— Постараюсь обойтись, но в конечном счете это не играет никакой роли.
— Да, не играет. Я человек конченый. — Кент пожал плечами. — Я понял это два года назад, когда спутался с ней, — сказал он и добавил почти весело: — У нее, очевидно, был составлен какой-то график обслуживания. Каждый раз, когда я говорил себе: хватит, сыт по горло, — она останавливалась у управления, предлагала выпить вместе и расслабиться.
— И вам ни разу не пришло в голову сказать «нет»? — спросила Синтия.
Кент в ответ улыбнулся:
— Вы когда-нибудь слышали, чтобы мужчина сказал «нет», если вы попросили его переспать с вами?
Синтия была сбита с толку таким нахальством.
— Я ни о чем не прошу мужчин.
— А вы попробуйте, — напирал Кент. — Выберите любого женатого мужчину и попросите переспать с вами.
— Речь не обо мне, полковник! — холодно парировала Синтия.
— Хорошо, приношу свои извинения. Отвечаю на ваш вопрос: Энн не терпела отказа, кода дело касалось ее капризов. Не скажу, чтобы она прибегала к шантажу, но элемент принуждения в ее поведении присутствовал. Кроме того, она любила, когда ей делали дорогие подарки — хорошие духи, модную одежду, покупали авиабилеты. Сами по себе подарки ее не интересовали, но ей нравилось ставить своих ухажеров в затруднительное положение в смысле денег и времени. Я испытал это на себе, и другие наверняка подтвердят. Один из ее способов держать всех в узде... Энн попросила купить ей флакон каких-то особо изысканных духов, не помню, как они называются, и наколола меня на четыре сотни. Пришлось взять деньги в долг в кредитной кассе и целый месяц обедать в нашей столовке. — Он рассмеялся. — Боже, как я рад, что все кончилось.
— Ну, еще не совсем, — возразил я.
— Для меня кончилось.
— Будем надеяться, Билл... Приходилось ли вам из-за Кемпбелл использовать служебное положение?
— Приходилось, но так, по мелочам. Пропуска для ее знакомых, отмена штрафов, наложенных на нее за превышение скорости.
— Не согласен, полковник, это не мелочи.
— Я не оправдываю свое поведение.
Именно это ему предстояло сказать на заседании комиссии по его персональному делу, и это — лучшее и единственное, что он мог ответить: «Мне нет оправданий». Я гадал, как еще Энн компрометировала своих поклонников помимо связи: небольшая услуга здесь, особое разрешение там — кто узнает теперь, чего она хотела и получала. За двадцать лет службы, включая пятнадцать в Управлении по расследованию преступлений, я не сталкивался с моральным разложением такого масштаба на территории военной базы и не слышал о таком случае.
Синтия спросила Кента:
— Значит, генерал не мог положить конец ее выходкам и дистанцироваться от нее самой?
— Нет, иначе он выставил бы себя неумелым и безответственным начальником. Когда генерал понял, что его образцовая дочь с рекламного плаката переспала со всем его окружением, было уже поздно. Он мог исправить положение единственным способом: доложить в Пентагон обо всем случившемся, просить об отставке всего штабного состава, потом уйти в отставку самому... Кемпбелл не совершил бы крупной ошибки, если бы пустил себе пулю в лоб.
— Или убил бы ее, — добавила Синтия.
Кент пожал плечами:
— Может быть. Только не таким зверским способом.
— Хорошо, — сказал я. — У нас много подозреваемых, и вы будете одним из них.
— Готов. Да, я обжегся, но не так сильно, как некоторые другие. Кое-кто был по уши влюблен в Энн, одержим этой страстью и, естественно, безумно ревновал ее к другим. Так ревновал, что мог пойти на убийство. Взять того же молокососа Элби. Неделями ходил как в воду опущенный, когда она не замечала его. Допросите Мура, у него должен быть свой список подозреваемых — разумеется, если убийца не он сам.
Этот подлец все о ней знает, и если он скажет, что его информация не для всех, я суну ему в пасть пистолет и посоветую унести ее с собой в могилу.
— Я действую не так грубо, — сообщил я. — Пытаюсь всего лишь опечатать его кабинет, а потом добиться разрешения перетащить его сюда.
— Нечего с ним церемониться. Для чего у вас наручники? Ну ладно, теперь вы видите, почему я был против того, чтобы задействовать здешнюю группу УРП.
— Вижу. Кто-нибудь из них тоже повязан?
Кент ответил, немного подумав:
— Начальник группы, майор Боуз.
— Вы в этом уверены?
— Спросите у него сами. Он ведь один из ваших.
— Вы с ним ладите?
