Ханна была прелестна и держалась любезно и доброжелательно, развлекая гостей. Лили не раз пожалела о том, что Роуз, Арт и Майда не видят сейчас девочку. Но сама она испытывала гордость, которой хватило бы и на четверых.
Ханна была счастлива. Лили радовалась за нее. Впрочем, она с самого утра была оживлена. Ведь то, что Джону удалось узнать о Терри, сильно меняло дело. Газета еще не согласилась проверить подлинность пленки, но и не отказалась сделать это. Кэсси надеялась, что если пленку подвергнут экспертизе, то очень скоро наступит развязка скандала.
Лили ждала от газеты не денег, а только публичных извинений. Ей вовек не забыть того, что ее личную жизнь выставили на всеобщее обозрение. Боль возвращалась каждый раз, когда она вспоминала о Бостоне.
К слову сказать, Лили напрасно опасалась, что во время поездки по городу ее снова кто-нибудь узнает. То ли люди успели позабыть о скандале, то ли не все видели ее фотографии, то ли пятеро девочек привлекали к себе внимание, но Лили, казалось, никто не замечал.
Вечеринка прошла великолепно, и, когда они завезли домой последнюю гостью, Ханна забралась на переднее сиденье, встала на колени и обвила рукой шею Лили.
— Ну, разве не чудесный у меня получился день рождения?! — воскликнула она с таким ликованием, на какое способны только дети.
Лили улыбнулась:
— Чудесный.
— А какие классные подарки я получила! — Ханна начала снова перебирать их и расхваливать каждый. Вспомнив мультики, она вдруг сказала: — Но обед мне понравился больше всего. И не из-за еды, — добавила она, — а потому, что у меня такое милое платье, и потому, что я была со своими друзьями.
— Твое платье действительно милое, и ты в нем просто красавица.
— Они все время это повторяли, правда? — спросила сияющая Ханна.
— Конечно.
— Ой, смотрите, тетя Лили, вы пропустили наш поворот!
— А хочешь заехать к бабуле? Рассказать ей о празднике?
— Да!
Майда была не одна. Вместе с Эммой и Руфью сюда приехала Роуз. Обе малышки уже надели пижамы и собирались ложиться. Ханна обрадовалась, что мама ее увидит, и с победоносным видом вышла из машины. А Лили подумала о том, что если бы ей не пришло в голову заехать сюда, то Ханна после своего праздника очутилась бы в пустом темном доме.
Конечно, не совсем пустом и вовсе не темном. Ведь Арт наверняка уже вернулся. Но Арт — не Роуз. А Ханне очень хотелось, чтобы ее увидела именно мама. Чтобы Роуз сказала, как она прекрасно выглядит. Чтобы Роуз поняла, что ее дочь не так уж плоха.
Но первой навстречу девочке поднялась Майда.
— Да вы только подумайте! — воскликнула она с неподдельной радостью и, обняв Ханну за плечи, оглядела ее с головы до ног. — Ты просто восхитительна. Но где же наша малышка? Ведь это уже совсем взрослая девочка!
— Это я. — Ханна застенчиво улыбнулась, и глаза ее обратились к матери.
— Ну и как твой день рождения? — спросила Роуз. На миг всем показалось, что кромешную тьму прорезал яркий луч солнца.
— Классно, — отозвалась Ханна и тут же сообщила сестрам: — У меня есть подарки.
Малышки со всех ног помчались рассматривать их.
Боясь, что не удержится и скажет сестричке Роуз пару ласковых слов, Лили прошла в дом, села за рояль, подняла крышку и коснулась клавиш. Очень скоро ее злость испарилась — помогли простенькие арпеджио, от которых она перешла к медленной классике. Совсем успокоившись, Лили стала наигрывать современные песенки, неторопливые, простые и милые. Вспоминая слова, она начинала напевать, а то и просто мурлыкать что-то себе под нос. Мало-помалу Лили так растворилась в музыке, что не услышала, как вошла Майда. Она не чувствовала ее присутствия и после того, как закончила песню. Потом откинула голову и только тут заметила мать.
— Они уже уехали?
Майда кивнула.
— Скучаешь по инструменту?
Лили молча провела пальцами по клавишам.
— Ты могла бы работать в музыкальной школе, — сказала Майда.
— Здесь?
— Это ведь то же самое, что и в Бостоне.
— Но тут же есть, наверное, преподаватель?
— Он их не устраивает. Директор — мой знакомый. Хочешь, я замолвлю за тебя словечко?
Это предложение польстило Лили. Но ведь неизвестно, надолго ли она тут останется. Майда нахмурилась.
— Ну что? История повторяется?
— Какая история? — удивилась Лили.
— Роуз… Только что… — с трудом выдавила Майда. — Это то же, что я делала с тобой?
Сердце у Лили заколотилось. Она уткнулась взглядом в клавиатуру.
— Скажи мне, Лили.
— Обстоятельства иные…
— Но результат тот же?
Лили кивнула.
Майда сложила руки на груди и подняла глаза к потолку. Поразительно, но в них блестели слезы.
Лили смутилась. Она никогда не видела маму такой.
Майда посмотрела в глаза дочери.
— Прости, — с трудом выдавила она. — Я виновата перед тобой.
— Ничего, ты ведь совсем другого х-х-хотела. Ты была занята: отец, клубы, да еще трое детей. Да и потом, у меня была Селия.
— Я виновата, — с вызовом повторила мать. Напористый тон Майды вовремя напомнил Лили, где ее место.
— Тогда почему ты так поступала? Из-за моего заикания? Но я же делала это не нарочно.
— Знаю.
— Неужели меня так трудно было любить?
В глазах Майды застыл ужас.
— Но я любила тебя. И люблю.
— Ты ни разу не сказала об этом. И никогда не проявляла этого. Ты радовалась, когда я уехала.
— Это казалось разумным после того, как… после того случая.
— Я не крала ту машину.
— Знаю.
— Но ты хотела, чтобы я уехала.
Майда покачала головой.
— Почему? — спросила Лили.
Майда снова покачала головой.
Лили собиралась спросить, что мать имеет в виду, но не стала. Нет, не нужно никаких конкретных ответов. Лучше всего, чтобы Майда подошла сейчас к дочери и обняла ее. Если бы она это сделала, Лили простила бы ей все.
Но она не подошла. Она так и стояла в дверях с тем же выражением муки на лице. Потом отвела глаза, низко склонила голову и вышла.
— Завтра я смогу пропустить работу, — сказала Лили.
Она и Джон лежали в ее постели, лицом к лицу, и освещала их только полная луна — последняя
