– Угу... – Фролов явно не стремился вдаваться в подробности.
– Э-э-э! У нас гостья! – послышался приветливый женский голос. На пороге появилась полная пожилая женщина с добрым морщинистым лицом.
– Моя мама. Наталья Ивановна Фролова, – сказал Константин.
– Просто тетя Наташа, – беззлобно поправила сына мать. – Сейчас на стол накрою.
– Спасибо. Я уже поела... пирожков, – застенчиво пробормотала Лиза.
– Ничего! Поешь еще! – отрезала Наталья Ивановна. – Вона какая худющая! Кожа да кости! Кстати, сынок, тебе пора к церкви, крест устанавливать. Из воинской части вертолет прилетел. На восточной окраине села приземлился!
Константин, прихрамывая, вышел на улицу...
– Вообще-то Костя профессиональный военный, – говорила Лизе Наталья Ивановна, хлопотливо выставляя на стол тарелки с хлебом, домашним сыром, творогом, различными копченьями, соленьями, вареньями и другими домашними заготовками. – Воевал в «горячих точках», в том числе в Чечне. Имеет уйму боевых наград, звезду Героя России, но надевает их единственный раз в году – на 9 Мая. В конце чеченской заварухи подорвался на мине, полтора года пролежал в госпитале почти полностью парализованный (был поврежден позвоночник). Однако с помощью Божьей более или менее оправился и по моему настоянию съездил в Псковскую область на остров Залита, в храм святителя Николая к отцу Николаю Гурьянову[37]. Уехал на костылях, а вернулся на своих двоих, правда, пока хромает немного. Отец Николай благословил Костю восстановить православный храм в родном селе.
«Нелегкое дело, – сказал батюшка, – но ты справишься! Когда крест над церковью водрузишь, черное зло исчезнет из ваших краев, а ты и исцелишься окончательно, и жену хорошую найдешь. Сама к тебе придет». – С лукавой улыбкой Наталья Ивановна посмотрела на Лизу. Девушка залилась густым румянцем. – И на все-то у сына времени хватает, – сделав вид, будто ничего не замечает, продолжала Фролова. – И в храме не покладая рук трудится, и хозяйство у нас, как видишь, справное... Сперва Костя собственноручно в считанные дни построил небольшую деревянную часовню, где с лета прошлого года проводятся богослужения. Затем взялся реставрировать заброшенную церковь. Постепенно вокруг него сформировалась православная община, работа закипела. Мощное у батюшки благословение!
Нежданно-негаданно спонсоры объявились. Две строительные фирмы свои услуги бесплатно предложили, художники из Москвы приехали фрески внутри храма восстанавливать, военные из близлежащей части приходят, помогают. Сегодня вот вертолет прислали... Как ты познакомилась с моим сыном? – неожиданно сменила она тему разговора.
Лиза откровенно рассказала Наталье Ивановне о недавних событиях.
– Дешево барский холуй отделался! – усмехнулась краешками губ Фролова. – Тут на днях пятеро вооруженных автоматами чеченцев прикатили. Хотели нашего священника похитить. Ради выкупа, наверное. Костя один против нехристей вышел и так их отколошматил!.. Жуть!!! Живого места не осталось! Не скоро они перед уголовным судом предстанут. Долго в тюремной больнице отлеживаться будут. – Наталья Ивановна немного помолчала и вдруг всплеснула руками: – Господи боже! Я, дура старая, все болтаю да болтаю! Кушай, доченька, потом поговорим...
После плотной трапезы мать Константина обстоятельно расспросила Лизу о новых хозяевах особняка и нахмурилась.
– Очень похожи на прежних! – проворчала она. – На дьявольских отродий!
– Дьявольских? – переспросила Лучевская.
– Именно! – поджав губы, подтвердила Наталья Ивановна. – Слушай внимательно...
Кириленки поселились в особняке в 1995 году. Около года его переоборудовали, и в январе девяносто шестого началось! Из села одна за другой стали пропадать кошки (некоторых из них находили в роще распятыми на деревьях), а потом некрещеные дети! Первым исчез пятилетний мальчик Витя, правнук парторга Анциферова, в 1928 году сорвавшего с церкви крест. Из Москвы приезжала оперативно- следственная бригада, перевернула село вверх тормашками, но безрезультатно. Столичные «Шерлоки Холмсы» выдвинули версию о сексуальном маньяке-гастролере, посоветовали жителям соблюдать осторожность и укатили обратно в город. Между тем младенцы продолжали бесследно исчезать, причем все чаще и чаще. Сельчан охватила паника. Тогда местный участковый старший лейтенант Андрей Коломейцев, отбросив версию о заезжем маньяке, начал собственное расследование. Он заподозрил в краже детей Анатолия Борисовича Кириленко, регулярно совершал ночные обходы села и однажды едва не поймал мужчину в маске, средь ночи тащившего плачущего грудного ребенка в сторону кладбища. Бросив дитя, мерзавец ухитрился вырваться и удрать. Ростом, фигурой, телосложением он как две капли воды походил на Анатолия Борисовича.
– Я уверен на сто процентов, что Кириленко промышляет подпольной торговлей трансплантантами[38], а кладбище сообщается подземным тоннелем с особняком! – сказал Андрей своей матери, давней знакомой Натальи Ивановны. – Завтра ночью устрою засаду и захвачу подлеца с поличным!
К сожалению, ничего у старшего лейтенанта не получилось. Более того, Коломейцев попал в засаду сам и трагически погиб! Зверски изуродованное тело Андрея обнаружили утром среди могил. По заключению экспертов, участкового сначала оглушили ударом тупого тяжелого предмета по затылку, бесчувственного, крепко связали, заткнули кляпом рот и садистски растерзали. Оперативники тщательно обыскали дом Кириленко, однако никаких улик не нашли и, принеся извинения, удалились. Назначенный вместо Коломейцева капитан Павел Бородин (большой любитель бутылки) розыскных инициатив не проявлял, предпочитая тихо-мирно спиваться вдали от бдительного ока начальства.
Безобразия закончились сами собой сразу по возвращении в село Константина Фролова, а когда он выстроил часовню и там прошло первое богослужение, Кириленки сгинули с лица земли. Глава семейства Анатолий Борисович прикончил ножом домочадцев и повесился, оставив весьма странную посмертную записку. Целый год все было спокойно, в особняке никто не жил, а местные от греха подальше обходили зловещий дом стороной. Правда, двоюродный брат Анатолия – Михаил сделал в особняке косметический ремонт, попробовал поселиться, но в первую же ночь сбежал, оглашая округу истошными воплями...
– Похоже, бесовщина снова вернулась! В лице твоих бывших хозяев, – заключила Наталья Ивановна. – Требуют сырое мясо, свежую кровь... Вурдалаки проклятые! А сегодня утром соседские девочки-близняшки, собирая грибы, ненароком забрели в рощу, где, согласно завещанию, похоронены Кириленки, и нашли там мертвого котенка с перерезанным горлом, окровавленный нож, а также перевернутый крест, нарисованный кровью на надгробии главного злыдня – Анатолия! Помнишь, Кириленки-то тоже с кошек начинали! Ну ничего! Отец Николай определенно обещал Косте: «Когда крест над церковью водрузишь, черное зло
