ее подбрасывать и ловить. — Теперь перехожу к сути. Шесть дней назад там случилась авария: не слишком большой метеороид попал в наземную часть базы и вызвал утечку воздушной смеси.
— Погоди… — Я постучал пальцем по столу. — Метеороид — это какая-то разновидность метеорита?
Я тут же понял, что дал себя поймать. Гайлорд широко улыбнулся, хотя еще мгновение назад казался подавленным.
— У тебя же вроде есть диск с хорошим словарем специальных терминов? — ехидно заметил он. — Ладно, объясню, что мне вбил в башку Хейруд. Это поможет тебе найти с ним контакт. Метеорит — это тело, которое уже упало на землю, неподвижное. А вообще, название это в свое время относилось к телам, падающим на нашу планету, которые оставляли за собой светящийся след, проходя через слои атмосферы. Так что в отношении тел, падающих на Луну, ошибка вдвойне более серьезная, ведь там нет никаких световых эффектов. Специалисты используют слово «метеороид», по аналогии с астероидом.
— Чер-р-рт… Надо же быть таким темным…
— Правда? Вернемся к делу. Хейруд должен был погибнуть почти мгновенно, перегородки заблокировали поврежденную секцию, а воздух вышел в течение двух минут. Спасатели ничем не могли помочь. И удивление их было равно предшествовавшему отчаянию, когда оказалось, что Хейруда в помещении нет. Его нашли в другой части базы, крепко спящим. Никто, включая его самого, не знает, как он попал в помещение, где его обнаружили. Он лег спать в одном месте, проснулся в другом. Сам он над этим не слишком задумывался — остался жив, и ладно. Он вернулся к своей работе, но несколько молодых людей провели тщательное расследование. — Он развел руками. — Безрезультатно. Никто ни в чем не признается, можно в точности указать место пребывания каждого на базе, но чудо тем не менее произошло.
— Именно такова природа чудес, — сказал я. — Как я понимаю, ты придаешь этому случаю некий особый смысл?
— А что, нет? — Он бросил зажигалку на стол.
Гайлорд вытянул ноги и несколько раз вдохнул насыщенный ароматом коньяка воздух, витавший над бокалом.
— Возможно, ты преувеличиваешь, — медленно сказал я. — Да, кто-то нейтрализовал покушение на тебя, и кто-то, может быть, спас Хейруда. Но, во имя всего святого, если твой ангел-хранитель и мог каким- то образом знать о планировавшемся покушении и помешать ему, то как он узнал о том, что должен случиться удар метеори… метеороида?
Я встал и пошел на кухню за пачкой чипсов с крабовым вкусом. Часть из них я высыпал в миску, честно поделившись с Фебой. Гайлорд ждал меня, нетерпеливо поглядывая на дверь, за которой я исчез.
— Послушай, я не хотел вмешиваться в… — Он помахал руками. — Ни во что, но если у тебя нет сейчас особо срочных дел… — Он повторил свой жест.
— Нет проблем. Поговорю с Луной.
— Э-э… Я думал кое о чем другом…
— Да-а?.. Хочешь, чтобы я туда слетал? Чипсы с ладони не долетели до рта. Я застыл с вытаращенными глазами и по-идиотски раскрытым ртом.
— А почему нет? Я был там уже три раза. Лететь ненамного дольше, чем до Киева.
— В Киеве я тоже не бывал… — пробормотал я. Я высыпал чипсы в рот и подвигал челюстями. — Но… Чтоб мне… Курить там можно?
— Можно курить, можно пить, и почти половина народа — это…
— Лечу! Сегодня?
— Завтра! — Одним движением, без всякого уважения к райскому напитку, он вылил содержимое бокала в рот. — Завтра стартует челнок. На орбите пересядешь в транспортный корабль, а на орбите Луны тебя ждет еще одна пересадка. Таможенного контроля нет, весишь немного, прекрасные виды, неплохая кухня…
— Во сколько?
— В одиннадцать ты должен быть на аэродроме.
