Ничего не было улажено, но Бет Энн так устала, что не могла возражать.
После скачки в течение всей ночи и большей части жаркого дня они, наконец, оставили позади равнину и начали подниматься к подножию гор. Они ехали по извилистой тропинке через пустынную местность, возвращаясь и кружа вокруг кустов и зарослей кактусов, останавливаясь только для того, чтобы дать отдохнуть лошадям, затем двигались дальше, рассчитывая укрыться в горах.
Но бешеная скачка и ужасные события, которые Бет пережила, начинали сказываться. Усталость, голод и мучившее душу осознание, что она попала в беду, из которой трудно выпутаться, обессилили ее окончательно. Когда Зак объявил об очередном привале. Бет сползла с седла и легла в тени под деревом. От утомления она не могла даже поднять головы и совсем не обращала внимания на то, что станет с ее одеждой на голой пыльной земле. Решительная, взъерошенная, она прищурилась на солнце, сморщив пересохший рот.
— Эй, дорогая, — Зак опустился рядом с Бет Энн и сунул флягу ей в руки. Пот катился по его вискам, а лицо было покрыто красноватой пылью. — Попей.
Бет вяло взглянула на него, удивляясь, почему не видела этого незнакомца со стальными глазами раньше. Зак Медисон определенно был мастером притворяться. Он нахмурился, когда она не ответила, сунул холодную флягу ей в руки и помог поднести горлышко к губам. Его прикосновение вернуло Бет Энн к жизни.
— Я сама! — Бет решительно оттолкнула Зака, пригубила тепловатую воду, затем стала пить большими глотками.
Зак отнял у Бет флягу, пока она ее не опустошила.
— Полегче. Это все, что у нас есть.
— Подумать только, — Бет Энн смахнула остатки влаги с губ и устало откинула с лица прядь волос.
— Пожуй немного, — Зак протянул ей почерневший ломоть сухого вяленого мяса. Бет взглянула на неаппетитный кусок и покачала головой. Существовало несколько вещей, от которых она отказалась бы, даже если бы умирала с голоду.
— Нет.
— Не надо строить из себя примадонну. — Зак ругнулся и заставил Бет взять мясо. — Нет времени готовить тебе рагу. Поэтому ешь. Тебе нужны силы.
Казалось, не имело смысла спорить, поэтому Бет откусила немного, сморщившись от соленого привкуса. Чтобы проглотить такую пищу, ее нужно было несколько часов жевать. Зак находился в достаточно скверном настроении, чтобы убеждать Бет, поэтому она послушно заработала челюстями, чувствуя себя похожей на корову.
Удовлетворенный ее усилиями, Зак отпил немного из фляги. Затем вытер рукавом потный лоб. Бет заметила, как Зак поморщился, затем вспомнила пулю, которую «подарил» ему Вольф. Несомненно его рука сейчас зверски болела.
Зак поднялся.
— Готова? Поехали.
— Нет.
— О, черт! Не начинай все с начала!
Бет Энн выплюнула все еще соленый кусок мяса себе в ладонь и бросила его в Зака.
— Убирайся к дьяволу! Я не сделаю с тобой больше ни одного шага!
Зак увернулся от плевка и глухо выругался.
— Слушай, ангел, будь благоразумной, или я взнуздаю тебя, как необъезженного мустанга и потащу за собой.
— Куда? — надменно спросила Бет Энн. — На сотню миль отсюда в этом проклятом Богом месте нет ничего.
— Кроме шерифа Николса и его помощников.
Плечи Бет Энн опустились. Она обхватила руками колени и уперлась в них лбом.
— Мне все равно.
— Черт! Ты ненормальная? Они повесят нас обоих.
— Ну и пусть. Я не прошу тебя оставаться, — Бет покачала головой. — Какая разница, что происходит со мной сейчас? Я никогда не смогу восстановить свою репутацию или вернуть свое доброе имя после всего случившегося.
— А зачем тебе это нужно? Почему тебя волнует мнение этих святейших лицемеров? Отряхни прах с ног своих и забудь о них.
— Не смей цитировать мне Библию, шарлатан! И тебе это может показаться смешным, но я невиновна! Я не хочу быть известна как женщина, застрелившая своего отца!
Зак поднял руки вверх.
— Хорошо, я верю тебе. Но кто же тогда сделал это?
— Откуда я знаю? Это мог быть кто угодно. У меня в наличии только самые сумасшедшие идеи.
Бет утомленно покачала головой.
— Это мог быть посторонний или кто-нибудь из местных. Даже кто-то вроде Зака. Вроде… тебя.
Зак понял ее мысль, опустился рядом с ней на одно колено и с улыбкой дотронулся пальцем до синяков на ее шее.
— Мне хотелось бы, чтобы это был я.
— А я хотела бы, чтобы это была я! — Нежное прикосновение Зака вывело Бет из себя. Ее губы вздрогнули. — Он убил мою мать, Зак. Я уверена в этом. Она не бросила меня… по крайней мере, сделала это не по своей воле.
— Иисусе, Бет, прости, — Зак хотел обнять ее, но момент откровенности прошел, и она оттолкнула его.
— Мне не нужна твоя жалость, Зак Медисон! И будь я проклята, если проведу остаток моих дней в бегах с преступником!
— Боже всемогущий! — Зак запустил пятерню в свои пыльные волосы. — У меня даже оружия нет! Я могу по дороге попасть в разные неприятности, но я не преступник!
— Может не был преступником, но теперь стал, вломившись в тюрьму.
— Ради тебя! Я сделал это ради тебя!
— Я ведь не просила тебя, не так ли? — упрямо напомнила ему Бет.
Зак схватил ее за плечи.
— Но ты могла попросить, разве ты не понимаешь? Разве ты не знаешь, что я все для тебя сделаю?
Губы Бет скривились.
— Кроме того, что дашь мне свою фамилию.
— Проклятье! Замужество! Это все, о чем ты можешь думать? — Зак стиснул зубы и уставился на Бет испытующим взглядом. — Я бродяга и всю жизнь прожил свободным. Позволь заверить тебя, это великолепно! Мы поскачем через горы в Прескотт, затем в Калифорнию. Мы будем играть, возможно, купим один из хороших игорных домов в Сан-Франциско. Все будет отлично. Никаких пут, ангел, только мы с тобой против всего мира.
— Ни почвы под ногами, ни уверенности в завтрашнем дне. — Глаза Бет Энн горели злобой. — Нет, благодарю.
Зак прижал ее к себе и взглянул прямо в лицо.
— Ты любишь меня. Ты говорила это.
Бет судорожно вздохнула.
— Не тебя. Какую-то мечту, иллюзию, а не реальность.
— Проклятье. Ты же занималась любовью не с этим воротничком. — Зак сорвал целлулоидную полоску со своей рубашки и швырнул ее в кусты, затем прижал руку Бет к своему сердцу. — Это все время был я. Я, Бет Энн. Я тот, кто заставил тебя стонать от удовольствия, кто дал тебе все, что должна получить женщина от мужчины.
