Да, знаю, это ужасно с моей стороны, но ее сон приободрил меня.
Я улыбнулся ей:
— А как насчет того, чтобы после завтрака поехать за покупками? Нам нужен холодильник, стиральная машина, сушилка и микроволновка. Хочешь новую плитку? Эй! А что скажешь про парочку кондиционеров?
Она шмыгнула носом и уставилась на меня так, будто я не то сказал.
— Кондиционеры на окна? — уточнила она.
Я прикинулся дурачком:
— Разумеется.
Мы посмеялись, и я обрадовался, что удалось отвлечь ее от воспоминаний о дурном сне.
— Пошли, — сказал я. — Пожарю тебе омлет.
Я не готовил, однако накрыл на стол и порезал овощи и фрукты под руководством Джеки, а она тем временем рассказывала мне, что увидела на чердаке: старую одежду, коробки, забитые сломанными игрушками, бижутерией по моде пятидесятых и старыми пленками с порнографией.
После завтрака я предложил купить посудомоечную машину и нанять кого-нибудь, чтобы ее подключили.
— Отличная идея. — Джеки вытерла руки бумажным полотенцем. — А когда мы приступаем к расследованию истории про дьявола?
— Давай поговорим в машине, — предложил я, и спустя несколько минут мы уже были в пути.
Должен сказать, что покупка техники с Джеки напомнила мне о детстве. Возможность тратить деньги приводила ее в такой же благоговейный восторг, как меня в ранние годы — или в ее возрасте, до того как мои книги стали печатать.
Бурная радость Джеки оттого, что можно сделать сразу несколько крупных покупок, передалась и мне. Я вдруг понял, почему грязным богатеньким старикашкам так нравится покупать своим юным любовницам целые чемоданы украшений.
— А я думала, вы терпеть не можете технику, — заметила Джеки.
В ответ я только улыбнулся.
— Ну что?!
— Я никогда этого не говорил, значит, ты читала мои книги.
— А я никогда и не говорила, что не читала. — Она запихнула книжку в и без того полную тележку. — Кто будет убираться и следить за садом? И не надо так на меня смотреть. Кстати, вы до сих пор мне не сказали, какой у меня оклад и рабочий график.
— Двадцать четыре часа. Семь дней в неделю. А какая сейчас минимальная оплата труда? — спросил я — просто чтобы посмотреть, как она взорвется.
Но она и не думала взрываться — Джеки просто развернулась и зашагала к выходу. Она двигалась так быстро, что я ухватил ее за локоть уже тогда, когда большие стеклянные двери разъехались в стороны.
— Ладно, чего ты хочешь?
— Рабочий день с девяти до пяти, двадцать долларов в час.
— О'кей, а во время завтрака и ужина ты на работе или как?
Она недовольно посмотрела на меня и пожала плечами:
— Откуда я знаю? Ничего не понимаю в этой работе.
— Простите! — громко произнесла женщина, которой мы загораживали выход.
Мы отошли в сторону.
— Хорошо, — примирительно сказал я. — Как насчет штуки баксов в неделю — и забудем о часах. Если захочешь прогуляться, я просто останусь дома и буду разбирать вещи.
Моя шутка вызвала у нее легкую улыбку, и мы вернулись к перегруженной тележке.
Я под угрозой смертной казни не смог бы ответить, почему мирюсь с ее вздорным характером. Другим женщинам, работавшим на меня, я не прощал ничего.
Одна-единственная вспышка недовольства — и она уже на улице. Но каждый раз, когда Джеки закусывала удила, я вспоминал ее рассказ о Пулитцеровской премии. Она показала себя человеком проницательным и творческим.
Мы пообедали в ресторанчике быстрого питания: Джеки съела салат, а я — четырехфунтовым сандвич и невесть сколько жаренных во фритюре закусок. Готов поклясться, на протяжении всего обеда она умирала от желания прочесть мне лекцию про жир и холестерин.
В два часа мы уже возвращались в наш чудовищный дом. Машина была набита покупками чуть ли не до потолка, а технику нам обещали привезти завтра. Я не устоял и сказал, что ей надо бы больше есть. Как будто я повернул рычажок и из табакерки выскочил чертик! Джеки пустилась в объяснения про сосуды и насыщенные жиры. В конце концов я стал зевать и отчаянно пожалел о своих словах.
Но мы оба насторожились, когда за поворотом нам открылся вид на перевернутую машину. Перед ней стояли и смеялись четверо подростков — смеялись, вероятно, от облегчения, что никто не пострадал в аварии.
На мгновение мы с Джеки застыли. Ее сон становится явью!
В следующую секунду мы настежь распахнули двери машины и завопили:
— Отойдите от машины!
Подростки, оглушенные произошедшим, оглянулись на нас, но не сдвинулись с места.
Джеки помчалась к ним, и я рванулся следом. Какою черта она творит? Хочет, чтобы се тоже разорвало на части?!
Я ни на секунду не усомнился в том, что машина вот-вот взорвется и все вокруг порежет на куски. Догнав Джеки, я схватил ее за талию и прижал к себе, как мешок зерна. Даже в таком положении она не переставала истошно орать — равно как и я, — но я твердо вознамерился не подпустить ее ни на дюйм ближе к перевернутой машине.
Может, подействовало то, что я сам не приближаюсь к машине, может, то, что я не пускаю туда Джеки, но до одного из ребят вдруг дошло. Высокий красивый парень с густой черной шевелюрой вдруг сообразил, что мы с Джеки кричим, и вышел из оцепенения. Он схватил одну из девчонок и почти что швырнул ее через дорогу. Она покатилась по крутому склону. Другой парнишка схватил свою девчонку за руку, и они побежали.
Дальше все произошло, как в кино: едва ребята перемахнули через ограждение с другой стороны дороги, как машина взорвалась.
Я укрылся за скалой, прижав к себе изящное тренированное тело Джеки и прикрыв ее голову руками. Я пригнулся и нырнул под нависшие древесные корни. Грохот взрыва был ужасен, вспышка ярчайшего света заставила меня зажмуриться так крепко, что заболели глаза.
Все закончилось в считанные секунды, и мы услышали, как падают на землю искореженные обломки металла. Машина загорелась. Не выпуская Джеки из рук, я высунулся посмотреть, миновала ли опасность.
— Мне нечем дышать, — просипела она и попыталась поднять голову.
До меня вдруг дошло, что она все это видела. И ее вещий сон только что спас жизнь четверых ребят.
Кажется, она поняла, о чем я думаю, потому что, высвободившись из моих объятий, посмотрела на меня с мольбой.
— Я правда не знала, что сон сбудется. Со мной ничего подобного в жизни не случалось. Я...
Она умолкла: один из парней подошел поблагодарить нас зато, что мы спасли им жизнь. Это был тот сообразительный парнишка, чьи быстрые действия спасли всех четверых.
— Откуда вы узнали? — спросил он.
Я ощущал на себе напряженный взгляд Джеки. Неужели она думает, что я ее выдам?
— Я увидел искру. У топливного бака, — ответил я.
— Огромнейшее вам спасибо! — Он протянул руку для рукопожатия и представился: звали его Натаниэль Уивер.
— Давайте вызовем полицию с вашего мобильного, — сказала Джеки.
До самого вечера мы все улаживали. Девушка, которую Нейт бросил через дорогу, сломала руку, так
