— Дело тут не во времени, дело в том, насколько хорошо вы его знаете. — Она почти кричала. — Вам нельзя тут оставаться! Мой дядя вас найдет.
— Со мной все будет в порядке, — улыбнулся он.
Ему так сильно захотелось к ней прикоснуться, что защемило в груди.
У них за спиной застонал Джеймс, и Ангус потянулся за подсвечником.
Глава 9
— Только посмейте! — сказала она, затем подошла к тумбочке возле кровати, взяла пузырек с опийной настойкой и вылила ее в стакан с водой. — Подержите Джеймса, пока я волью ему это в рот.
— Так вы все же не выпили настойку, как он вам велел?
— Нет. Мне не нравится это зелье. У меня от него голова кружится. Ну, Джеймс, дорогой, выпей вина. Ну вот, молодец, хороший мальчик.
— Вы его простили? — в недоумении спросил Ангус.
— Если вы снова начнете надо мной смеяться, я не помогу вам убежать.
— Вы мне... поможете? — спросил он.
— Да, — сказала она, распрямляясь. Рука Джеймса, которой он пытался ее обнять, упала на пол. — Надеюсь, что он сломал себе запястье, — пробормотала она. — Пока вы тут сидели, развалившись, и пялились на мою ногу, я придумала план.
— Сидел, развалившись? Пялился? — переспросил Ангус, опуская голову Джеймса на пол. — Вы говорите не так, как должна говорить леди.
— За последние месяцы со мной приключилось много всего такого, что заставило меня забыть о том, что я леди. Впрочем, возможно, я ею никогда и не была. Если бы я была настоящей леди, я бы не позволила вам находиться в моей комнате, когда на мне надета одна ночная рубашка.
— Это верно, но мне нравится ваша рубашка.
— Вам и его жена тоже понравилась, и если вы ко мне приблизитесь, я завизжу.
— За эту ночь мне уже второй раз приходится слышать это от женщины.
Эдилин сердито повернулась к нему спиной и сложила руки на груди.
— Ладно, — сказал Ангус, но, как ни старался, смешинка все равно звучала в его голосе. — Я прошу прощения. Пожалуйста, простите меня. Так что вы там хотите мне сказать? Что у вас за план?
Повернувшись, Эдилин посмотрела сначала на Джеймса, потом на Ангуса.
— Я знаю, что мы сейчас сделаем.
— Мы ничего делать не будем. Вы сядете на тот корабль и поплывете в Америку, а там вы...
— Вы станете моим мужем.
— Что?!
— Мы скажем, что вы брат Джеймса. Если капитан встречался с Джеймсом, мы просто объясним, что возникло недопонимание и что это его брат Ангус собирается пересечь океан.
— Я — вашим мужем? — сказал Ангус. — Вы что, спятили? Как я могу стать вашим мужем? Посмотрите на меня.
— Вы наденете одежду Джеймса. Если он погрузил на корабль мое золото, он и свою одежду тоже доставил на борт. Вы пойдете в том, что надето на нем сейчас, а потом весь его гардероб будет в вашем распоряжении. — Она медленно обошла Ангуса кругом. — Нам надо привести вас в порядок. Помыть в ванне, побрить.
— Меня в ванне? Вы что, свихнулись? Да я тут же помру!
— Ваша смерть будет куда мучительнее, если вас найдет мой дядя.
— Мне все это не нравится.
— Думаете, мне нравится? Человек, которого я любила…
Она пнула ступню Джеймса, но он лишь улыбнулся и свернулся калачиком на полу. Выглядел он вполне счастливым. Она вновь перевела взгляд на Ангуса.
— Вы правы. Не надо, чтобы люди вас видели. Для того чтобы помыть вас в ванне, нам понадобится посторонняя помощь, так что этот пункт плана придется пропустить.
Взгляд Ангуса ясно говорил о том, что он считает ее идею нелепой.
— И как я буду бриться? У меня нет при себе бритвы.
— Очевидно, вы все равно не имеете представления, как ею пользоваться.
Ангус попятился к двери.
— Ну, пора мне как-нибудь возвращаться к своим. Меня ждут сородичи.
— Чушь! — сказала Эдилин. — Они прекрасно обойдутся без вас.
Ангус продолжал пятиться, но его рука невольно коснулась бороды. Учитывая, что сейчас будут искать мужчину с густой бородой и растрепанными волосами, пожалуй, идея о том, чтобы сбрить бороду, не так уж плоха.
А что касается одежды, то, взглянув на лежащего на полу Джеймса, Ангус подумал, что жилет у него из шелка. С какой стати ему, Ангусу, рядиться в шелка?
— Ну! — поторопила она. — Я жду. Что вы на это скажете? Вы трус, или у вас хватит мужества отправиться в страну, где вы никого не знаете?
— Я не могу, — сказал Ангус. — Но возможно, побриться и переодеться, чтобы не походить на портрет с листовки, будет неплохо. Скажите, барышня, что на вас нашло, что вы решили нарисовать мой портрет? Вы собирались положить его под подушку, чтобы я вам приснился?
— У меня нет времени на то, чтобы препираться с вами. Можете дальше тешить свое тщеславие. Но решение вы должны принять сейчас. И учтите, я не стану вас брить и стричь, если вы не согласитесь отправиться со мной в Америку.
— Вы собираетесь меня постричь? — спросил он с насмешкой во взгляде. — Возможно, мне все же следует принять ванну. Может, вы мне и вымыться заодно поможете?
— Вы испытываете мое терпение. Хватит шуток, вы должны принять решение. Если вы не поедете со мной, уходите и больше не попадайтесь мне на глаза.
— Ну хоть напоследок пошутить можно? — поинтересовался он. — Каждому шотландцу нужно...
Эдилин подошла к двери и распахнула ее.
Ангус не шевельнулся. Он понимал, что сейчас ему следует уйти. Если у него есть хоть толика здравого смысла, он покинет эту комнату и уйдет, не оглядываясь, но в нем боролись два человека, и второй твердил, что ему предоставляется возможность, которая дается человеку в жизни лишь раз. Что бы он сейчас ни сделал, домой он вернуться не может. Он не вернется к своей сестре, он никогда не поднимет на руки ее детей. Он никогда не увидит дядю Малькольма и вообще никого из клана Мактернов.
— Ну? — спросила Эдилин. — Вы уходите или остаетесь?
— Пожалуй, я останусь, — тихо сказал он.
— Вы поедете со мной в Америку?
— Да, мисс, поеду.
Эдилин, закрывая дверь, повернулась к нему спиной, чтобы он не увидел, как она обрадовалась. Пусть думает, что ей все равно. Она знала, что ни в Англии, ни в Шотландии оставаться нельзя, но мысль о том, чтобы уехать в совершенно чужую страну одной, была ей невыносима. Она посмотрела на Ангуса, раздумывая над тем, что ей предстоит сделать, чтобы преобразить его. Но у Эдилин при себе ничего не было. Ночная рубашка и черепаховый гребень, который она положила в карман, но ни ножниц, ни бритвы у нее не было.
Разглядывая Ангуса, она заметила, что глаза у него начинают закрываться. Господи, да он засыпает стоя!
— Как вам удалось раздобыть документы у... — она едва не поперхнулась на этом слове, — у жены Джеймса?
— Опийная настойка, — пробормотал он. — Харкорт раздает ее всем своим женщинам. Должно быть, он выращивает мак у себя в саду.
