Где-то она должна быть.
— А ты сможешь? — засомневалась Даша. Повисла небольшая пауза.
— Вообще-то на работе меня считают неплохим специалистом. — Полетаев поиграл желваками. — Нет, я, конечно, понимаю, что хорошо для лучшей разведки мира не обязательно подойдет для решения семейных проблем вашего превосходительства, но…
— А может, ты все-таки привезешь мне его дело? — прервала Даша. — Я понимаю, что именно на твоем животе находится пуп мира, но, во-первых, я все равно сижу здесь без толку, а во-вторых, действительно располагаю чуть большей информацией. В деле же моего деда может содержаться…
— Прекрати. — Полетаев распаковал сыр и принялся нарезать полупрозрачными ломтиками. — Как я могу из нашего архива что-то вынести?
— Ну хорошо. — Даша решила не настаивать. — Тогда отдай мне то дело, которое ты стащил в Минобороны.
— Прости, что ты сейчас сказала? — Подполковник поднял голову.
Даша отмахнулась:
— Ладно, сейчас-то уже можешь сказать. Личное дело моего деда, которое ты забрал перед самым моим носом.
— Я забрал дело перед твоим носом? — Нож замер в воздухе. — Откуда?
— Да из архива Министерства обороны!
Полетев изменился в лице. Нож, сыр, доска — все полетело в сторону.
— Кто тебе об этом сказал?
— Неважно. Важно, что ты это сделал, — Она аккуратно уложила разбросанный сыр на тарелку и хотела было отнести в комнату; но подполковник схватил ее за руку.
— Я никогда не обращался в Минобороны в связи с этим делом. У меня были совершенно иные источники, — произнес он гробовым голосом.
Даша смотрела на подполковника испуганными глазами:
— Так это не ты его взял?
— Нет. Кто тебе об этом сообщил? Когда это случилось? Тихо бормотал в углу радиоприем ник. Дрожащей рукой Даша заправила волосы за ухо.
— Сразу после нашего с тобой первого разговора. Я позвонила своему приятелю, он там работает… Миша Тишков.
— И что?
— Через день или два он перезвонил и сказан, что я опоздала. Что дело уже забрали.
— Почему ты мне об этом не сказала? — Подполковник грохнул кулаком по столу. — Черт побери, каждый день новые напасти…
— Я была уверена, что это ты его взял. — Даша чуть не плакала.
— Что случилось? — В кухню робко заглянул Филипп. Вместо ответа Даша бросилась в комнату за телефоном звонить архивисту.
Полетаев следовал за ней, словно Медный всадник.
— Алло, Тишка, привет. Это Кунцева… Я хотела у тебя кое-что уточнить. Да… Помнишь, ты сказал, что тебя опередили, что дело, которым я интересовалась, забрал кто-то другой? Когда это случилось? Да… Да…
По мере ответа лицо молодой женщины вытягивалось все сильнее.
— Что?! Ты уверен?
Филипп уже просто не находил себе места. Он вставал, садился, пересаживался с места на место и не спускал глаз с Даши. Полетаев курил, частыми щелчками стряхивая пепел и большую хрустальную пепельницу.
— …А ее имя так и не… Понятно. Спасибо, Миша, я еще позвоню.
Прижав телефон к щеке, Даша растерянно смотрела на Полетаева.
— Ну?..
— А дело-то, оказывается, давно пропало. Он тогда еще там даже не работал.
— Мило. И как же сие произошло?
— Тишков говорит, что подозревают уборщицу.
— Уборщицу?
— Да. Якобы некая особа устроилась в архив и проработала там меньше двух недель. Ее бы, наверное, даже и не хватились, если бы она просто уволилась, а то исчезла без всякого предупреждения. Стали разыскивать — указанный адрес оказался фальшивым. Трудовая книжка — чужой. И тут кто-то вспомнил, что видел, как она копалась в папках с личными делами. Проверили. Вроде все на месте, а дело Вельбаха пропало.
— Они заявили в милицию?
— Нет. Начальство испугалось: взяли на работу непроверенного человека. Кроме того, подумали, что дело могло пропасть и раньше. Поэтому просто замяли и все.
— И конечно, никто не помнил, как она выглядит?
— Скорее всего, нет. Кто же будет к уборщице присматриваться.
— Это в принципе тоже информация, — пробормотал Полетаев.
— Какая же это информация? — удивилась Даша.
— Можно как минимум утверждать, что «уборщица» была среднего возраста и не особо привлекательной внешности.
— Тоже мне информация!
— Не скажи. Если мы знаем, что она замешана в этом деле, то можно попытаться ее вычислить.
— А если ее просто наняли? Преступник нанял.
— Нет, — Полетаев покачал головой. — В то время все только задумывалось, проверялось. Эта уборщица и есть наш преступник.
— Значит, я могла с ней встречаться?
— Вполне возможно. Даша задумалась:
— Так, подожди… Женщина среднего возраста… Нет, среднего возраста она была лет десять назад, значит, сейчас ближе к старшему. Кто у нас подходит?
— Тебе лучше знать, — Полетаев потушил сигарету и посмотрел на часы.
— Может быть, это жена Алексея Скуратова — Лариса? Оксана, случайно, не ее дочь?
Полетаев отрицательно покачал головой.
— Тогда, может, вторая жена Константина, арфистка…
— У нее есть дети?
— Кто ж ее знает. Вдруг она сейчас в положении? Ребенок будет признан законным.
— Если родится мальчик.
— Может, она уже знает, кто у нее родится? Полетаев жевал ветчину. Его лицо выражало сомнение.
— Это больше походило бы на скоропалительную авантюру, а здесь игра задумывалась давно. У нее либо уже должен быть мальчик, либо… Ладно, — он вытер салфеткой пальцы и встал, — сидите здесь, я постараюсь все выяснить. Из дома ни шагу. Эх, скольких бы бед мы смогли избежать!
— Но я же…
Дверь, подхваченная сквозняком, захлопнулась.
— Ди-ди, дорогая, я прошу прощения, но не могли бы вы мне пояснить, что произошло? Какие уборщицы? Какие арфистки?
Даша неожиданно громко икнула. Филипп удивленно, казалось даже с некоторым осуждением посмотрел на нее. Набрав воздуха, Даша задержала дыхание. Пришла пора все рассказать французу — дольше скрывать не имеет смысла. Она снова икнула.
— Филипп, — говорить было тяжело в прямом и в переносном смысле, — я долго не хотела вам рассказывать. Ик! Но не потому, что не доверяла, а потому, что — ик! — не была до конца уверена.
— Да, я слушаю. — Флорист подал ей стакан воды. — Пейте маленькими глотками.
— Спасибо.
