяду в лодочку и спущусь по воде, вниз по течению. Из лодки я не выйду. Буду ловить рыбу, загорать и весь день бездельничать.
— Чем вы занимаетесь?
— Сижу и с утра до вечера стучу по клавиатуре. Ввожу данные, затем прошу компьютер их обработать, а он выдает мне в ответ всякую информацию.
— Да, веселенькая жизнь. Скажите-ка мне вот что. Сколько еще здесь неприспособленцев?
— Я знакома с двумя, но их больше. И не спрашивайте меня об их прозвищах и омникодах, потому что я вам еще не достаточно доверяю. Может, вы — Внутренний Голос.
— Вы хотите сказать, что я могу оказаться полицейским агентом?
— Полиции нет. Но я слышала, будто людей арестовывает Комитет Постоянной Борьбы.
— Армия?
— Да. Они иногда используют агентов, чтобы заманить людей в ловушку. Так, по крайней мере, говорят. Может, и врут. Трудно сказать. Никогда не знаешь, где правда, а где вранье.
— Позвольте спросить вас о самом жизненно важном и основополагающем. Кто стоит во главе правительства? Кто всем этим кошмаром заправляет?
— Я не знаю. Мы уже давно пытаемся это выяснить. Все, что нам известно, это то, что существует Внутренний Голос.
— Но кто-то же этот Внутренний Голос изобрел. Кто-то пользуется им, чтобы управлять людьми. Кто же?
Она пожала плечами.
— Как давно правит Внутренний Голос? — не унимался он.
— Это тоже никому не известно. Долгие годы.
— У вас нет истории?
— Что такое история?
Она бросила взгляд на поверхность реки. Темнота, тишина и медленное движение воды. Она взяла его руку в свою.
— Давай вернемся, — предложила она. — Ко мне.
— Ты уверена?
Она хихикнула:
— Мне уже несколько месяцев приказывают забеременеть. Плевала я на этот приказ. Не могла найти подходящего человека.
Теперь он знал, как это происходило. Задание дано, задание выполнено.
В одинокое окно проник свет и нарисовал на голом полу рядом с постелью трапецию. Лежа на боку, Джин любовался этой светящейся геометрией, этой двухмерной прозрачностью.
— Ты проснулся?
— Да, — он повернулся к ней лицом.
— О чем ты думаешь? — спросила она.
— Как нам отсюда выбраться.
— Отсюда? Ты имеешь в виду жилищный комплекс?
— Я имею в виду этот мир.
— Как можно выбраться из мира? Это глупо.
— Нет. Я знаю способ пробраться в другой мир.
— Другой мир, — мечтательно протянула она. — Ты думаешь, что есть миры, непохожие на этот?
— Да. И сколько угодно. И я могу доставить тебя в один из них — весьма симпатичный. Вопрос только в том, как выбраться за пределы города.
