нелепый шарф, в который она заворачивалась. Бедный, бедный Шаповалов! Его остается только пожалеть! Сменить роскошное Лилино тело на тельце такого синюшного цыпленка! И все из-за какого-то ребенка, которым гадина прикрывается!
Кстати, совершенно неизвестно, чей он, ее ребенок! Если бы она, Лиля, могла, она заставила бы поганку сделать тест на отцовство. Если ребенка ей устроил Рафаэль, то... Лиля всякий раз недодумывала эту мысль до конца, потому что она была очень неприятной: ее муж, который, как домашний кролик, чуть ли не ел с ее рук, имел наглость спать с другой женщиной... Отвратительно! Но она, Лиля, что называется, утерлась бы, если бы отцом ребенка все-таки оказался ее бывший муж. Это все же было бы лучше, чем... Ну ничего, кто бы ни был отцом, ему недолго осталось в таковых ходить. Люська ради своего Вовки расстарается. Зря, что ли, на медсестру училась? Она найдет способ, как избавить узкобедрую паршивку от ее преимущества перед Лилей.
Лилина работа паспортистки в ЖЭКе, куда она сразу после замужества перешла из библиотеки, была очень удачной в том смысле, что всегда можно найти время, чтобы проследить за Шаповаловым и его Лерой. Лера, Валерия... Ужас какой! Не только бедра, но даже имя у бабы мужское! Несколько раз Лиля ехала с Лерой в троллейбусе. Та, как только войдет, – давай сразу книжку читать. Лиля смогла очень хорошо ее рассмотреть: личико маленькое, с кулачок, а губищи размазывает чуть ли не на всю его нижнюю половину. Краснющие – смотреть противно! И глаза очень сильно мажет, ресницы только что не клацают друг об друга. Сразу видно – гулящая баба. Да у нее ребенок вообще неизвестно от кого! А два дурака, Андрей с Рафаэлем, вокруг нее кренделя выделывают... Но она точно беременная. Лиля видела, как Лера ходила в женскую консультацию. Хотя совершенно непонятно, как в ней ребенок устраивается... И ведь нашел же место...
Лиля все-таки Люське несколько раз домой звонила, чтобы та поторопилась. Огородникова очень ласково, чтобы Лиля на Вовку не зарилась, объяснила, что нужные лекарства достать трудно, поскольку она работает не в гинекологии, а в стоматологической клинике, но ей вроде бы кто-то обещал принести нужное в ближайшее время и даже объяснить, что да как лучше сделать. Оплатить лекарства и Люськин риск Лиля, разумеется, согласилась. Огородникова действительно не стала зарываться, сумму назначила хоть и не маленькую, но такую, какую Лиля вполне могла позволить себе выделить из тех денег, что Рафаэль оставил ей при разводе.
И все-таки Люська слишком задерживалась. Лиля уже хотела с ней крупно поругаться и еще раз предупредить, на что она нарывается, но тут вдруг выяснилось, что Андрей от красногубой Леры опять съехал. Лиля еле успела спрятаться за угол дома, когда неожиданно увидела, что из подъезда вышли Лера и Рафаэль, да не просто так, а под ручку.
Прижавшись к кирпичной стене, Лиля призналась себе, что ничего не понимает. Что-то странное происходит с этими тремя людьми. Радоваться ей, что Лера теперь с Рафаэлем, или погодить? Давать отбой Люське Огородниковой или не стоит? Видимо, все-таки ребенок у шлюхи Леры от ее бывшего мужа. Не-е-ет! Она не станет давать Люське отбой, пусть делает свое дело! Поганец Рафаэль думает, что может вот так безнаказанно взять и развестись с Лилей, которая никогда не родит? Шалишь, брат! У шалавы тоже не будет детей. Что тогда станешь делать, Данишевский? Новую бабу искать? Она, Лиля, и до новой доберется! У нее самой не было нормального детства, а у его гадин не будет жизни сейчас. Чем они лучше ее? Пусть тоже платят за удовольствия!
Но это все потом. Сейчас Люська озадачена, часть денег уплачена вперед, а она, Лиля, должна срочно встретиться с Андреем...
– Я гляжу, ты опять один? – произнесла Лиля в спину Шаповалова, который вышел из дверей станции метро.
Андрей вздрогнул, медленно обернулся, внимательно посмотрел ей в глаза и не без презрения спросил:
– Выследила?
– Ну что ты! – усмехнулась Лиля, губы которой сегодня были подкрашены ярче обыкновенного. Накраситься кричаще- красной помадой, какую употребляла Лера, она так и не смогла, хотя купила себе точь-в-точь такую же. – Наша встреча, милый мой, совершенно случайна.
– Врешь! – процедил Андрей. – Что тебе нужно, Лиля?
– Тебя, – сказала она, нервно слизывая лишний слой помады.
– У нас с тобой ничего больше не будет.
– А с кем у тебя будет?
– Пока ни с кем, – бросил он. – Я взял тайм- аут.
– Что? – Она непонимающе уставилась на него.
Андрей зло рассмеялся.
– Отпуск я взял, – сказал он. – Отдохнуть хочу от женских особей. Понятно?
– Ты просто бесишься от того, что ребенок у твоей шлюшки от моего бывшего муженька! – выпалила Лиля.
Шаповалов закусил губу, и она догадалась, что он ее непременно ударил бы, если бы они находились не на улице. Он отвернулся от Лили и быстро пошел по тротуару к остановке троллейбуса. Она догнала в один прыжок и повисла на его руке.
