таки нехорошие предчувствия не покидали барона на всем пути по длинному, узкому проходу, берега которого странно меняли рельеф от скалистых гор до топких, непроходимых болот, хоть в этом и не было ничего необычного, даже в молочной реке с покрытыми вечным туманом берегами.
Казалось бы, все учтено до мелочей. Во всех серьезных стычках барон в основном полагался на грубую силу), считая, что численный перевес непременно обеспечивает в конечном счете победу. Нужно только держаться вместе, не давая противнику возможности разбить суда по одному. Он свято помнил это правило, и казалось, все складывается именно так, как задумано: две трехмачтовые галеры и две двухмачтовые зажимают «Богиню Морей» в тиски, одна преграждает путь на волю, «Борхей» наваливается сзади. Да будь он проклят, если атлант сумеет вырваться!
Ко всему еще цепь! Кто мог подумать, что вековые сосны так слабо держатся за землю корнями? Впрочем, болото — оно и есть болото. Три дня они простояли на якоре, уповая на эти деревья и такую непреодолимую преграду — цепь, натянутую между стволами. Никому и в голову не пришло, что в болотной жиже просто нельзя надежно укорениться. Всех обманули поражающие воображение размеры сосен-великанов. Всех, кроме Кулла…
Похоже, он обо всем подумал! И о том, что эта преграда — вовсе не преграда, и о естественном человеческом стремлении выжить, которое заставило капитана галеры заслона спешно убраться с дороги пиратов. Почему же он сам, барон Ридо, вовремя не подумал о том же?! Почему?!! Ему захотелось закричать от охватившего его бешенства, но он сдержался, и только одутловатое лицо налилось кровью, сделавшись страшным. Неужели он глупее какого- то дикаря?! Он, валузийский дворянин, родословная которого так длинна, что он уже и сам не помнил, сколько поколений предков ошивалось у трона, неизменно пребывая в фаворе!
Ну нет! Барон в ярости скрипнул зубами и посмотрел на корму удалявшейся «Миральды», которая отправилась в погоню вместе с одномачтовой галерой, не пожелавшей пожертвовать собой и остаться в заслоне. Она была более быстроходной, но менее мощной, чем… Барон перевел взгляд на «Борхея». Этого судна ему было действительно жаль. Только что спущенное на воду, оно оказалось и быстрым, и сильным, но пользы принести не успело, затонув нелепо и до обидного быстро.
— Отец! — Голос Кауса, прозвучавший за спиной, отвлек его от невеселых мыслей. — Всех и все, что было можно спасти, мы спасли.
— Уходим! — крикнул барон, и в голосе его послышались стальные нотки. — Я еще покажу этому мерзавцу, как связываться со мной! — Каус с удивлением смотрел на отца, никак не ожидая такой перемены в его настроении. — Он нашу встречу надолго запомнит! — пригрозил барон напоследок.
— Надолго?
— Ты прав, — усмехнулся барон, — надолго не получится, но я позабочусь, чтобы перед смертью он успел о многом пожалеть. Знать бы только, куда он направится…
— Ну, это-то как раз просто, — усмехнулся Каус. — На Дуур-Жад, куда же еще? Наверняка пожелает узнать последние новости!
— Курс на Дуур-Жад! — не раздумывая, рявкнул барон, обращаясь к Полко.
Кулл не стал тратить времени, мороча голову барону, и не пошел на запад, как собирался вначале. Атлант верно рассудил, что, если отнюдь не глупый сынок барона правильно оценит положение, Ридо не кинется в бессмысленную погоню, но, конечно же, возьмет курс на север, чтобы попытаться снова загнать пиратов в угол.
Едва миновав пролив, Кулл скомандовал:
— Право руля!
Свежий ветер наполнил красные паруса «Богини Морей», и галера понеслась к родной гавани. Атлант не отрываясь смотрел на выход из пролива, гадая про себя, сколько времени понадобится барону, чтобы спасти оставшихся в живых моряков с «Борхея». Вскоре из узкого прохода между скалами появился бушприт первого из преследователей, и Кулл подумал, что бы это значило: сумел Ридо толково организовать дело или же бросил своих людей? Зная нрав своего давнего врага, Кулл склонен был верить во второе.
— Попробуй кто-то из наших капитанов оставить людей в беде, свои же выбросили бы его за борт, — высказал ту же мысль Шарга.
— Ты прав, — согласился Кулл, — в это трудно поверить. Но погоди, — тут же перебил он сам себя, — быть может, Ридо решил разделить эскадру?
Пока они разговаривали, одномачтовая галера успела полностью показаться из прохода и теперь разворачивалась. За ней шло второе судно, и теперь Кулл не сомневался, что прав. Барон не желает упускать врага из виду и вряд ли осмелится бросить матросов на глазах у всех. Удайся даже ему захватить Кулла живьем и доставить в Валузию, это не спасло бы его от тяжелых обвинений. Не смог бы он и откупиться. За гибель по его вине полутора сотен верноподданных валузийского трона Ридо мог заплатить только собственной головой.
