признаться в этом она не хотела даже самой себе.
Впрочем, Тино оказался достаточно проницательным, чтобы кое-что понять без слов.
– Снова лжешь, – констатировал он, уверенно предотвращая попытку Кристин вырваться. – Тебе хочется того же, что и мне, я это понял еще…
– …Когда мы танцевали! – с нервным смешком закончила Кристин фразу вместо него, за показным весельем пряча растерянность.
В глазах Тино промелькнуло какое-то странное выражение.
– Верно, – медленно произнес он. – Видишь, ты сама подтверждаешь.
– Это всего лишь шутка.
– В которой, как и в прочих, есть доля правды.
– Ничего подобного! – Заметив, что взгляд Тино остановился на ее губах, Кристин вновь дернулась, пытаясь высвободиться. – Пусти же меня!
Он улыбнулся, явно любуясь ею.
– О, мы окончательно перешли на «ты»! Замечательно… Я доволен…
– Я не намерена церемониться с человеком, который навалился на меня! – извиваясь пропыхтела Кристин.
Глаза Тино вспыхнули.
– Осторожнее, золотце! Твой язык не доведет тебя до добра. Если ты произнесешь еще что-нибудь такое же будоражащее, я за себя не ручаюсь!
Сказано это было таким тоном, что и саму Кристин бросило в жар. Она вдруг поняла, что, несмотря на всю разницу положений, между ней и Тино Парлатти может быть все! Лишь потому, что он мужчина, а она женщина…
Ох нет, только не это! – панически промчалось в мозгу Кристин. Если я в него влюблюсь, мне конец…
– Что же это такое, в самом деле?! – воскликнула она. – Отпусти меня сейчас же! Ты не имеешь права так поступать со мной!
Уголки губ Тино приподнялись в коварной усмешке.
– Золотце, не тебе говорить о правах, тем более здесь. Ты обманом проникла в мой дом, наврала мне с три короба и еще смеешь указывать, как я должен поступать? Ну уж нет, дорогая моя, так дело не пойдет! – Он на миг умолк, затем вкрадчиво добавил: – Впрочем, если прекратишь сопротивление и позволишь поцеловать тебя, обещаю не применять к тебе слишком жестоких карательных мер.
От этих слов по телу Кристин вновь прокатилась теплая волна. Но, пытаясь воспротивиться этому приятному, но опасному для нее ощущению, она твердо произнесла:
– Ни за что!
– Вот как? Но тогда хотя бы скажи почему?
– Так я не целуюсь! – выпалила Кристин.
Усмешка Тино стала шире.
– Так – это как?
– Когда для этого нет повода.
– Странно, почему же мне кажется, что он есть?
Кристин снова отвернулась, чтобы не смотреть в красивое лицо Тино.
– Это ошибочное мнение.
– Хорошо, тогда объясни, что ты подразумеваешь под словом «повод».
Не удержавшись, Кристин вновь взглянула на него.
– Любовь!
– В каком смысле? – прищурился он.
– В прямом. Если влюблена в кого-нибудь, я с ним целуюсь. В противном случае, как всякому нормальному человеку, мне незачем этим заниматься.
Тино легонько сжал ее плечи.
– Неужели? А как же… э-э… желания плоти, природный зов, страсть, наконец?
Из всего перечисленного Кристин больше всего сейчас волновали желания плоти, но она не призналась бы в этом даже под пытками.
– Согласна, у всякого порой случаются вспышки страсти, я в этом смысле не исключение… Только вы… то есть ты, – с вызовом произнесла она, исправляя оговорку, – никогда не вызовешь у меня подобного прилива чувств!
– Вот тебе на! – хмыкнул Тино. – А что так?
Смерив его уничижительным, насколько это было возможно, взглядом, Кристин язвительно пояснила:
– Ты мне не подходишь.
– Ничего себе! – удивился Тино. – Всем подхожу, а тебе нет?
– Не знаю как всем, а для меня ты слишком стар.
– Хм, сколько же тебе лет?
Тино произнес это таким тоном, словно из них двоих в возрасте проигрывала Кристин – мало того, будто ей было лет семьдесят.
Она едва сдержалась, чтобы не прыснуть. Затем, после некоторой паузы – понадобившейся для того, чтобы справиться с внезапным приступом смешливости, – ответила:
– Двадцать четыре.
– У-у, никуда не годится! – протянул Тино. – Десять лет разницы.
Кристин прикусила губу.
– Неужели десять?
– Увы! – вздохнул он. – Так что ты права: мы друг другу не подходим.
– Ну и хорошо, – хмуро констатировала Кристин. – Потому что мне претит сама мысль о поцелуе с тобой…
Как ни странно, ее признание не произвело на Тино ни малейшего впечатления.
– Досадно слышать, но стреляться из-за этого я не стану, уж прости. А вообще, ты слишком много болтаешь, детка!
Услышав последнюю фразу, Кристин просто задохнулась от возмущения. При этом ее губы приоткрылись, и Тино не преминул этим воспользоваться. Прежде чем она успела что-либо понять, он прильнул к ее рту в жадном поцелуе.
В следующую минуту мозг Кристин будто отключился, а тело пронзил такой мощный чувственный импульс, что, казалось, оно затрепетало всеми мельчайшими клеточками.
Поцелуй был жгучим, но непродолжительным. Тем не менее, когда Тино отстранился, оба они задыхались. Глядя на него расширенными глазами, Кристин вдруг со всей ясностью поняла: ни один из приведенных только что аргументов ее не спасет. Она уже практически полностью находится во власти этого человека.
Но самым удручающим оказалось хитроватое выражение в его глазах и играющая на губах ироничная улыбка. Разумеется, он прекрасно понимал, что происходит с Кристин. Она была для него словно на ладони.
Только сейчас, после поцелуя, Кристин всецело ощутила опасное очарование Тино Парлатти. И поняла, что не сможет перед ним устоять.
Просто безумие какое-то…
– Хм, несмотря ни на что, целовать тебя приятно, – словно с некоторым недоумением заметил Тино. – А ну-ка еще разок…
Он вновь склонился над Кристин, и она затрепетала, когда его губы прикоснулись к ее рту. Одновременно она поймала себя на том, что какой-то частью своего сознания словно ждала нового поцелуя.
Тино обладал чем-то таким, к чему невозможно было остаться равнодушной. И все время, пока он целовал Кристин, она гадала, в чем заключается его секрет. Потом неожиданно поняла – в опытности. Тино Парлатти умел обращаться с женщиной. В его объятиях Кристин чувствовала себя податливой как воск. А