— Нужно удвоить или утроить охрану…
— В том городке сейчас больше моих людей, чем постоянных жителей, — успокоил он меня. — Двое детей моих сотрудниц все время играют с Филом, а их матери могли бы справиться с четверыми такими, как ты.
— Если одна из них — та сопровождающая, которую я видел с японцами, то даже двадцатью.
— Увы, нет.
— Ну, тогда ты не прав.
— Прав. — Он встал и протянул руку. — До встречи через неделю.
Когда он ушел, я позвонил Пиме. Она сказала, что они превосходно отдыхают и что там прекрасные люди. У Фила появились друзья, и его невозможно удержать дома. Теперь его любимая фраза не «Раз ты такой, ну и ладно!», а «Будь таким, какой есть!». Я сообщил Пиме, что уезжаю примерно на неделю, и предупредил о губительном влиянии провинции.
— Я мыслю, следовательно, существую, — сказал я Фебе, когда голос Пимы смолк. — Я знаю, что ничего не знаю. Будь таким, какой есть… Неужели я подарил миру философа?
Я посмотрел на нее и внезапно сообразил, что мне не с кем ее оставить. Гайлорда я поймал в машине.
Он обещал заняться собакой, даже хотел увезти ее на Голубиный остров, но я запретил вывозить ее за пределы города. Поблагодарив за помощь, я пошел спать.
Комплекс выглядел сверху — кто-то из экипажа любезно показал мне обзорный экран — словно модель тройной Солнечной системы: три больших купола в центре и дюжина куполов поменьше, хотя и разных размеров, каждый на своей «орбите». Все были соединены друг с другом переходными туннелями. Центр связи, высокая мачта и две поменьше, а также несколько чаш антенн находились на некотором расстоянии от комплекса. Вокруг постоянно увеличивавшейся на экране модели кружили десятка полтора машин, каждый квадратный сантиметр поверхности которых был покрыт пластинками солнечных батарей, так же, впрочем, как и купола, и туннели. Склоны холмов, вдоль которых разместилась станция, тоже блестели глубокой чернотой.
— Нравится? — спросил проходивший мимо загорелый блондин скандинавского типа.
— Совершенно не чувствуется, что это не Земля. Купола, мачты, батареи… Все знакомое, только вес…
— Ночью все это выглядит несколько иначе; у нас есть ядерная электростанция, небольшая, но достаточно мощная, так что света хватает.
Он еще раз улыбнулся и пошел дальше. Я увидел на плите паукообразную тень нашего транспортного Модуля, а несколько секунд спустя мы мягко опустились на посадочную площадку. Благодаря обязательным гипнопедическим лекциям каждый прибывающий на Луну в той или иной степени ориентировался в устройстве базы и основных пунктах действующих правил, так что я знал, что делать. Взяв сумку с вещами, я направился к шлюзу. Я был единственным пассажиром, грузы покидали модуль иным путем. Загорелась зеленая лампочка, и двери шлюза открылись. Там меня уже ждал маленький быстрый вездеход на ажурных шинах из блестящей сетки. Водитель сбросил шлем и показал мне легкий комбинезон. Я довольно ловко натянул его на себя — дали о себе знать ночные уроки — и, когда в наушниках прозвучал стандартный вопрос — проверка связи, спросил:
— И чем может помочь такой скафандр?
— Страховка. Нам грозит в худшем случае удар какого-нибудь камешка, так что скафандр нужен только для таких случаев. До сих пор у нас не было ни одной серьезной аварии с пассажирами.
— Прекрасно…
Я вскарабкался внутрь вездехода. Водитель забрался следом за мной и закрыл купол. Заработал насос, и в воздухе закружилось несколько облачков пыли. Внешние двери распахнулись, и мы выехали на лунный грунт. Я не ощущал никакого возбуждения, бесчисленные фильмы «приучили» нас к пребыванию на Луне. Единственным, что казалось необычным, было ощущение собственного тела — невероятно легкие руки, улетавшие при каждом движении слишком высоко и слишком далеко, и ноги, пытавшиеся опрокинуть своего хозяина каждый раз, когда он забывал о своем нынешнем весе. Минут через пять мы въехали в
