эти три экземпляра, и это – одно из обоснований тройственности божества. В память об этой легенде голова Христа изображается на полотне, поддерживаемом ангелами или женщиной. Внизу подпись: «Вэра иконика», что значит «истинный образ» (в православии – «нерукотворный образ»). Средневековые монахи, не понимая этих слов, соединили их вместе, приняли за женское имя и сочинили весьма обстоятельную историю св. Вероники.
Аналогичным образом появились две святые Ксенориды, из которых одна, по мартирологу кардинала XVI века Барониуса, была замучена в Антиохии. Дело было так: Барониус прочитал в одной из бесед Иоанна Златоуста (где речь шла об Антиохии) греческое слово «ксенорис», означающее «парную запряжку». Приняв это слово за имя, он составил понемногу биографию двух святых Ксенорид, из которых будто бы об одной говорил Златоуст, а о другой – Иероним в восьмом письме к Деметрию. Специальная булла папы Григория XIII установила празднование дня святых Ксенорид 24 января. Но вскоре подлог был разоблачен, и кардинал уничтожил все издания своего мартиролога. Однако несколько экземпляров сохранилось в библиотеках Брюгге и Шамбери.
Слова «эмитере» – «появляться», и «хелидон» – «ласточка», которыми монахи для себя обозначили на полях месяцесловов прилет ласточек весною, сделались именами св. Эмитерия и св. Хелидонии с подробнейшими биографиями, привязанными к исторической обстановке.
Звезда Ригель («Марина астэр») в созвездии Ориона дала происхождение двум святым: Марину и Астеру с подробными биографиями.
Церковная формула «рогарэ эт донарэ» – «просить и давать», превратилась в святых Рогациана и Донациана с подробными биографиями, имеющими вполне «исторический» вид.
Латинское выражение «флорам эт люцэм» – «цвет и свет» «преобразовалось» в св. Флору и св. Люцию, причем также с подробными биографиями.
Языческий год начинался в марте, и в течение первой недели этого месяца было принято поздравлять с Новым годом неизменной формулой: «пэрпэтуам фелицитатэм!» – «вечного счастья!». Эти слова были персонифицированы не только в календаре (где мы находим день святых Перпетуи и Фелицитаты 7 марта), но и в многочисленных мощах, число которых огромно. Хорошо известны и биографии этих святых. Вот, например, «достовернейшие» подробности этих биографий: «Молодым же женщинам дьявол приготовил свирепую корову, и выдержав для посмешища соответствие и в отношении пола; их раздели и в сетчатых накидках привели на арену, возроптал народ, видя, что одна – нежная девушка, другая – родильница с капающим из грудей молоком. Их увели и в рубашках привели снова. Первой была сшиблена Перпетуя, упав, она прикрыла туникой обнаженное бедро, более заботясь о стыде, чем о боли; затем, найдя свою шпильку, она приколола волосы: не подобало ведь мученице принять смерть с распущенной косой, чтобы не оказаться скорбящей в минуту своей славы. После этого она встала и, увидев, что Фелицитата, сшибленная, лежит на земле, подошла к ней, протянула ей руку и подняла ее…»
• Даже скептичный и язвительный Вольтер однажды попался на удочку фальсификаторов. Однажды он нашел в Парижской Национальной библиотеке рукопись, комментирующую Веды. Вольтер не сомневался, что манускрипт был написан браминами до похода в Индию Александра Македонского. Авторитет Вольтера помог издать в 1778 году французский перевод этого сочинения. Однако вскоре выяснилось, что Вольтер стал жертвой мистификации.
• В Индии в библиотеке миссионеров были найдены поддельные комментарии такого же религиозно- политического характера к другим частям Вед, авторство которых также было приписано браминам. Аналогичной подделкой был введен в заблуждение английский санскритолог Джойс, переведший открытые им стихи, излагающие историю Ноя и написанные каким-то индусом в виде старинного санскритского манускрипта.
• Большую сенсацию вызвала в свое время находка итальянского антиквария Курцио. В 1637 году он опубликовал «Фрагменты этрусской древности», будто бы по старинным манускриптам. Подделка была быстро разоблачена: Курцио сам закопал написанный им пергамент для придания ему старинного вида.
