Черт подери! Черт его подери!
– Вы, наверно, знаете также, зачем я приехала сюда?
Морс снова кивнул.
– Но вовсе не потому, что я ясновидящий. Всего лишь Джим. Мистер О'Кейн позвонил мне вчера...
– Об этом? – она протянула газеты.
– Да. О девушке, которая, возможно, заходила к ним. Очень интересно, а может быть, и ценно – я не знаю. Они собираются дать показания. Хотя и не мне. Я в отпуске. Помните?
– Значит, я напрасно пришла. Я собиралась сказать вам...
– Нет, не напрасно – не говорите так!
– Я... я продолжала думать о девушке – вчера весь день... да и позавчера несколько раз вспоминала... Вы знаете, то, что она зашла в отель, возможно, не имея денег, а затем...
– Сколько стоит там сейчас одноместный номер?
– Не знаю точно. И вы снова притворяетесь! Вы отлично осведомлены, что я заказала двойной, признайтесь? Двойной на две ночи. Вы все узнали у О'Кейна – вы противный, сующий везде свой нос сыщик!
Несколько секунд Морс напряженно смотрел на нее.
– У вас прекрасные элегантные ноги, – сказал он просто, но она почувствовала, что ее выпад задел его. И внезапно, как-то совершенно иррационально, ей захотелось, чтобы он пересек комнату и взял ее за руку. Но он не сделал этого.
– Кофе? – энергично спросил он. – Боюсь, что у меня только растворимый.
– Некоторые предпочитают растворимый.
– А вы?
– Нет.
– Я не осмеливаюсь предложить вам бокал вина.
– Почему это, скажите на милость?.. Прекрасное вино, – сказала она через минуту или около того.
– Неплохое, да? Хотя надо его немало выпить, чтобы оценить. В малых количествах – никакого толка.
Она обаятельно улыбнулась:
– Я вижу, вы уже разделались с кроссвордом.
– Да. По понедельникам он всегда легкий. Вы знаете об этом? Они составляют его, исходя из предположения, что в понедельник утром у всех туман в голове.
– Многие покупают 'Таймс' только из-за кроссворда.
– Пожалуй.
– А также из-за писем, разумеется.
Морс внимательно посмотрел на нее.
– И писем тоже, – не сразу согласился он.
Клэр развернула свой экземпляр газеты 'Таймс' от 13 июля и прочла вслух заметку на первой странице:
СЛЕДЫ ПРОПАВШЕЙ СТУДЕНТКИ
Редакция 'Таймс' и управление полиции 'Темз-Вэлли' продолжают получать около десяти писем в день (и почти столько же телефонных звонков) в ответ на нашу просьбу об информации, касающейся подробности исчезновения год назад Карин Эрикссон, шведской студентки. С этим событием, как полагают, связано анонимное стихотворение, полученное полицией и напечатанное в этой колонке газеты (3 июля). Начальник управления 'Темз-Вэлли' Стрейндж считает, что остроумные предположения, высказанные в одном из последних писем (см.'Письма', стр.15), весьма интересны и представляются потенциально наиболее важными из всех рассмотренных к настоящему моменту.
– Вы наверняка уже прочитали это письмо?
– Да. Беда только в том, как сказали мистер и миссис О'Кейн, что за всем не уследишь. Даже за десятой частью поступающей информации. К счастью, множество сообщений совсем идиотские... – Он развернул свой экземпляр газеты и начал читать еще раз упомянутое 'остроумное предположение'. – Умно, умно проанализировано, – заметил он.
– Наверняка очень умный парень – тот, кто написал его.
– Простите? – сказал Морс.
– Парень, что написал это письмо.
Морс прочитал имя вслух:
– Мистер Лайонел Риджис? К сожалению, не знаком.
– Может быть, с ним никто не знаком?
– Простите?
– Посмотрите на адрес!
Морс снова заглянул в страницу и покачал головой:
– Я плохо знаю Солсбери.
– Это
– Правда? Не хотите ли сказать, что это
– Хватит! – она почти взвизгнула. – Его написали вы! Вы видели мой адрес в регистрационной книге в Лайм-Риджис, вам потребовался адрес для этого письма, в противном случае ваши – ваши 'остроумные предположения' не были бы напечатаны. Я права?
Морс промолчал.
–
– Да.
– Почему? Почему вы пошли на такую глупую ложь?
– Я всего лишь... Ну, я просто подхватил то, что крутилось наверху в моем сознании, вот и все. А там – там были как раз вы, Клэр. На самом верху.
Он говорил очень просто и спокойно, и, пока говорил, взгляд его переместился с ног на ее лицо; весь гнев, вся неприязнь отлетели от нее, напряженность в плечах чудесным образом пропала, и она откинулась назад в мягкие объятия диванчика.
Долгое время ни один из них не говорил ни слова. Затем Клэр выпрямилась, допила свой бокал и встала.
– Вам нужно идти? – спокойно спросил Морс.
– Да, и побыстрее.
– У меня есть еще бутылка.
– Только если вы обещаете хорошо себя вести.
– То есть если я буду говорить вам, какие красивые у вас ноги?
– И если вы снова поставите эту пластинку.
– На самом деле компакт-диск. Брукнер. Восьмая.
– Так вот что
– Действительно, вы были очень близки, – согласился Морс.
Затем самому себе: 'Да, очень, одну или две минуты'.
На половине второго раунда, когда бутылка была на три четверти пройдена, зазвенел дверной звонок.
– Боюсь, сэр, что не могу принять вас в данный момент.
Стрейндж втянул в себя воздух, подозрительно оглядывая Морса маленькими глазками.
– На самом деле? Я немного удивлен этим, Морс. По правде говоря, я удивлен еще и тем, что ты не принял меня сразу за
Глава двадцать вторая
В шараде «Сложи слово» дается определение загаданного слова и набор букв, из которых его надо сложить.
На следующее утро, 14 июля во вторник, в кабинете Стрейнджа сидели только два человека.
