Эдилин прекрасно знала, что каждое произнесенное Харриет слово — правда. С тех пор как она повстречалась с Ангусом Мактсрном, он занимал главное место и в ее мыслях, и в ее поступках. На корабле было хуже всего. Если между ними все было хорошо, она была счастлива. Если между ними пробегала черная кошка, она была несчастна. Счастье, печаль, все ее чувства и эмоции находились в прямой зависимости от человека, которому она была не нужна. Надо почаще вспоминать эти слова Харриет. Нет, она будет до самой смерти помнить эти слова. И что напишут на ее могильном камне? «Здесь покоится Эдилин Толбот, которая всю свою жизнь была несчастной из-за того; что ее не желал Ангус Мактерн».
Надо признать, что о настоящей любви лучше читать в романах, чем испытывать на себе. В реальной жизни любовь приносит человеку больше зла, чем добра.
Оставалось решить, что же по этому поводу делать. Как можно изменить себя? В Англии никто бы не усомнился в ее состоятельности. Она была богатой молодой женщиной, на которую приятно посмотреть. Удачно выйти замуж — вот предел мечтаний, а большего от нее там никто и не ждал. Но завещание ее отца изменило стартовые условия. Он вручил ей право распоряжаться собственными деньгами и собственной жизнью.
Но дело в том, что в этой новой стране люди, как оказалось, рассчитывали только на себя, будь то мужчина или женщина. В церкви Эдилин познакомилась с американками из очень богатых семей, которые работали не меньше, чем слуги. Они сами варили варенье, копали картошку, а после этого рожали детей весом в девять фунтов. Именно это могло бы случиться с ней в Шотландии, и именно этого она так боялась.
Лишь от одной мысли об этом Эдилин хотелось сесть на корабль и пуститься в обратное плавание — в Англию. Она могла бы купить себе симпатичный дом и... Она не знала, что должно было произойти после этого. Она бы сидела в этом доме и ждала ухажеров?
Услышав в коридоре голос Харриет, Эдилин встала и пошла к ней. Та сердито завязывала ленточки на шляпе.
— Ты не будешь возражать, если я пойду с тобой? — подобострастно спросила Эдилин.
— Делай то, что считаешь нужным, — сказала Харриет и, взяв большую корзину для покупок, открыла входную дверь.
Эдилин схватила шляпку, но она могла бы и не торопиться, потому что Харриет, озираясь, задержалась на пороге, словно ждала, что кто-то выпрыгнет из кустов. Эдилин не стала спрашивать, что или кого высматривает Харриет, та бы ей все равно не ответила.
Харриет так быстро сбежала по ступеням, что Эдилин с трудом поспевала за ней. Она придерживала тулью шляпы рукой, ленты развевались позади. Четверо господ приподняли шляпы, увидев ее, но у нее не было времени отвечать на их приветствие.
Эдилин никогда не бывала на рынке, но зато она бывала во многих приличных бостонских магазинах. По ее мнению, в обязанности настоящей леди входило украшение дома, а еда — не ее забота. Эдилин могла просмотреть вместе с поваром меню, но торговаться на рынке — это занятие не для леди. Всю свою жизнь она предоставляла заниматься такими вещами другим людям.
Харриет свернула за угол, и Эдилин остановилась, вытаращив глаза. Здесь царили шум и хаос. Здесь, казалось, скопились сотни повозок, груженных всякой всячиной, включая мясо и домашнюю снедь, что привезли на продажу фермеры.
— Великолепно! — восхищенно прошептала Эдилин.
Харриет обернулась. Она все еще злилась на Эдилин, но уже не так сильно.
— Держись поближе ко мне и ничего не покупай. Эти торговцы оберут тебя до нитки.
Эдилин кивнула, глядя на людей и повозки, запрудившие улицу. Она хотела шагнуть вперед, но Харриет потащила ее к себе. Эдилин едва не наступила на конскую лепешку.
— Что продать такой симпатичной леди? — спросил торговец, зубы у которого были почти сплошь черные.
