— Конечно, — словно робот ответила Салли.
Дверца лимузина распахнулась, и появилась Муффи. Сесилия подвинулась.
— Чудесно выглядите, доктор! — воскликнула сестра Уилла, затем обняла Салли. — Не беспокойся, солнышко! Гас приедет вовремя.
— Перестаньте обнимать меня и говорить, что все будет замечательно, — взорвалась Салли. — Вы делаете это потому, что знаете, что ничего не будет замечательно. И я знаю это.
Ее бурная реакция удивила и напугала девушек, и до церкви в лимузине царило молчание. Из машины в сопровождении свадебного распорядителя они прошли в специально отведенную комнату. Женщина- парикмахер стояла около кресла, вооруженная расческами, щетками и лаком для волос.
— Медсестра, скальпель, — пошутил кто-то.
— Парни, вы выглядите отлично. — Ассистент распорядителя поправил манжету на рукаве Уилла. Оставайтесь здесь, пока мы не позовем вас.
— Почему? — спросил Уилл.
Мужчина заморгал.
— Таковы инструкции. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь исчез. Кто-нибудь еще исчез, — поправил он себя.
— Мне нужно поговорить с одной дамой, — настаивал Уилл.
— Вы не можете пойти туда. — Мужчина стоял насмерть. — Подглядывать нельзя.
— Вы говорите о женихе и невесте, — спорил Уилл. — Жениху нельзя видеть невесту до свадьбы. — Хотя увидит ли Гас Салли в подвенечном наряде еще вопрос. — Разве остальным тоже запрещено видеться?
— Все, что я знаю…
— Кроме того… — Уилл чувствовал, что заводится, но не мог остановиться. — Нам обещали сделать групповой снимок, и мы увидим наряды наших дам. Так почему сейчас нельзя?
Парень занервничал.
— Я сейчас все выясню, — помощник скрылся за дверью.
Уилл выскользнул в коридор прямо за ним. Это оказалось служебное помещение церкви. Он открыл ближайшую дверь и позвал:
— Сесилия.
Ответа не последовало.
Мимо прошла симпатичная женщина.
— Случайно, не знаете, где комната для подружек невесты? — спросил он.
— Подглядывать нельзя, — бросила она.
Тем не менее он последовал за ней. Женщина держала сумку, а на запястье у нее было что-то наподобие подушечки для булавок. Вероятно, швея, догадался Уилл, а ему было известно, что платье Муффи нужно было слегка ушить.
Женщина привела его на второй этаж.
— Сесилия! — снова позвал он.
Дверь приоткрылась, и появилась голова девушки.
— Уилл! Они держат нас здесь, словно в тюрьме. — Она жестом приказала ему остановиться.
— Сесилия, — снова заговорил он охрипшим от волнения голосом, — в этом платье ты выглядишь сногсшибательно. — Только опусти, пожалуйста, волосы, — попросил он.
— Я бы хотела, но не могу. — Девушка показала пальцем на парикмахера за спиной. — Она только что зачесала их наверх и убьет меня, если я их опущу. На них вылили столько лака, что они теперь вообще вряд ли когда-нибудь опустятся, — пробормотала она себе под нос. — Но… — Сесилия выскользнула из комнаты, — я могу сбежать.
Она летела к нему в белом платье и длинных белых перчатках, элегантная и изящная. Уилл открыл ей объятия, и сердце от любви сжалось в груди.
Коридор вдруг наполнился шумом.
— Дамы, дамы, мы идем фотографироваться. Спускаемся.
— Уилл, что ты здесь делаешь? — раздался голос Муффи. Уилл попытался приблизиться к Сесилии, но сестра удержала его.
— Уилл, у меня есть новости.
— Позже, Муффи.
— Нет, сейчас.
Они достигли банкетного зала, где фотограф налаживал свой аппарат. Господи, ему ведь нужно срочно поговорить с Сесилией! Он нетерпеливо посмотрел на сестру.
— Спасибо, — сказала она, кладя руку на его плечо, — что позаботился обо мне вчера. Ни у кого нет такого чудесного брата-близнеца, как у меня.
Наконец ей удалось полностью завладеть его вниманием, Муффи улыбнулась.
— Я плохо относилась к тебе, когда мы были детьми… — Ее рот искривился. — Но во всем виновата ревность. — Она вздохнула. — Я была старшей, а ты казался мне и умнее, и красивее, и милее, и спортивнее… лучше во всем.
Уилл пристально смотрел на сестру. В глазах защипало. Черт, только без слез!
— Я не хотела быть такой стервой, — ее глаза тоже засверкали, еще мгновение — и она расплачется. — Кажется, я чуть не упустила нечто очень важное в этой жизни. Можем мы стать друзьями?
Только если быстро! — пронеслось в голове Уилла, тем не менее он осторожно, чтобы не помять платье, обнял сестру. Эта свадьба, свадьба постороннего человека становится для него началом начал.
Как только Муффи умчалась, бросив ему прощальную улыбку и похлопав по руке, он отыскал в толпе Сесилию и направился прямо к ней.
— Сесилия. Нам нужно поговорить…
— Дорогие друзья, мы готовы и хотим начать с фотографий подружек невесты…
Черт! Пока фотограф отщелкивал метры пленки, снимая под различными ракурсами стоящих в ряд подружек, Уилл клял на чем свет стоит весь мир и не мог оторвать взгляда от одной-единственной женщины — Сесилии. Волосы ее были зачесаны вверх и держались благодаря лаку. А ему хотелось видеть ее без лака, в джинсах и рубашке, все равно она самая красивая.
Сесилия стояла и улыбалась в своем белом платье с маленьким букетом белых цветов. Он хотел дотронуться до нее, поцеловать, пообещать ей, что у них все будет хорошо!
И то, что он действительно желал сейчас, так это снять с нее платье.
Она посмотрела на него и, словно прочитав его мысли, слегка приоткрыла губы. Уилл шагнул вперед.
— Друзья жениха.
Уилл замер.
— Свидетеля еще нет, поэтому сделаем групповой снимок, затем индивидуальные по парам — подружка невесты и друг жениха.
Уилл выдернул из ряда подружек Сесилию — настал его шанс.
— Правильно, Уилл и Сесилия, вы стоите напротив друг друга в линии. Муффи, вам придется подождать Дерека, он еще не прибыл, опаздывает. Уилл, станьте рядом с Сесилией, чуть сзади нее…
— Сесилия, — прошептал он, — нам предстоит скоро расстаться…
— … руку на локоток, так… Хорошо… хорошо…
— У меня есть план, — чуть слышно ответила она, почти не двигая губами. — Ты сможешь приехать в Вермонт на следующие выходные?
— Нет, — ответил он. — Мне придется работать, но…
— А на День поминовения освободишься? — Приподнятое настроение мигом улетучилось, и голос ее зазвучал тихо и печально, ей не хотелось говорить ему «прощай».
— Не знаю, где я точно буду на День поминовения, но…
— А Четвертого июля?
