зависти? Так я тебя, ё-ё-ё, в стойло, бля, раком! И…
Завершить фразу Зиновьев не сумел. Получив ногой в печень, он с длинным храпом согнулся пополам.
– Переговорить с Фуфелом хочешь? – сквозь зубы процедил я. – Ладно, пидор, переговоришь. Но тогда тебе придется подождать его в Преисподней. На Земле вы больше не встретитесь…
Между тем храп финдиректора трансформировался в хлюпанье, в рвотную натугу. Он упал на колени. (Я чуть придержал его за плечо.) Затем рухнул мордой вниз, корчась и содрогаясь. Усевшись Зиновьеву на спину, я правой рукой поддел его горло и обхватил свой левый бицепс. Левой же ладонью уперся в затылок и с силой рванул голову ублюдка – назад, вверх, вбок. Жирное тело дернулось и обмякло.
– Ой, ма-м-мочки! – потерянно пролепетал надтреснутый женский голос. В двух шагах от нас стояла полуодетая Ирина Тотомада. В черных глазах известной политической ведьмы плескался панический ужас. Лицо ее покрывала смертельная бледность, заметная даже под толстым слоем «штукатурки». Намазанные губы мелко подрагивали. Она не двигалась и не пыталась спастись бегством. Похоже, оцепенела от страха[32].
«Сука еще та, но… пусть живет. Будет свидетельницей очередного злодеяния Кости Свистова», – мысленно определился я. Встал, шагнул к Тотомаде и костяшкой большого пальца правой руки ударил ее немного ниже уха. Потеряв сознание, потенциальная свидетельница повалилась на пол рядом с трупом Зиновьева-старшего. Я посмотрел на часы. До возвращения сортирных «восковых фигур» в нормальное состояние оставалось ровно четыре минуты. «Хватит развлекаться», – решил я. Одной рукой взял за шиворот труп Зиновьева, второй (за короткую прическу) Ирину Тотомаду. Завернул за известный читателю угол и положил оба тела вплотную к банкетным дверям – одно на другое. (Сами двери открывались наружу.) «Если кто захочет выйти раньше срока, надо сперва груз отодвинуть. А он – тяжелый. Особенно дохлый боров. Пока провозятся – козлы в туалете успеют очнуться», – удовлетворенно подумал я, рысью припустил по направлению к подвалу. И вскоре присоединился к Зяблику, контролирующему лестничную площадку с трупами фондовых охранников.
– Остальные, с фигурантом, уже внизу, – перехватив мой вопросительный взгляд, доложил бывший контрразведчик и, не удержавшись, добавил в сердцах: – Однако воняет оно – не приведи Господи! Куда хуже, чем сточные воды!
– Привыкай, – буркнул я. – Наши будущие «объекты» ничуть не лучше…
Группа в полном составе дожидалась нас в подвале. У их ног лежал застегнутый на молнию пластиковый мешок с господином Фуфелом. Пленник вел себя смирно и лишь тихонько, тоненько икал.
– Второй, Третий – пошел! – заперев дверь изнутри, шепотом скомандовал я.
Стриж с Гусем, подхватив мешок, шустро «нырнули» в тоннель.
– Третий, четвертый – пошел!
Воробей и Зяблик последовали за ними.
Оставшись в одиночестве, я достал из кармана плоскую коробочку размером с портсигар. Вдавил кнопку активации и бросил зажигательное устройство последней модели в скопление ящиков с богохульными «шедеврами». Они («шедевры») мгновенно занялись веселым, ярким пламенем.
– Отлично, – шепнул я, спускаясь вниз по лестнице и задвигая за собой люк. Воробей, Гусь и Зяблик (уже снявшие маски) стояли внизу рядом с икающим мешком. Стриж отсутствовал. (В его задачу входила последняя перед подъемом на поверхность проверка тоннеля.)
– Г-г-где мы? – вдруг осмелился заскулить старший жрец «Амадеуса». – Где-е-е-е?!! Умоляю, скажите, что… что… меня… ж-ж-жде-е-ет?
Я в ответ жестко пнул фигуранта носком ботинка. Константин Валерьевич, взвизгнув, заткнулся. Прошло около минуты, и рядом с нами возник ровно дышащий Стриж.
– Внештатная ситуация, – спокойно доложил он. – Отходной люк придавлен чем-то тяжелым. Ни поднять, ни сдвинуть не получается…
Глава 8
Я внимательно осмотрел подчиненных. Ни паники, ни страха, ни растерянности. Абсолютно непроницаемые лица, расслабленные позы, холодные глаза… Молодцы, ребята!
– Маску сними, командир, – неожиданно напомнил Воробей. – Запарился небось.
