какой-то древний камень!
– Наверное, вы были в неудобной обуви. Я прикажу, чтобы для вас экскаваторами разровняли удобные дорожки! Когда соберетесь туда в следующий раз, сообщите мне! Я покажу вам неизведанные места. И вам тоже, мисс Корбетт, – с некоторым опозданием добавил он Гренте.
– Вы зовете ее «мисс Корбетт»? – засмеялась Ориелла. – Но это же слишком официально! Мы же все добрые друзья, и вы должны звать нас Ориеллой и Грентой. Крейг для меня трудное имя, не такое мелодичное, как итальянские имена.
– Простите! Мои родители не предвидели, что часть жизни мне придется провести в обществе своенравных итальянских девушек!
– Пожалуйста, не забывайте, что я наполовину американка, – напомнила ему Ориелла.
– Мервину лучше удается ладить с этой половиной, чем мне, – парировал он.
Мервин любезно взглянул на Ориеллу:
– А вот ваша итальянская половинка меня иногда пугает.
– Что бы я ни сделала, всегда винят какую-нибудь из моих половинок, – вздохнула девушка, печально покачав головой.
Через час-другой Мервин предложил разойтись по домам, и они прошли к автомобильной стоянке.
– Можно я всех вас подвезу на виллу? – предложил Крейг.
– Спасибо, но я тоже на машине, – быстро ответил Мервин.
Гренте показалось, что Крейг с удовольствием довез бы Ориеллу до дому, но тот, немного поколебавшись, сел в машину, пообещал, что в следующий вторник будет на обеде, и уехал.
– В нем море обаяния, – вынесла Ориелла свой вердикт. – Вам он нравится, Грента?
Вопрос не смутил Гренту. Она уже составила свое мнение о Крейге.
– Да, он приятный спутник, – небрежно согласилась она.
– Нужно познакомиться с ним поближе. Он будет катать нас на яхте.
Когда Мервину принесли опись сокровищ Страттона, он и Грента поразились ее размером – три толстых объемистых тома, исписанных убористым почерком.
– О господи! – тихо воскликнул Мервин. – Я и понятия не имел, во что мы ввязались!
– Я тоже, – поддержала его Грента. – Не знаю, как мне удастся отличить одну стеклянную штуку от другой. С живописью легче, но мебель, украшения и остальное – на это уйдет вся жизнь!
Мервин улыбнулся.
– Вся жизнь! – эхом повторил он. – Интересно… вероятно, Жизнь, проведенная в таком окружении, имеет свои преимущества?
– А разве жизнь в американском университете не ограждает вас от суеты внешнего мира?
– Пока я не приехал сюда, мне тоже так казалось. Полагаю, Италия и ее климат расслабили меня. Ну ладно, вернемся к работе, а потом посмотрим опись.
Печатая копии писем, которые Саймон Харфорд Страттон получал со всех уголков мира, Грента размышляла, что Мервин втайне рад возможности подольше остаться в Монтори или, по крайней мере, в Италии. Интересно, почему?
Сама она была бы рада любой возможности задержаться в Монтори, возможно, потому, что тоже стала жертвой мягкого климата и жизни в роскоши.
Войдя к себе, чтобы переодеться, Грента увидела на кровати несколько платьев, приготовленных горничной. У графини с Ориеллой, разумеется, были личные горничные, а к Гренте приставили Анну, девушку лет семнадцати, только что нанятую на службу. Она должна была попрактиковаться на не очень важной гостье дома.
Для обеда, на который должен прийти Крейг, Грента выбрала новое темно-серое хлопчатобумажное легкое платье с рыжевато-коричневым рисунком.
В темных глазах Анны отразилось удивление.
– Но сегодня придет английский синьор. Может быть, лучше надеть это? – Она показала на длинное бело-розовое платье, которое Грента купила в Неаполе и хранила для какого-нибудь особого случая.
– Нет, оно может понадобиться для действительно знаменательного события, – покачав головой, возразила Грента.
Войдя в небольшую гостиную, где до обеда подавали напитки, Грента увидела графиню в ярко-розовом бархатном платье и с бриллиантовым ожерельем на шее. Ориелла была в белом шифоновом платье с оборками и низким декольте.
Крейг тоже был там. Наклонив голову, он внимательно слушал Ориеллу, а его профиль резко выделялся на свету. Ориелла щебетала, запрокинув голову, выставив в самом выгодном свете гладкую крепкую шею и кокетливо улыбаясь. Гренте показалось, что она почти ощущает невидимое влечение между этими двумя молодыми людьми, встретившимися второй раз в жизни, и эта сцена оживила в ней неприятные воспоминания.
– Я наскоро показал Крейгу некоторые комнаты, – сообщил Мервин. – Позже покажу ему все.
– Но то, что я видел, восхитило и потрясло меня, – отозвался Крейг, отвлекшись от беседы с Ориеллой. – Я и не представлял, что на вилле Страттонов столько ценностей. И сама вилла, безусловно, прекрасна.
– Но на ее содержание идет масса денег, – пожаловалась графиня.
Мервин бросил на Крейга предостерегающий взгляд.
– Конечно, – спокойно согласился тот. – Но здесь ценности не подвергаются разрушению, как в Помпеях и других местах.
Опасного момента временно удалось избежать. Крейг перевел разговор с виллы Страттонов и проблем вокруг нее на более общие темы, в которых хорошо разбирался.
За обедом графиня расспрашивала его о работе и интересовалась, действительно ли он занимается раскопками.
– Вы работаете как рудокоп?
– Не совсем. Раскопками занимаются другие. Итальянское правительство не разрешает делать это иностранцам. У него есть свои эксперты, а Также люди, умело ведущие раскопки. Работа нашей, международной группы состоит в том, чтобы делать зарисовки и фотографии найденных ценностей, описывать их и отсылать доклады в музеи или другие организации, контролирующие нас.
– По-моему, это не очень трудная работа, – пожала красивыми плечами графиня.
– Но, мама, для этого Крейгу, наверное, надо очень много знать! – пылко возразила Ориелла.
Крейг, сидящий между матерью и дочерью, поблагодарил Ориеллу за поддержку и повернулся к графине:
– Думаю, мы еще не много знаем о людях Помпеи или их домах, но все время узнаем что-то новое. Самое ценное лежит еще под пеплом Везувия. Все вокруг разрушено как по естественным причинам, так и многовековым вандализмом, когда из развалин брали материал для новых построек. И в Италии, и в Европе, и, вероятно, во всем мире люди смотрят на разрушенные храмы как на каменоломни и тащат все, что только можно утащить.
– Это очень осложняет работу археологов, – поддержал друга Мервин.
Остаток вечера прошел спокойно. Мервин с Ориеллой показывали Крейгу некоторые гостиные, а Грента осталась с графиней.
– А молодой человек вполне нормально выглядит, – улыбнулась графиня.
– А вы ожидали чего-то другого? – спросила Грента.
– Разумеется, нет. Он вполне привлекателен, но я не хочу, чтобы Ориелла сильно привязалась к нему. Она очень молода и, учитывая наши нынешние обстоятельства, должна сделать выгодную партию. Этот молодой англичанин не богат?
– Я не знаю, из какой он семьи, но, полагаю, не слишком богатой.
– И все же я не буду решительно препятствовать Ориелле. Она должна узнавать мужчин, но как это делать сидя дома со мной?
– Думаю, вы поступаете очень разумно, – заметила Грента. – Препятствие всегда мешает осуществлению цели, а когда девушке не разрешают встречаться с данным, конкретным мужчиной, это окружает его неким ореолом.
