Сидя за рабочим столом, Даша грызла карандаш и пыталась представить, какие опасности подстерегают ее в ближайшем будущем. Воображения ей, слава богу, было не занимать и поэтому время от времени легкий холодок волнами пробегал по рыжему затылку. Нет, зря она думала, что главное — добиться согласия хозяина. Главное — заполучить надежного партнера. А где ж его взять, учитывая, что ее шеф — дохлый вариант в прямом и переносном смысле?
В задумчивости Даша не заметила, как перегрызла карандаш пополам. Карандаш оказался пластмассовым и совсем не съедобным. С трудом отплевавшись от противной белой крошки, Даша выбросила мусор в ведро. Неужели среди всех ее бывших знакомых и многочисленных друзей не найдется ни одного, кто бы согласился ей помочь?
После получаса мучительных размышлений пришлось констатировать: к сожалению, нет. Вернее, почти нет.
Ровно год назад при расследовании серии загадочных убийств судьба свела ее с Сергеем Павловичем Полетаевым, соотечественником, подполковником Федеральной службы безопасности, человеком умным, жестким и противоречивым. Обладая железной волей, подполковник до смешного обожал комфорт и дорогие вещи (кстати, Даше всегда было непонятно, откуда он берет на это деньги. Полетаев от прямого ответа уклонился, а самой ей в голову ничего не приходило). Подчиняясь дисциплине, он умудрялся выглядеть человеком свободным и независимым. И хотя отрицательных качеств в Полетаеве было гораздо больше, чем положительных, Даша никак не могла выбросить его из головы. Каждый раз, когда она собиралась послать его ко всем чертям, эфэсбэшник в своей традиционной насмешливой манере уверял, что любит ее (при этом Даша ни секунды не сомневалась, что в рабочее время он перлюстрирует ее почту и прослушивает телефонные разговоры). Непостижимым образом в нем органично сочетались страсть и холодность, преданность и коварство. Доживи должность Великого Инквизитора до наших дней, Полетаев с успехом мог бы ее занять, победив на любом конкурсе.
«Эх, Палыч, Палыч… — Даша прикрыла глаза, вспоминая историю их непростых взаимоотношений. — Связываться с тобой — себе дороже».
Но, с другой стороны, вряд ли кто, кроме Полетаева, вообще решится ей помогать. Это тебе не пропавший пудель, это убийство с ограблением. К тому же эфэсбэшник все равно за ней увяжется, как только она сойдет с трапа самолета в Москве. Так, может, заодно чем и подсобит? Хотя после того, что она учинила в свой прошлый приезд… Даша тяжело вздохнула.
По-хорошему — Полетаев должен незамедлительно посадить ее в мешок, как только она сделает первый шаг на родной земле, а выпустить где-нибудь в районе земли Санникова.
В углу комнаты висел дартс. Если бы под рукой была фотография Полетаева, то ее можно было бы прикрепить в центр мишени. Даша представила, как попадает язвительному подполковнику точно в правый глаз, и на душе сразу же потеплело. Однако фотографии у нее не было. Без Полетаева, как ни крути, ей не обойтись. Только он может прийти к человеку домой, помахать красной книжечкой, или что там у них есть, перед носом и сказать вкрадчивым голосом, от которого мурашки бегут по коже:
— А позвольте-ка, господин хороший, посмотреть мне кассетку, которую вы отсняли в Праге месяц тому назад…
Ха-ха, кто бы стал с ним спорить. Но как его уговорить?
Даша поскребла в затылке. А что, если… Если сказать, пусть не прямо, а так, слегка намекнуть, мол, это дело касается государственной безопасности, мол, сама она еще не очень разобралась, но существуют кое-какие подозрения и так далее… Главное — заполучить эту кассету. Если Чижиков племянник и вправду такой негодяй, так пусть поболтается в Лефортофе, или где там держат изменников Родины? Потом-то все равно выпустят. Может быть.
«Эх, была не была!»
Даша раскрыла записную книжку и потянулась к телефону.