– Действительно, – я содрал с себя чужую личину, сунул ее в карман и сказал: – Ждите здесь. Ничего не предпринимайте. Скоро вернусь, – и со спринтерской скоростью понесся по тоннелю, который по сравнению с Фуфелом уже не казался столь вонючим.
…Люк действительно не сдвигался и не поднимался. Словно намертво врос в асфальт. Интересные пироги!.. Я достал из-за пазухи небольшую трубочку… (Опять последнее слово техники. «Берет» даже через трехметровую бетонную стену! – Д.К.) Приставил один конец к чугунной крышке люка, припал ко второму ухом и услышал обрывки возбужденного разговора наверху:
– …йствовали профессионалы, однозначно!.. Ни…алейших…едов!..алеко уйти они не могли!..лем план «…хват». Возьмут!.. Ага, размеч…..редной висяк!..
«Еще интереснее!» – Спустившись вниз, я достал прибор и связался с куратором.
– Вы мои мысли читаете! – едва заслышав мой позывной, выпалил дядя Миша. – Как раз собирался с вами переговорить. В общем, так – группа прикрытия доложила: во дворе полным-полно милиции. На люке стоит задними колесами машина «Скорой помощи». Уберутся оттуда они не скоро. Ситуация явно неординарная! В доме номер сорок пять зверски убили большого чина из МВД вместе с юной любовницей. (Они там резвились в одной из квартир.) Ни денег, ни драгоценностей убийцы не тронули. Вероятно, месть! В городе повальные проверки автотранспорта. Ищут вашу «маршрутку» и серебристую «Тойоту» вероятных преступников. Сутки, полагаю, не успокоятся. Поэтому подниматься на поверхность вам не резон.
– Как в милиции узнали об убийстве? – полюбопытствовал я.
– Неизвестный позвонил из той квартиры на «02» и объявил: «Забирайте генерала Логвина вместе с «подстилкой», пока оба не протухли», – после чего расхохотался и бросил трубку. Спустя четыре минуты из подъезда выбежали двое мужчин, уселись в «Тойоту» и дали по газам.
– А «маршрутка»?!
– Не беспокойтесь. Ребята постоянно прослушивали милицейские частоты и успели отогнать ее в безопасное место… Кстати, как прошла операция?
Я коротко доложил о содеянном.
– Хорошо сработали, – одобрил куратор. – Эх! Если б не это дурацкое убийство!.. Ну да ладно, чего уж теперь. В общем, уходите через подземные коммуникации до эвакуатора на улице Гагарина. Там свяжитесь со мной, получите дальнейшие указания. И еще – будьте предельно осторожны! Участок, по которому вам придется идти, вне зоны нашего патрулирования. А потому – возможны неприятные встречи. Да, чуть не забыл – в конце тоннеля под камнем с крестом – схрон (сделали для вас, на всякий пожарный). В нем необходимое снаряжение для подземных прогулок. Так, вроде всё… Ага! Точно всё. До связи, Феникс! – Дядя Миша дал «отбой».
«Предусмотрительный у нас начальник. С ПСС да в костюмчиках и ботиночках по подземельям особо не погуляешь», – мысленно отметил я, в прежнем темпе возвращаясь к группе…
…Известие о подлинной причине блокировки люка мои бойцы восприняли все с тем же ледяным спокойствием. Один лишь Зяблик, толкнув ногой упакованного в пластик Фуфела, слегка посетовал:
– Оно тяжелое, хоть и отосралось. Не завидую Гусю со Стрижом.
– Позавидуешь, – отрезал я. – Ввиду изменения обстоятельств обязанности перераспределяем. Короче, после выхода в катакомбы: Воробей, Зяблик – мешок, Стриж, Гусь – в боевое охранение вместе со мной. Я двигаюсь первым, Гусь прикрывает сзади, Стриж – с обеих сторон. Вопросы? Тогда вперед…
Тоннель (за злополучным люком) тянулся еще метров пятьсот и заканчивался у глухой кирпичной стены. Возле нее лежал большой валун с нарисованным мелом православным крестом. Сточные воды внизу больше не бурлили. (Очевидно, река гуано резко изменила направление.) Вбок уходил узкий грязный лаз.
– Поднимите камень, – скомандовал я.
В схороне оказалось множество полезных вещей: пять «Валов» с запасными магазинами, пять инфракрасных очков, шесть противогазов, шесть специальных инфразвуковых приборов для отпугивания крыс, пять прорезиненных, утепленных костюмов, пять пар болотных сапог, пять компасов, непромокаемая карта, длинные тесаки наподобие мачете и… огнемет. «Ай да дяди Миша! Все предусмотрел!!!»
