Может быть, с порога… Прильнуть?
Как к самому долгожданному?
Прильнуть не получилось. Не в тему было бы. Славик вошел такой озабоченный, усталый… Как запыленный…
– Ты что это? Совсем с лица спал? Тебе одиночество не на пользу.
– Я… по делам ездил… За город, устал, жара…
– Иди умойся и к столу!
Габриэлла инстинктом хищницы поняла, что о жене спрашивать не надо. Захочет – скажет что-то, нет – не надо.
Пусть сейчас поест, попьет… Порезвится… А там видно будет.
– Хорошо у тебя тут, красиво, – одобрил Славик, появляясь.
Умылся, посвежел. Обрадовался, увидев красиво накрытый стол.
– Ну-у, ты, оказывается, замечательная хозяйка.
– А что? По мне не скажешь?
– Ну, да. Ты такое создание – воздушное…
– Рыбки себе положи. Вот салатик возьми… Только нарезала… Какое я воздушное создание, Славик! Или – да, пусть воздушное… Но мечтающее стать женой, матерью. Я, конечно, молодая еще, все понимаю… Но вот что я могу поделать – хочу ребенка. Дура, да?
– Никакая ты не дура, – сказал Славик убежденно. – Иди ко мне, глупышка.
– А еда? Ты же голодный, – пискнула Габриэлла.
– А еда не убежит. Ты же хозяйка. Да? Ты тут хозяюшка?
Габриэлла поддавалась, ликуя.
Он захотел! Сразу. Не пил, не ел… А вот… Видимо, правильно она акценты расставила… И стихи не понадобились. Зря зубрила, хотя…
– Пойдем в спальню, любимый, – позвала она торжественно.
Славик прильнул к ее губам.
Все так осознанно произошло. На трезвую голову.
– …А если… Ты не боишься, что будет ребенок? – пролепетала Габриэлла, словно бы в полузабытьи.
Она-то знала: ребенок будет! Так что – бойся – не бойся, все будет! Она позаботилась. Ей хотелось просто посмотреть на реакцию Славика. Вот что он сейчас скажет?
– Ну, если бы это было так просто, – вздохнул Славик.
Удачно вздохнул!
– Это, знаешь, у кого как. У твоей Мухиной, может, и сложно. Когда не любишь и не хочешь, все сложно…
Габриэлла позволила себе обидеться… Пусть, пусть послушает. Он свое получил… Пусть…
– Она тебя просто околдовала. Вот ты благородный человек. А слышал бы, что она о тебе говорит. И как!
– Да что уж она такого говорит? – хотел было свести все к шутке Славик.
– Говорит, что ни под каким видом не хочет от тебя ребенка, вот что!
Габриэлла злорадно и нагло врала, не догадываясь, что произносила вслух именно те самые мысли, которые уже давно и прочно поселились в мозгу у ее ненавистной Мухиной.
– Ладно. Все, – сказал Славик металлическим голосом и рывком сел.
Да что ж такое-то! Что ж она все перебарщивает! – тут уж Габриэлла рассердилась сама на себя. Давно ли дядечку своего упустила из-за его бабки поганой, так еще и этот оскорбится…
– Любимый, – проворковала она нежно. – Милый… Ты – волшебник… Мне хочется доставлять тебе только радость. Только радость. Проголодался, мой удивительный мужчина?
– Да, съел бы сейчас что-нибудь, – довольно мирно согласился Славик.
Она больше проколов не допускала. Кормила, поила, ворковала. Пусть расслабится. Ничего. Недели через три узнаешь о ребеночке. И запоешь по-другому.
Хотел? Хотел!
Получите, распишитесь.
Только чтоб ребеночек числился вашим, папаша, вы на мне сначала женитесь. И потом получите нас в одном флаконе. Молодую красавицу-жену с наследничком внутри. Без обмана.
Видно было, что Славика что-то беспокоит. Ничего. Злее будет. Небось о жене своей ненаглядной думает. Вот той будет сюрприз, когда вернется! Где она там, интересно, окопалась? Вернется, ничего. А Славик уже не ее… Она уже бывшая… Саночка-поганочка…
Они засиделись за столом. Вполне по-семейному. Мило так общались.
Потом Габриэлла предложила Славику остаться на ночь. И тот – вот чудо! – согласился. Легко согласился.
Знала б она, почему…
Хорошо, что не знала.
Славик боялся, что ночью снова позвонит ему незнакомец и пообещает, что придется за все отвечать. И еще – он на самом деле стал бояться, не совершил ли он тогда что-то непоправимое. Где Сана? Вдруг в больнице? И там… В коме… А то и хуже… Нет, лучше о таком не думать.
Вот почему он так легко и с удовольствием принял предложение Габи переночевать у нее. Он даже позволил себе подумать со злостью, что, если Сабина отыщется, он ей устроит веселую жизнь. И, кстати, хорошо подумает, не остаться ли ему с женщиной, которая явно его любит. С той, чья голова лежит сейчас у него на плече… Хороша… Ничего не скажешь… Молодая, желанная, полная надежд на материнство…
Утром их разбудил звонок. Славик спал так крепко, что не сразу сообразил, где он, с кем, что за звук ему мозг буравит. Он довольно сердито и зло буркнул:
– Трубку возьми, Сана, слышишь?
– Это твоя трубка верещит. И я не Сана, я Габриэлла, – услышал он ответ и окончательно проснулся.
Габриэлла почувствовала удар – словно нож ей в спину вонзили. Снова накатила волна ненависти к Мухиной. Сколько это будет продолжаться: спит с ней, а думает о той?
Она не слышала, о чем говорит Славик. Старалась побороть злость, совладать с собой. Сейчас он закончит свое бла-бла-бла. Надо ухитриться ласково улыбнуться и спросить, что он хочет на завтрак. И – кофе или чай?
Славик раздраженно швырнул трубку на подушку, вскочил и принялся лихорадочно одеваться.
– Случилось что-то? – осторожно спросила Габриэлла.
– Поеду разбираться.
– Кофе? По-быстрому? Эспрессо?
Что у него там случилось, хотелось бы знать… Уж не Мухина ли его потеряла? Приехала ночью домой, а муженька нет…
– Ничего не надо. Я дома переоденусь, там что-то соображу.
– Проблемы у тебя, солнышко?
– Посмотрим.
Она никогда не видела его таким мрачным.
«Характер у нас, похоже, крутой, – вздохнула она про себя. – Ну, ничего. Это задачка номер два. Номер один – как сделать, чтобы он вернулся».
– Я вернусь, – сказал у порога Славик, словно прочитав ее мысли. – Разберусь с делами и вернусь. И поедем посидим куда-нибудь.
– Возвращайся к нам скорее, – прильнула к нему Габриэлла.
– К нам? – удивленно взглянул на нее Славик.
– Да! К нам! Я уверена, что уже не одна… У нас с тобой такие ночи были…
– Фантазерка, – усмехнулся Славик.
– Возвращайся к нам, – проворковала загадочно Габриэлла и чмокнула его в щеку.
Прощание прошло – лучше не придумать, о лучшем не мечтать!