Интересно, сколько судов отрядит барон в погоню? Собственно, его флагман способен без труда принять на борт всех спасенных, но… Ридо настолько труслив, что никогда не согласится оставить свою драгоценную персону без охраны, даже если ему ничто не угрожает.
«Миральда» вышла в открытое море и теперь спешно ставила паруса. «Силья» шла вперед, часто меняя направление, хотя ветер был попутным: очевидно, опасалась в одиночку приближаться к «Богине Морей». Наконец «Миральда» поймала ветер, и обе галеры двинулись на север. Теперь преследователей от беглецов отделяло около трех десятков корпусов. Если они не станут сокращать это расстояние, то Кулл ничего не имеет против такой компании.
— Быть может, забрать чуть-чуть к западу? — задумчиво произнес Шарга. — Им наверняка приказано держаться у нас на хвосте. Уведем их в открытое море, а ночью сбежим! — Дууржадец вопросительно посмотрел на капитана.
— Нет, — ответил тот. — Мы рискуем утром оказаться меж двух огней, если Ридо сообразит пойти вдоль берега и за ночь сумеет обогнать «Богиню Морей». Нет уж, давай-ка вернемся на Дуур-Жад, а там посмотрим, что делать дальше.
— А что мы забыли на Дуур-Жаде? — пожал плечами шкипер. — Нам ведь нужна Лио!
— Верно, — кивнул атлант, — и все-таки мы должны побывать дома.
— Но ведь ее нет там!
— Верно, — снова согласился Кулл, ничего не объясняя. — Кстати, а где она?
— Думаю, на «Лемурие».
— Я тоже так думаю. Но что, если она осталась на острове барона?
— Может, и так, — не стал спорить Шарга.
— Совсем недавно мы побывали там, — с усмешкой заметил Кулл. — Вспомни-ка, чем это кончилось! Что же нам делать теперь?
— Что ты задумал? — спросил Шарга, но капитан молчал, и шкипер недовольно поджал губы.
Он не понимал, что затевает атлант, а потому и возразить ничего не мог. Быть может, он тоже растерялся и не желает признаваться в этом? Шарга посмотрел на задумчивое лицо Кулла и вдруг поймал себя на мысли, что не удивится, если узнает, что тот просто не хочет об этом говорить. Более того, похоже, капитан знает, что делать, но еще не продумал все до конца.
— Мне надо просто подумать, — заявил Кулл. — К тому же, прежде чем идти к острову, не мешает и остальным рассказать о нем… Хотя бы ради того, чтобы знали, где нас искать.
— Ты не собираешься попросить помощи у Харма?
— Проклятье! Нет! — огрызнулся Кулл и сплюнул в сторону болтавшихся за кормой «Миральды» и «Сильи».
Все-таки барон оказался еще трусливее, чем он думал: оставил при «Лемурие» два галеона, отправив в погоню меньше половины эскадры.
— Но почему?! — недоумевал шкипер. — Он не откажет, да и другие капитаны тоже. Все понимают, что, если Ридо удастся всерьез зацепить нас, ему это развлечение может понравиться, и он начнет охоту за остальными.
Шарга привел, на его взгляд, очень серьезные доводы, но, к его разочарованию, Кулл и теперь отрицательно покачал головой.
— Потому что это наше с ним дело! — Атлант ткнул себя пальцем в грудь с такой яростью, словно хотел продырявить ее. — Он хочет отомстить за подаренную ему жизнь и, надо признать, изрядно поумнел в последнее время. Но он действует с позиции силы, а сила — это еще далеко не все!
— Ты что-то задумал?
— Да, — подтвердил догадку Шарги Кулл, — но говорить об этом пока рано. Я должен все хорошенько взвесить. — Он с улыбкой посмотрел на расстроенное лицо верного шкипера: — Мне ведь тоже вовсе не хочется помирать, доказывая барону,, что я умнее!
— Хвала богам, — ухмыльнулся Шарга. — Я уж подумал, что тебя оса в зад укусила.
— Укусила, — серьезно ответил атлант, — но ведь укус ее не смертелен.
— Зато болезнен.
— Ты прав, — согласился Кулл, — и потому я намерен вырвать у нее жало.
Гребцы опустили весла в воду, и «Лемурия» двинулась к выходу из гавани вдогонку за двумя ушедшими вперед галерами. Ридо стоял на носу флагмана, задумчиво глядя перед собой.
Кулл вырвался, барон потерял совершенно новое судно, и потому его грызла смертельная тоска. Он тупо смотрел на воду, и мысли его, беспорядочные и недолговечные, проносились, не оставляя в сознании и следа.
Каус, в отличие от отца, думал совсем об ином. В его смелых фантазиях неизменно находилось место для Лио. Он помнил слова прекрасной грондарки о том, что их разговор может быть продолжен лишь после смерти Кулла. Он не знал, была ли девушка искренней или просто старалась выиграть время, но в одном ничуть не сомневался: пока она лично не удостоверится в гибели атланта, никакие слова, что с Куллом покончено, не помогут.
И еще одно его тревожило: Лио любит атланта, а это значит, что Каус сам поставил себя в весьма сложное положение. С одной стороны, чтобы заполучить Лио, он должен убить Кулла. С другой же — он ни в коем случае не
