Саманта ждала, повернувшись лицом к стене.
– Да, она в душе, – сказала миссис Рассел. – Что-нибудь ей передать?
– Да, и это довольно серьезно. Маме стало хуже. Послышался вздох.
– Подожди, Саманта. Сейчас я ее вытащу из ванной. Саманта прижалась лбом к стене. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в трубке раздался голос Лидии:
– Что с твоей мамой?
Саманта рассказала о тромбе так, словно между ней и Лидией ничего не произошло, и закончила:
– Она так тяжело дышит. Это очень страшно. Немного помолчав, Лидия осторожно спросила:
– Хочешь, чтобы я пришла?
– Да.
– Хорошо.
Она положила трубку, и Саманте стало стыдно. Лидия разговаривала с ней совсем не как маленькая или глупая девочка. Она взяла трубку, хотя была вправе этого не делать. Видно, отец прав. Должно быть, это был урок.
Кэтрин не собиралась идти на ленч со Стивом Бауэром. Она не могла себе позволить этого, пока Рейчел так слаба. Ей хотелось быть в больнице, сочувствовать, поддерживать, бороться за подругу, быть рядом. Но все это отлично делают Джек и девочки. И они – семья. Вдобавок Кэтрин действительно проголодалась.
Выходя из больницы, она думала, что «Си-Джей-7» – спортивная машина. Но их со Стивом дожидался старомодный джип со свернутым брезентовым верхом.
– Ого! Отличная машина, – сказала Кэтрин, застегивая ремень безопасности.
Стив ухмыльнулся:
– Спасибо.
Стив Бауэр ехал не спеша. Чтобы насладиться свежим воздухом, подумала Кэтрин. Сама она им искренне наслаждалась. Ласково светило теплое майское солнце, океанский воздух разительно отличался от стерильной атмосферы больницы.
Несмотря на то что времени у Стива вроде бы было немного, он поставил машину довольно далеко от ресторана, и к пристани они пошли пешком.
Пройдя мимо ряда витрин, они наконец неторопливым шагом спустились к причалу. Там как раз освободился столик. Стив усадил Кэтрин, а сам на несколько минут исчез и вернулся, неся на подносе миски густой похлебки из моллюсков, запеченные бутерброды с лососиной и чай со льдом.
Кэтрин съела все до крошки, нисколько этим не смутившись, потому что Стив тоже ел с огромным аппетитом.
На обратном пути он взял ее под руку. В машине он не сразу завел мотор, а повернулся к ней, откинувшись на спинку сиденья.
– Ничего страшного не случилось, правда? Кэтрин рассмеялась:
– Правда, доктор.
– Я говорю серьезно. – Она это заметила. – Я неплохой человек, Кэтрин. Вы можете мне доверять. Я развелся десять лет назад, – продолжал он. – И мне страшно надоело встречаться с женщинами, которые мне ничуть не интересны. Так что если я форсирую события, то только потому, что не вижу смысла сидеть и вздыхать, если мне кто-то очень понравился. Это удавалось немногим. Вам удалось.
Возникла напряженная пауза.
– Одно только слово, и я отстану.
Кэтрин хотела сказать, чтобы он отстал, хотела произнести хоть что-нибудь, но ничего не выходило.
– Либо говорите «отстань», – сказал он, – либо поцелуйте меня.
– Что за нелепый выбор.
– Я понимаю, время не самое подходящее, но мне пятьдесят три. Я слишком стар, чтобы играть в игрушки. Вы хотите, чтобы я отстал от вас?
– Нет.
– Тогда поцелуйте меня.
– Зачем?
– Хочу посмотреть, сработает ли.
– У вас типично мужской подход.
– Поэтому у вас пропал всякий интерес ко мне.
– Должен был пропасть.
Но не пропал, потому что здесь было два варианта. Если его поцелуй оставит ее равнодушной, то и не нужно будет беспокоиться об остальном. Они могут стать друзьями, это ей ничем не будет грозить.
– Хорошо, – сказала она, взглянув на часы. – У вас в распоряжении одна минута. – Кэтрин приблизила губы к его лицу, на мгновение застыла и откинулась назад. – Что, у меня сольная партия?
Стив улыбнулся и покачал головой. Одной рукой он нежно перебирал ее волосы, другой обнял за плечи.