— Ничего! — рявкнула Харриет, потащив Эдилин за собой. — Это ужасный человек! Он и мать свою продаст, если за нее дадут хорошую цену.
— Ты знаешь всех этих торговцев?
— Большинство, — сказала Харриет. — Надо знать, кому можно доверять.
— И ты доверяла мистеру Сильвестру?
— Полностью. О! Смотри! Его жена привезла сюда тележку. Пойдем посмотрим, что у нее там.
Они подошли к большой телеге, на которой все было свалено в кучу. Эдилин подумала, что в таком виде товар едва ли может привлечь покупателей, но Харриет это не смутило. Она принялась с энтузиазмом копаться в овощах. Эдилин отошла, озираясь по сторонам. Жизнь на рынке била ключом. Казалось, сотни людей снуют по рыночной площади. Почти у всех женщин были в руках большие корзины, как у Харриет, и они ожесточенно работали локтями, прокладывая себе дорогу к прилавкам, расталкивая всех, кто был рядом, и громко торговались.
Здесь царила атмосфера возбуждения и раздражения, словно находящиеся тут мужчины получали удовольствие от суеты, а женщины торопились поскорее со всем этим покончить и вернуться домой.
За повозкой стояла молодая женщина, которая, судя по размерам ее живота, вот-вот готова была родить, на руках она держала маленького ребенка. Она тихо плакала, уткнувшись в платок.
— Это и есть вдова? — спросила Эдилин у Харриет.
— Да. Она гораздо моложе мужа. Она выглядит слишком молодой для матери семерых детей, ты не находишь?
— Очень молодой, — согласилась Эдилин.
— Бедняжка! Даже не представляю, что она будет теперь делать.
— Продаст ферму, получит кучу денег и выйдет за кого-нибудь замуж, — быстро сказала; Эдилин.
— У тебя на все есть готовый ответ, — поморщилась Харриет, взяв с прилавка сливу и придирчиво ее осматривая.
— Подойдет ли она к нашему столу? — спросила Эдилин насмешливо.
— Почему бы тебе не пройтись по рынку и не посмотреть, что предлагают другие торговцы? — раздраженно предложила Харриет. — Только ничего не покупай. Просто смотри.
Эдилин воспользовалась ее предложением. Теперь, оглядевшись, она, кажется, поняла, что имела в виду Харриет. Кое-что из того, что было выложено на телегах, вообще никуда не годилось. День-два, и эти овощи и фрукты сгниют.
Эдилин дошла до конца длинного ряда повозок и заметила женщину, стоявшую к ней спиной. Женщина эта показалась Эдилин знакомой. Когда она обернулась, Эдилин увидела, что это Табита, и, как ни странно, почти обрадовалась встрече, словно увидела старинную подругу. У Эдилин было так мало знакомых в Америке, и Табита была одной из немногих.
Табита, похоже, ее не видела, но Эдилин последовала за ней. Она повернула за угол, а затем остановилась, поскольку Табита исчезла.
В следующую секунду Табита выскользнула из-за угла здания и встала перед Эдилин.
— Что тебе надо? — гневно спросила ее Табита. — Тебе мало того, что ты со мной сделала? Ты вернулась, чтобы еще подраться?
Табита брезгливо окинула взглядом шелковое платье Эдилин. .
— Что случилось с тобой после нашей драки? — спросила Эдилин, заметив, что от Табиты несет немытым телом.
На корабле у арестантки хватало самоуважения, чтобы выглядеть опрятной, но сейчас, похоже, она махнула на себя рукой.
— А тебе какое дело?
— Никакого, — сказала Эдилин и уже хотела развернуться и уйти, когда Табита бросила:
— Я могла бы убить тебя за то, что ты сделала со мной!
— Что ты хочешь этим сказать? — оглянулась Эдилин, — Ты воровка, а не я.
— Откуда мне было знать, что у твоего любовника есть бриллианты? Я думала, это просто стекляшки. Они лежали у него в кармане, словно мусор, и я просто их оттуда достала. Кто носит бриллианты в кармане?
Эдилин была с ней полностью Согласна.
