— Кто? — спросила та, слегка задыхаясь. В ее ушах до сих пор звучали аплодисменты зрителей. Сегодняшний спектакль прошел с таким успехом, что Викки, как исполнительнице одной из главных ролей, пришлось несколько раз выходить на поклон.
После того как она вернулась из Франции, прошло два месяца, и за это время ее жизнь кардинально изменилась. Словно в награду за все неприятности, Викки вновь улыбнулся успех. Причем далеко не последнюю роль сыграл в этой истории один из сделанных Саймоном снимков, который Викки отнесла в театральное агентство. Фото оказалось таким удачным, что всего через неделю ей предложили принять участие в спектакле, и отнюдь не в эпизодической роли. Поэтому сейчас Викки могла бы сказать, что счастлива... если бы по ночам не плакала в подушку, вспоминая Саймона. Теперь разрыв с ним казался ей платой за успех. И она постепенно приучала себя к мысли, что с этим придется смириться...
— Поклонник! — хихикнула Джейн и скрылась.
Несколько мгновений дверь оставалась приоткрытой, потом распахнулась шире... и Викки медленно встала со стула, в первое мгновение не поверив собственным глазам: на пороге стоял Саймон!
Викки смотрела на него, прижав к груди нервно сжатый кулак. Саймон отвечал взглядом, в котором отражалось множество смешанных эмоций — восторг, радость встречи, затаенная боль, чувственное желание...
— Как ты меня нашел? — наконец хрипло произнесла Викки, справившись с волнением.
Прежде чем ответить, Саймон кашлянул, по-видимому у него тоже сжималось горло.
— Случайно. Неделю назад увидел на тумбе театральную афишу с твоим изображением. Вот такую, — кивнул он на стену, где висел красочный плакат с названием только что окончившегося спектакля.
— И что же? — спросила Викки, продолжая' вглядываться в его лицо.
— Для меня многое стало ясно. Я понял, какова твоя настоящая профессия. А также то, что на роль частного агента ты, вероятнее всего, согласилась не от хорошей жизни. К тому же мне припомнился твой рассказ о размолвках с квартирной хозяйкой...
Грудь Викки вздымалась от волнения.
— Ты... простил меня?
Саймон посмотрел ей в глаза.
— Видишь ли, некоторые вещи не сумеет сыграть даже самый гениальный актер. То, что между нами происходило... Ох, малышка, ты хочешь знать, простил ли я тебя? Да я места себе не нахожу! С тех пор как мы расстались, только о тебе и думаю.
— Саймон... — прошептала она, оглушенная ударами собственного сердца.
Он шагнул вперед и взял ее за плечи.
— Викки, я люблю тебя. И... — Он сунул руку в нагрудный карман пиджака и вынул темно-синюю бархатную коробочку. — Вот.
Затаив дыхание, Викки наблюдала за его действиями.
— Что это? — едва слышно спросила она.
Саймон открыл крышечку футляра. Внутри находилось кольцо с бриллиантом.
— Прошу тебя стать моей женой.
Викки ахнула. Затем подняла глаза, в которых искрилась влага. Но это были слезы радости. Несколько мгновений от избытка чувств ей не удавалось произнести ни слова.
— Ты согласна? — с оттенком тревоги спросил Саймон.
— Да, дорогой! Да. Потому что еще в Париже я поняла, что люблю тебя. И пусть мы провели вместе совсем немного времени...
— Тебя это беспокоит? — быстро произнес Саймон.
Она счастливо улыбнулась.
— Нет. Сердце подсказывает мне, что ты — моя судьба!
Саймон вынул кольцо из футляра и надел на палец Викки.
— А ты — моя! Помнишь, на вилле Мари я назвал тебя своей невестой?
В едином порыве они обнялись, их губы встретились.
Спустя минуту дверь гримерки отворилась и в проеме показалось улыбающееся лицо одной из актрис театра.
— Викки, идешь домой? Ах! Ты... Гм, прошу прощения!
Но ни Викки, ни Саймон, похоже, даже не слышали этого. Остальной мир как будто перестал для них существовать.