Глава 8
1
Сероватый мох широкими проплешинами покрывал покатые склоны горных холмов. Мох казался колючим и безжизненным. Всюду, куда ни кинешь взгляд, ни одного радостного вкрапления. Ни единый луч низкого солнца не согревал эти горы своим теплом, все вокруг казалось унылым, погруженным в бесконечный сон. И только ветер буйствовал в этом царстве холодной влаги. С разбойничьим посвистом он подхватывал тяжелые, похожие на грязную вату облака и с размаху швырял их на верхушки холмов. Налетая на острые камни, облака неожиданно светлели, словно с них слетала неведомая пыль, а затем белесым туманом, медленно клубясь, стекали к подножию холмов, превращаясь в озеро. Откуда-то издали доносились надрывные звуки волынки. Это Шотландия.
Полетаев приблизился к самой кромке воды. Иссиня-черные мелкие волны казались неприветливыми, холодными, но выбора у него не было. Он быстро разделся, снял ботинки и сделал несколько шагов по влажному шершавому песку. Осторожно тронул воду. Ледяная. И все же плыть надо.
Полетаев сделал глубокий вдох, разбежался и нырнул в плотные темные волны. Нечеловеческий холод мгновенно сковал все его тело. Он сделал взмах рукой, потом еще один… Тело стыло, мышцы сводило мучительной болью, но он продолжал продвигаться вперед. Во что бы то ни стало необходимо добраться до середины озера, там находится то, за чем он сюда приехал.
Внезапно тяжелая поверхность озера ухнула. Полетаев увидел, как впереди, метрах в ста, стремительно закрутилась широкая воронка — словно кто-то неведомый выдернул из дна озера пробку. Воронка закручивалась все быстрее, ее середина опускалась все глубже, пока наконец не достигла дна. В этот момент все стихло. На секунду застыв опрокинутым конусом, вода колыхнулась и начала медленно подниматься. Сразу стало теплее.
В самом центре воронки появилась небольшая точка. Точка росла, постепенно превращаясь в огромную лохматую голову, а вместе с ней из воды вылезала тонкая длинная шея. Шея покачивалась, она, казалось, не выдержит тяжести головы.
«Так вот оно — лохнесское чудовище!» Полетаев задержал дыхание. Еще немного, и он наконец совсем рядом увидит таинственного обитателя шотландского озера. Полетаев уже протянул руку, чтобы дотронуться, почувствовать скользкую шкуру. Но в это мгновение чудище обернулось. Его морда показалась Полетаеву до странности знакомой. Чудище поправило короткой лапкой рыжий локон и лукаво подмигнуло правым глазом:
— Привет. Палыч, как поживаешь?
2
Очнулся подполковник от собственного крика. Сердце бешено стучало в груди. Он дотронулся до лба. Лоб был горячий и влажный. Или это ладонь была влажной? Но почему он не чувствует ног? Полетаев пошевелил пальцами — ноги, торчавшие из-под сбившегося одеяла, были ледяными. Дрожащей рукой подполковник поправил одеяло и попытался успокоить дыхание.
— Спокойно, только спокойно. Ничего нет. Это просто сон. Страшный, но сон. Ты просто заболел. Проклятье! Подцепить грипп в такую теплынь. Плакали завтрашние шашлыки.
Подполковник Федеральной службы безопасности Сергей Павлович Полетаев с бессильной тоской посмотрел на стоявшие в углу снасти. Женатым сослуживцам стоило немалых усилий отпроситься на выходные из дома, и только ему никогда не приходилось выдумывать оправдания: подполковник был холост. Он единственный из всех был на сто процентов уверен, что традиционный июньский сбор не пропустит. И, судя по всему, оказался единственным, кого там не будет.
«Хотя что это я? — подумал Полетаев. — Один кошмарный сон — и сразу расклеился…»
Как и все мужчины, регулярно посещающие спортзал, полковник и мысли не мог допустить, что какой-то глупый насморк или страшный сон могут победить его стальной организм. Контрастный душ и пара таблеток выбьют всю заразу без остатка.
«Сделаю-ка я себе сейчас молока горячего с медом, — решил подполковник, — а потом позвоню Костику, чтобы порошков привез антигриппозных. К вечеру буду как новенький».
Полетаев попробовал встать с кровати, но сразу же почувствовал, как его повело. Некоторое время он сидел, дожидаясь, пока звездочки в глазах померкнут, а в ушах стихнет гул. Затем, придерживаясь рукой за стену, встал и, шаркая ногами, словно дряхлый старик, поплелся на кухню. Путь показался невероятно долгим. Постанывая и кряхтя, Полетаев все же дополз до холодильника, достал молоко и налил его в
