Мишель Дедина
Похищение норки
I
Берри Пип поправил спрятанную под мышкой кобуру с пистолетом и, войдя в «Бар счастливчиков», принялся разглядывать посетителей. Ему было бы неприятно обознаться и потрепать по плечу незнакомого человека: пришлось бы извиняться, а Берри никогда ни перед кем не кланялся. Его костюм от братьев Брукс и сшитые на заказ полуботинки резко выделялись на фоне убогой одежды завсегдатаев заведения. Бармен угодливо улыбался Берри. Тот небрежно кивнул, и он радостно затрепетал. Берри ездил на новеньком «кадиллаке», две женщины работали на Берри, не говоря о его собственной жене. Берри был сводником. Он всегда носил с собой оружие, чтобы защищать свои деньги, поэтому с ним боялись портить отношения.
Берри Пип облокотился о стойку рядом с человеком, который пытался сделать вид, что не замечает его.
— Алло, Гризи, — произнес Берри Пип. — Тебя-то я и ищу!
— Берри! — с деланной радостью воскликнул тот. — А я и не заметил тебя! Как поживаешь? Вот ведь удача — я как раз собирался заглянуть к тебе.
— Очень любезно с твоей стороны, Гризи. Подумать только, ты намеревался навестить меня! А мне-то казалось, что со мной тебе меньше чем с кем-нибудь другим хотелось бы встретиться.
— Зря ты так думаешь, Берри. Ты же мой дорогой зятек, ведь это ты осчастливил мою маленькую сестренку. Я в восторге, что вижу тебя. Как раз сегодня я говорю Сэмюэлю Томасу! «Давненько не видел я зятя, он, наверное, беспокоится обо мне».
— Как это мило с твоей стороны. Значит, все в порядке?
— В порядке? Ты интересуешься, все ли в порядке? Да, все просто-напросто превосходно, лучше некуда.
— Слава богу. А то я уже начал беспокоиться, честно тебе скажу, Гризи. Даже подумывал, что ты хочешь обидеть меня. Как здоровье той женщины, с которой ты живешь, запамятовал ее имя…
Лоис.
— Ах да, Лоис… Уродина, если не ошибаюсь?
— Страшна, как смертный грех, Берри, но ты же знаешь, всякое бывает в жизни…
— Тебе нравится, как она печет пироги, — ухмыльнулся Берри, и Гризи подобострастно рассмеялся.
— Кухарка она так себе, — отсмеявшись, произнес Гризи, — но женщина хорошая, только все время заводит разговор о женитьбе… Когда женщина каждую ночь толкует о женитьбе, значит пора искать другую.
— И сматываться, — внес ясность Берри.
— Вот именно, — подхватил Гризи.
Бармен перегнулся через стойку и спросил Берри, не хочет ли он чего-нибудь выпить. Берри Пип покачал головой.
— А как обстоят дела с пропитанием, Гризи?
— Очень хорошо, честное слово, с пропитанием у меня очень хорошо, лучше быть не может. Перспективы такие отличные, что я даже волнуюсь.
— А меня перспективы никогда не волнуют, — сказал Берри.
— Никогда?
— Никогда, Гризи. Меня волнуют только деньги. Наличными. Все остальное для меня ровно ничего не значит.
— Пожалуй, я согласен с тобой, Берри, согласен на все сто процентов. Ничто и никогда не может сравниться с деньгами. За деньги! — и Гризи поднял бокал.
— Где мои два куска? — грозно прошептал Берри.
— У меня их еще нет, честное слово, Берри, но я сейчас разработал одно дельце, и очень скоро у меня будут деньги для тебя, честное слово, скоро. Ты знаешь, Берри, я никогда не обманывал тебя, ты же знаешь, — запричитал Гризи.
— Потише! Я не желаю, чтобы весь бар знал о твоих заботах. Выйдем-ка отсюда на минутку!
— Не надо, Берри, идет дождь, можно простудиться, а я готовлю крупное дело и должен заботиться о своем здоровье.
— Ты слишком громко кричишь. Это действует мне на нервы. Выйдем. На улице твой голос будет не так меня раздражать.
Гризи Дик неохотно последовал за Берри на платную стоянку, где сводник оставил свой «кадиллак». Сторож сидел в будке с безучастным видом.
— Я же сказал, что заплачу тебе, я же сказал! — взмолился Гризи.
— Ты обещал расплатиться через неделю-другую, а прошло уже несколько месяцев. Я по горло сыт твоими обещаниями!
— Я не обманываю тебя, Берри, клянусь! Я готовлю одно дельце, уже давно готовлю, это чертовски крупное дело, но нужно выждать, чтобы овечка нагуляла жир к тому времени, как я заколю ее.
Берри вытащил пистолет.
— Знаешь, что я с тобой сделаю?
— Я верну тебе, верну все до последнего цента! Клянусь! — Гризи бросил взгляд в сторону будки, но сторож сидел словно изваяние, ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю.
— За кого ты меня принимаешь? За отцовский банк, в котором можно брать деньги без отдачи?
— Нет, Берри, не говори так, я все верну тебе! Прошу тебя, Берри, ведь ты мой зять, я люблю тебя, я никогда тебя не обману. Я заплачу с процентами!
— Я убью тебя!
— Не надо, пожалуйста, не надо! — Гризи упал на колени. — Дай мне еще несколько дней срока…
— Один глаз у Гризи молил, другой не выражал ничего — он был стеклянный.
— Никаких отсрочек! Нет тебе больше веры!
— Нет, нет, я верну тебе деньги… Если не верну — можешь убить меня. Я сам приду к тебе… Тебе больше не придется разыскивать меня. Я не обманываю, как я могу обмануть тебя после того, что ты сделал для моей сестрички?! Пожалуйста, Берри! Прошу тебя!..
Рукояткой пистолета Берри ударил человека, стоящего перед ним на коленях, по голове. Гризи не уклонился от удара, он надеялся смирением остудить гнев зятя.
— Проклятый ублюдок, две тысячи долларов, две косых, скотина! Одна из моих девочек трудилась несколько недель, чтобы заработать такую сумму!
— Я все верну!
— Врешь!
— Нет, нет, не вру. Я верну тебе все до последнего. И еще сверх заплачу три с половиной процента.
Берри снова ударил его.
— Не нужно мне никаких трех с половиной процентов, не нужно мне десяти процентов, не нужно пятидесяти, — мне нужны мои сто процентов! Я хочу получить две тысячи, которые одолжил тебе!
— Я верну их тебе…
— Когда?