– Подожди, Андрей, – попросила Лиля, стараясь выразить голосом всю любовь, которую к нему испытывала.
Он остановился, глядя себе под ноги, но его локоть явно стал мягче.
– Ну... прости меня за эти слова, – сказал она. – Мне тоже нелегко... Я с ума схожу без тебя. Я люблю тебя, Андрей! – Лиля забежала впереди него и все-таки нашла взглядом его глаза. – Поедем ко мне! Ты же знаешь, как я умею утешать... Тебе полегчает...
– Все это лишнее, – проговорил Андрей, но она чувствовала, что он уже не очень уверен в своих словах.
– Пойдем! – Лиля потянула его в подземный переход, чтобы выйти к остановке маршрутки, которая шла к ее дому.
Они ехали молча. Лиле все время казалось, что Шаповалов от нее сбежит при первой же возможности, а потому не выпускала из своих рук его локоть.
– Ты оторвешь мне руку, – наконец сказал он, криво усмехнувшись. – Никуда я не денусь. Едем же уже...
– Сейчас я тебя накормлю! У меня такое чудное мясо – в сметане, с чесночком. Как знала! – суетилась Лиля, накрывая на стол.
Когда Шаповалов взялся за вилку, она юркнула в душ. Он не пожалеет, что согласился прийти! Он забудет отвратительную тощую Лерку! Она докажет ему, кто есть настоящая женщина, а кто – жалкий цыпленок!
Лиля вышла из душа в нарядном шелковом пеньюаре с глубоким вырезом. Он застегивался только на две крупные перламутровые пуговицы, и при ходьбе полы распахивались, обнажая круглые розовые коленки Лили. Она видела, что Шаповалов оценил и глубокое декольте нежно-голубого наряда, и коленки, и всю ее, благоухающую душистым цитрусовым гелем.
– Мне бы тоже надо в душ, – сказал он, с трудом, как ей показалось, отведя глаза от ее груди.
– Сделать тебе ванну с пеной? – спросила Лиля. – У меня есть флакон с очень хорошим запахом...
– Ну давай... с запахом... – неуверенно произнес Андрей, и она поняла, что полдела сделано. Уж сегодня вечером он точно не вспомнит тонконожку Леру.
Пены получилось много. Лиля улыбалась этой пене, продолжая взбивать ее рукой.
– Ты не собираешься уходить из ванной? – спросил Андрей.
– Я могу зайти позже, – отозвалась она, вышла за дверь и прислушалась. Все отлично. Он не закрылся на защелку.
Лиля с трудом выждала минут двадцать, потом осторожно проскользнула в ванную. Андрей лежал в пушистой искрящейся пене, закрыв глаза. На скрип двери он встрепенулся. Лиля расстегнула пуговицы своего голубого пеньюара и сбросила его на пол. Она нарочно двигалась медленно, чтобы он успел разглядеть ее всю, пока и ее полное розовое тело не скрыла крутая, слегка золотистая пена.
И в ванной, и в постели Лиля превзошла самое себя, но в десять часов вечера Андрей выбрался из-под ее руки и начал спешно одеваться.
– Ты уходишь? – удивилась Лиля, которая была уверена, что уж теперь-то он не сможет уйти никогда.
– Да, – односложно ответил он, засовывая руки в рукава рубашки.
– Почему?
Андрей, приступив к застегиванию мелких пуговиц, тяжело вздохнул и сказал:
– Ничего у нас не выйдет, Лиля...
– В каком смысле? – Она села на постели, успев бросить взгляд в зеркало и еще раз удостовериться, что по-прежнему очень соблазнительна. – Разве что-то было не так?
– Не в том дело, – медленно заговорил Андрей. – В твоих способностях, Лиля, никто и не сомневался. Просто мне не надо было снова приходить сюда... Да я и не хотел... ты прилипла как банный лист...
– Не понимаю.
– Да все понятно, Лиля! Давно уже понятно нам обоим!
– Что именно? – продолжала настаивать она.
– Ты еще раз хочешь услышать? – саркастически спросил Шаповалов.
– Хочу, – кивнула она, хотя знала, что ничего хорошего не услышит.
– Пожалуйста! – Он встал перед ней, застегивая манжеты. – Я не люблю тебя, Лиля, хоть ты тресни! Хоть вывернись наизнанку! Хоть сто раз укладывай меня в свою пену!
– А что же тогда только что было между нами? – тихо спросила она, выбираясь из-под одеяла в кружевном пододеяльнике.
– Да сколько можно говорить? Секс – вовсе не обязательно означает любовь! Ты, Лилька, настоящая жрица секса, этого у тебя не отнимешь. Но... я люблю другую женщину.
– А она любит моего бывшего мужа! – истерично крикнула Лиля, не обращая внимания на то, что стоит перед ним обнаженная.
– Да, похоже на то, – согласился он и бросил ей голубой шелк пеньюара. – Оденься... Сеанс окончен.
Она набросила пеньюар и угрюмо спросила:
– Ну и что ты собираешься делать? Убьешь Рафаэля?
– Не смогу, – невесело рассмеялся Шаповалов. – Кишка у меня для такого тонка...
– Хоть морду-то ему набей! Мне тоже будет приятно.
– Да я уже как-то пытался... Но все дело в том, что она-то меня все равно снова не полюбит. Тем более что я сам виноват во всем
