— Вам, должно быть, все это кажется скучным…
— Вовсе нет. Просто я только что прилетел с Ближнего Востока. Видите загар? Могу вам даже свой авиабилет показать.
Она рассмеялась.
— Не надо билета. Я и так вам верю. Но что вы там делали?
— Защищал наши великие демократические завоевания.
— По-моему, эти самые завоевания надо защищать здесь, в Америке.
Я вспомнил, что разговариваю с без пяти минут доктором философии, и ответил:
— Вы совершенно правы.
Тут она заговорила о недавних президентских выборах, а я согласно кивал и время от времени поддакивал.
Так, беседуя, мы дошли до ресторана «Альма де Куба», находившегося на Риттенхаус-сквер. Это было дорогое, очень модное заведение, и я сразу подумал, какую же стипендию получает мисс Скарангелло.
До прихода приятеля мисс Скарангелло оставалось еще немного времени, и она предложила мне что-нибудь выпить.
Мы нашли свободный столик в зале для коктейлей и заказали белое вино для мисс Скарангелло и коктейль «Куба либре» для вашего покорного слуги.
— Перейду прямо к делу, — сказал я. — Насколько мне известно, вы убирали номер двести три в «Бейвью-отеле» в полдень 18 июля 1996 года. То есть на следующий день после катастрофы. Это верно?
— Да, так все и было.
— Судя по всему, до вас в этот номер никто из обслуживающего персонала не входил?
— Думаю, что нет. Гости из номера не выписались, на стук в дверь и телефонные звонки не отвечали. Но никто по этому поводу особенно не беспокоился, так как на двери висела табличка: «Не беспокоить».
Об этой детали я услышал впервые. Что ж, видимо, наш донжуан и его подруга хотели потянуть время, чтобы отъехать от отеля как можно подальше, пока их не хватились.
— И вы, значит, вошли в номер, воспользовавшись собственным ключом?
— Да. Это обычная процедура, если комната после одиннадцати часов не освобождается.
Принесли напитки. Я налил в бокал Роксанны белого вина, и мы чокнулись.
Потом я спросил:
— Вы помните фамилии людей из ФБР, которые первыми вас допрашивали?
— С тех пор прошло уже пять лет. Кроме того, если мне не изменяет память, они обращались друг к другу исключительно по имени.
— Попробуйте все-таки вспомнить их имена, мисс Скарангелло.
— Кажется, одно из них было ирландским.
— Шон? Шимус? Джузеппе?
Она рассмеялась.
— Это не ирландские имена.
Я улыбнулся ей в ответ.
— Тогда, быть может, Лайэм?
— Точно. Одного звали Лайэм. А как звали второго, никак не могу вспомнить. Может, вы напомните?
— Может быть, его звали Тед?
— По-моему, так именно его и звали. Очень симпатичный парень.
«И та еще задница».
— Так вы все ищете ту парочку? И из-за них вся эта суета?
— Да, мадам.
— А почему это так важно?
— Мы поймем, важно ли это, только после того, как найдем их.
— По-моему, они не были женаты. И не хотели привлечь к себе внимание.
— Но им обязательно нужно сходить к психоаналитику, специализирующемуся на брачных отношениях.
Роксанна хмыкнула.
— Это точно.
— Скажите, люди из ФБР показывали вам сделанный их художником портрет того мужчины?
— Да. Но среди наших гостей я такого не припомнила.
— А вы представляете себе, как выглядела женщина, которая с ним была?
— Нет. Мне федералы ее портрет не показывали.
— Итак, вы вошли в их номер, и что же?
— Ничего. В том смысле, что в номере никого не было. Поэтому я привезла тележку и стала снимать с постели простыни.
— Значит, в постели все-таки спали?
— Откуда мне знать? Может, и не спали. Но пользовались ею, это точно, поскольку она была помята. Может, они лежа смотрели телевизор — или… гм… чем-нибудь другим занимались… Но такого вида, какой бывает у постели, в которой провели всю ночь, она не имела. — Роксанна рассмеялась и добавила: — Я, знаете ли, в гостиничном бизнесе не новичок и кое-какие нюансы могу определить на глаз.
— А я не английский дворецкий, поэтому мне было бы желательно узнать об упомянутых вами нюансах.
Роксанна опять улыбнулась и сказала:
— А вы смешной тип. — Тут она закурила и, заметив мое удивление, пояснила: — Я курю, только когда выпью. Хотите сигарету?
— Хочу. — Роксанна прикурила еще одну сигарету и протянула ее мне.
Выпустив кольцо дыма, я сказал:
— Покрывала, значит, в номере не было.
— Верно. И я сразу же сообщила об этом нашей экономке.
— Вы имеете в виду миссис Моралес?
— Совершенно верно. Иногда думаю, где она сейчас?..
— Да все там же, в отеле.
— Шикарная дама.
— Это верно. — Помолчав, я спросил: — А другую горничную — Люситу Перес Гонсалес — вы не знали?
— Нет.
— А администратора Кристофера Брока?
— Не очень хорошо.
— Вы разговаривали с ним после того, как вас допросили федералы?
— Нет. Нам велели держать язык за зубами. И ни с кем не разговаривать.
— Неужели вы даже с мистером Розенталем, своим управляющим, не перемолвились хотя бы несколькими словами?
— Он хотел поговорить со мной, но я сказала, что мне запретили обсуждать это с кем бы то ни было, — ответила Роксанна.
— Понятно. И вскоре вы уехали из отеля. Так?
Она с минуту помолчала, потом согласно кивнула.
— Так.
— Почему?
— Разве вы не знаете?
— Не знаю.
— Ну… эти ребята из ФБР сказали, что мне лучше бросить работу в отеле. Мотивировали это тем, что я, возможно, не удержусь и проболтаюсь о том, что здесь произошло. Или — того хуже — ко мне станут