• В 1762 году капеллан Мальтийского ордена Велла, сопровождая в Палермо арабского посла, решил «помочь» историкам Сицилии найти материалы для освещения ее арабского периода. После отъезда посла Велла распустил слух, что этот дипломат передал ему древнюю арабскую рукопись, содержащую переписку между властями Аравии и арабскими губернаторами Сицилии. В 1789 году вышел итальянский «перевод» этой рукописи. В дальнейшем подделка была разоблачена.
• Знаменитый ученый Винкельман, основатель современной археологии, стал жертвой мистификации со стороны художника Казановы (брата известного авантюриста), иллюстрировавшего его книгу «Античные памятники», и это при том, что Винкельман был археологом-профессионалом!
Казанова снабдил Винкельмана тремя «древними» картинами, которые, по его уверению, были сняты прямо со стен в Помпеях. Две картины (с танцовщицами) были изготовлены самим Казановой, а картина, на которой был изображен Юпитер и Ганимед, – живописцем Рафаэлем Менгесом. Для убедительности Казанова сочинил совершенно невероятную романтическую историю о некоем офицере, который якобы тайком ночью выкрал эти картины из раскопок. Винкельман поверил не только в подлинность «реликвий», но и во все басни Казановы и в своей книге описал эти картины, отметив, что «любимец Юпитера, несомненно, принадлежит к числу самых ярких фигур, доставшихся нам от искусства античности…» Надо признать, что эта мистификация не несла никакой определенной цели, кроме обычного озорства, вызванного желанием подшутить над Винкельманом.
• В двадцатые годы ХХ века некто Шейнис продал в Лейпцигскую библиотеку несколько фрагментов из классических текстов. Среди них был листок из сочинений Плавта, написанный пурпурными чернилами. Хранители кабинета рукописей Берлинской академии наук, не сомневаясь в достоверности своей покупки, расхваливали ее: «Прекрасный почерк носит все черты, характерные для очень давнего периода. Видно, что это фрагмент роскошной книги; употребление пурпурных чернил свидетельствует о том, что книга находилась в библиотеке богатого римлянина, может быть, в императорской библиотеке. Мы уверены, что наш фрагмент является частью книги, созданной в самом Риме». Однако через два года последовало скандальное разоблачение всех рукописей, представленных Шейнисом.
• Много фальсификаций известно и в истории естественных наук. В 1726 году в Вюрцбурге была опубликована книга, название которой, написанное по-латыни, мы не будем здесь воспроизводить, ибо оно занимает целых полторы страницы. В ней увлекательно и вполне «научно» рассказывалось об окаменевших цветах, лягушке, пауке, который окаменел вместе с пойманной им мухой, о табличках с еврейскими письменами и о других замечательных находках. Эта книга содержала двести удивительных изображений окаменевших насекомых и мелких животных. Ее автор, Берингер, профессор и доктор философии, медицины и пр., снабдил ее обширным ученым трактатом о пользе изучения окаменелостей. Сразу после выхода в свет этого увлекательного труда появились слухи, что, во-первых, эти «окаменелости» являются изделиями из глины, а во-вторых, были подкинуты в раскопки, возглавляемые этим профессором, его собственными студентами-шутниками. Профессор, обрушивший с высоты своего авторитета громы и молнии на головы скептиков, очень убедительно доказывал, что все находки являются подлинными окаменелостями. Однако «клеветники» собрали студентов, и те в присутствии уважаемой публики продемонстрировали процесс изготовления этих окаменелостей. Берингер потратил все свое состояние, чтобы скупить экземпляры своей книги, но это ему не удалось. Через 40 лет, уже после его смерти, франкфуртский издатель Гёбгард в 1767 году переиздал этот толстый труд, как курьез.
А был ли автор?
Создавали не только отдельные произведения – выдумывали и несуществующих авторов:
• Английского поэта Томаса Чаттертона вполне можно назвать гениальным. Еще до появления на свет осенью 1752 года он стал сиротой – отец, церковный пономарь, умер до его рождения. Чаттертон учился в приютской школе городка Колстон и больше всего на свете увлекался старинными книгами. Обладая буйным воображением и поэтическим талантом, он очень рано начал писать стихи. Поэтому не стоит удивляться, что именно Чаттертон послал в бристольский журнал выдуманное описание открытия в XIII веке старого моста. Материал привлек внимание У. Баррета, местного любителя древностей. И юное дарование немедленно воспользовалось открывшейся перспективой.
Чаттертон тотчас предложил Баррету несколько якобы им обнаруженных литературных текстов, относящихся к XV веку. Он выдавал их за сочинения бристольского монаха Томаса Роули. Юноша весьма
