«рейнджроверы» за девяносто тысяч долларов.
Некоторое время Мартин смотрел на Буша. Наконец заговорил, обращаясь к своим людям:
— Ясон.
Перед ним мгновенно возник и замер в ожидании приказаний самый высокий из четверых.
Мартин достал сотовый телефон.
— Постараюсь что-нибудь разузнать. А вам, пожалуй, стоит подкрепиться и отдохнуть.
Буш по трапу поднялся в салон самолета. Рухнул в удобное кожаное кресло и задумался о Майкле. Ситуация была настолько сложная, что он не знал, с какой стороны к ней подступиться. Понятно, что решить все проблемы сразу не удастся. Придется действовать поэтапно. Больше всего Буша беспокоили Майкл и шкатулка. Сьюзен не имеет представления о том, какой груз везет. И если уж на то пошло, в этом вопросе сам Буш информирован не лучше ее. Загадочное предостережение Женевьевы вызывало у него тревогу, граничащую с ужасом, — настолько прочувствованно оно прозвучало и столь ускользающим был его смысл. Не успела Женевьева что-то объяснить, как ее похитили у него на глазах.
Фетисов захватил Буша врасплох, и теперь Поль места не находил от ярости на себя за то, что был так доверчив. У него не укладывалось в голове, как можно с такой черствостью и так грубо, как это сделал генерал, предать человека, доверяющего тебе. Он полностью ошибался в русском, но в одном не сомневался: Фетисов не останется в России дольше, чем это диктуется необходимостью. Его задача — доставить все Зивере. А Зивера рано или поздно откроет шкатулку и выпустит на волю одному богу известно что. И кто знает, изменения какого масштаба повлечет за собой это событие.
Бывший полицейский, Буш превосходно обращался с оружием и поднаторел в складывании частей головоломок. Однако этих его умений было недостаточно, чтобы спасти Майкла. Нужен был союзник, человек, обладающий навыками в тех областях, где Буш не силен.
И на ум ему приходило лишь одно имя.
Этот человек был воплощением противоречивости: набожный и беспощадный, он отпускал грехи другим, а сам не останавливался перед нарушением заповедей. Никто не был столь же эффективным и смертоносным, как человек по имени Симон. Его мастерство рукопашного боя уступало лишь его же практически идеальному владению оружием. Он получил подготовку в итальянской армии и совершал вещи, которые Буш не мог себе даже вообразить.
И все же, при всем своем бесстрастии и беспощадности, Симон стал другом не только Майклу, но и Бушу. Поль испытывал глубокое сочувствие к нему как к человеку, идущему по жизни в одиночестве. Буш знал, что, хотя Симон и посвятил себя Богу, его жизнь радикально отличается от жизни других священнослужителей. В ней не было места ни гольфу по средам, ни встречам с семьей, ни воскресным мессам. Призвание Симона было совершенно иным; оно заключалось в использовании его талантов там, где в них самая большая нужда. Следствием стало абсолютное одиночество.
Как Буш, так и Майкл делали все возможное, чтобы поддерживать контакт с Симоном, но их усилия увенчались лишь относительным успехом. С того времени, когда их пути разошлись — год тому назад, — Симон, в характерной для себя манере, напустил таинственности. Известно было лишь, что сейчас он занят каким-то проектом. В свое время благодаря Симону удалось получить два ключа от одного немецкого промышленника в Берлине. Все трое тогда едва не поплатились жизнью. Из всех людей в мире один Симон способен придумать, как спасти Майкла.
Подняв подлокотник, Буш снял бортовой телефон и набрал номер. Последовало три гудка, затем на другом конце провода ответили со слабым итальянским акцентом:
— Архив.
— Отца Симона, будьте любезны.
— Мне очень жаль, — ответил человек. — Его сейчас нет.
— С ним можно связаться?
— К сожалению, он в отпуске.
— Говорит его друг Поль Буш. — Он надеялся, что слово «друг» поможет растопить лед. — Вы не знаете, куда он поехал?
Итальянец, по-видимому, что-то почувствовал, поскольку ответил:
— Думаю… — Он помедлил. — Кажется, он говорил, что едет в Москву.
Глава 48
Протекло три мучительных часа. Майкл ждал, следя за одним включенным монитором и всеми силами души цепляясь за зыбкую надежду. Что, если Речин уже «занялся» Сьюзен и теперь ломает ее, добиваясь, чтобы она сообщила ему то, о чем и сама не знает?
Но тут на мониторе показались три внедорожника. Затормозили. Из первой машины вышел Речин. Затаив дыхание — а вдруг сейчас покажется Сьюзен? — Майкл ждал. Но из автомобилей высадилась лишь группа военных, после чего колонна укатила. Было непонятно, радоваться ему или уже окончательно оставить надежду. Где же Сьюзен? Речин нашел ее и успел сломать ее волю? Майкл сомневался, не лучше ли покинуть пост безопасности. Но что, если Сьюзен держат в Кремле, в каком-то другом его месте? Тогда у него нет шансов ее отыскать. Он попытался поглубже загнать картины, порожденные взбудораженным воображением. Не желал смиряться с мыслью, что она погибла.
Щелчком он включил остальные мониторы. На всех экранах возобновилось проигрывание видео с ним и Сьюзен. Вернувшись в кресло, он закрепил вокруг запястий предварительно «подготовленные» наручники. Он больше не противился желанию смотреть на ее лицо. И чем дольше смотрел, тем сильнее переживал за нее. Если удастся вырваться отсюда, может быть, он и в самом деле будет в состоянии начать новую жизнь.
Он ждал. Секунды тянулись, как часы. Вдруг по пустынному коридору эхом прокатился сигнал прибытия лифта. Майкл вопреки всему надеялся, что Речин не отправится прямым ходом в камеру и не увидит мертвых охранников. Он прислушался: дверцы лифта разошлись, выпуская одного человека.
Дверь открылась, в проеме стоял один только Речин. Его лицо дышало такой злобой, что от нее, казалось, наэлектризовался воздух. Майкл приготовился к схватке. Тяжело ступая, Речин приблизился и швырнул на стол куртку и пистолеты. Потом повернулся, подошел прямо к Майклу и смерил его взглядом.
Майклу потребовалось некоторое время, чтобы понять, в чем дело, а когда это случилось, он улыбнулся.
— Ты не нашел ее?
Речин свирепо зыркнул на него.
— Можешь стереть со своей физиономии эту улыбку, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, с едва заметным русским акцентом. — Думаешь, она в безопасности? Кто-то добрался до нее в «Национале» раньше меня. И радоваться тут нечему. Поскольку я мог бы оставить ее в живых, а человек, в лапы к которому она попала, этого не допустит.
Облегчение ушло, взгляд Майкла погас.
— Николай Фетисов не любит живых свидетелей.
Сердце Майкла замерло. Его самого, его отца, Сьюзен — со всех сторон их окружают враги: Зивера, Речин, Фетисов. И у каждого какая-нибудь цель, дорога к которой вымощена их жизнями.
Майкл воображал себя очень умным и наивно полагал, что сумеет спасти Сьюзен. Но кто знает, где она теперь?
Речин глубоко вздохнул и оперся о столешницу.
— Если Женевьева уже у Фетисова, то для чего ему понадобилась твоя подруга? Что у нее есть?
Майкл знал, что причина может быть только одна и что эта причина находится в рюкзаке, который он дал Сьюзен.
— Твоя задача не сводилась только к спасению матери Зиверы. Какая еще перед тобой стояла цель? Что вы украли, мистер Сент-Пьер?
Майкл не сумел скрыть потрясения оттого, что Речин не только вычислил его намерения, но и, что
