– Вы здесь хотите говорить?
– Да. У меня есть кабинет.
– Вы хотите подать мне свою версию происшедшего?
– Да. Об этом я говорил вашему редактору.
– О'кей. Это хорошо. Это то, чего мы всегда добивались. Ваше видение случившегося. Мы не стремимся вас опорочить. Это никому не нужно. Уж мне-то точно. Я сам был в Корее. Большинство наших читателей – патриоты. Вы знаете об этом? Поэтому все, что вы расскажете, будет здорово.
– Я хочу рассказать вам, как со мной обошлась армия. Но если ваши читатели действительно настроены патриотически, тогда, может быть, вы и не напечатаете это.
– Не волнуйтесь. Мы обязательно напечатаем. Мы напечатаем все, что вы скажете.
– Хорошо. Следуйте за мной. – Тайсон сделал несколько шагов вперед и, оглянувшись, показал: – Сюда, пожалуйста.
Джонс нервно закашлялся.
– А вы один?
– Да. А вы?
– И я один. Послушайте, почему бы нам не выйти на свежий воздух? Можно найти уединенное место, например, пройтись к морю.
– Я не хочу, чтобы меня видели с вами. Но... ладно. Я только возьму свои записи. – Тайсон отступил в дальний угол музея, снял ботинки и, неся их в руках, тихонько прокрался к выходу. Оказавшись за спиной Уолли Джонса, он спросил: – Готовы?
Джонс сделал шаг к двери.
– Ой... Боже! Вы напугали меня...
Тайсон нанес сокрушительный удар Джонсу в солнечное сплетение так, что тот согнулся пополам. В следующую минуту последовал удар по лицу, от которого хрустнула носовая перегородка. Стоя на четвереньках, Джонс одной рукой держался за живот, другой ощупывал лицо. Тайсон надел ботинки и пинком распластал стонущего Джонса по каменному полу.
Бел услышал позади себя какие-то шорохи и обернулся. Вспышка фотоаппарата ослепила его на несколько секунд, потом последовала еще одна. Ничего не видя, Тайсон рванулся к фоторепортеру, который перед бегством сделал еще один снимок. Тайсон преследовал его.
Неожиданно от стены музея отделились двое неизвестных в спортивных костюмах. Один заломил фотографу руки за спину, другой выбил фотоаппарат, который сильно стукнулся о тротуар, и подошел к Тайсону. Лейтенант встал в защитную позу, желая предупредить действия незнакомца.
Тот распахнул настежь дверь музея и, войдя внутрь, посветил карманным фонариком на скрюченную фигуру Уолли Джонса – тот лежал лицом вниз в луже крови. Мужчина перевел луч на лицо Тайсону.
– Стойте на месте и держите руки так, чтобы я мог их видеть.
– Кто вы такой, черт возьми?
– Человек, который держит вас на прицеле.
Тайсон услышал звук взведенного курка.
К музею подрулил автомобиль с включенными фарами и остановился рядом с Тайсоном. Кто-то, высунув голову из окна, сказал:
– Вы жестокий человек.
Тайсон сразу узнал голос Чета Брауна. Браун скомандовал:
– Залезайте в машину, убийца.
~~
Автомобиль мчался по Шор-Парквей к мосту Верразано, маячившему стальной паутиной. Тайсон закурил сигарету. Водитель, молодой парнишка с беспокойным взглядом, обратился к нему:
– Не курите, пожалуйста.
Тайсон выпустил струю дыма. Браун усмехнулся. Бен краем глаза посмотрел на Брауна, сидящего на заднем сиденье. На нем был белый теннисный костюм. Он поинтересовался:
– Ну, как вам новая работа?
Тайсон дымил сигаретой, поглядывая через окно на статую Свободы, гордо стоящую в своем замшелом великолепии.
– Между прочим, – продолжал Чет Браун, – кое-кто проводит вашу даму до дома с нужными объяснениями.
Тайсон спросил небрежно:
– Ваш Оукс?
– Может быть. Капелланов тяжело играть.
– Я знаю.
– Теперь нам придется открыть спецкурс для этого.
