сказала Даниэлю прийти на пять минут раньше. Я закрыла глаза и тихо молилась, чтобы Даниэль пришел, именно так я могла доказать Барлоу, что он был не прав по отношению к нему. Но с каждым тиканьем часов я начинала понимать, что я тот, кто будет вскоре очень разочарован.
'Боялась, что я не приду?' Даниэль шлепнулся на стул рядом с моим, как раз вовремя. Он был в светло-голубой рубашке и брюках цвета хаки, которые я оставила ему, но они были помятые, как будто до утра лежали в том же пакете, в котором я их ему принесла, и буквально перед выходом были вытащены и одеты. 'Мне абсолютно все равно, что ты делаешь'. Я почувствовала крошечные уколы, формирующие алые пятна на моей шее. 'Это — твое будущее, не мое'.
Даниэль фыркнул.
Барлоу вышел из своего кабинета и сел за стол. 'Я вижу, что г. Кэлби решил присоединиться к нам, в конце концов'.
'Просто Даниэль, никаких Кэлби'. Даниэль произнес свою фамилию, как что-то очень мерзкое.
Барлоу поднял бровь.
'Ну, г. Кэлби, когда Вы станете известным музыкантом или Папой римским Вы можете убрать свою фамилию. Но в моем классе Вы будете под именем и фамилией, которую Вам дали Ваши родители'.
Барлоу просмотрел на Даниэля как критик, оценивающий новую работу в галерее.
Даниэль откинулся назад на своем стуле и скрестил руки на груди.
Г. Барлоу сцепил свои пальцы в замок и положил руки на стол. 'Вы хорошо знаете что Ваша
учеба зависит от Вашего поведения. Вы будете действовать, и одеваться соответственно для христианской школы. Сегодня была хорошая попытка, Вы могли бы в своем прикиде даже делать инвестиции в металлургию. И я чрезвычайно сомневаюсь, что это Ваш естественный цвет волос. Я даю Вам времени до понедельника, чтобы сделать с этим что-нибудь. Что касается моего класса,' Барлоу продолжал, 'Вы будете здесь каждый день, вовремя, и на своем месте до конца урока. Каждый студент моего класса обязан собрать портфель из двадцати трех работ по каждой определенной теме и еще десять проектов на свободную тему. Вы присоединились к классу позже, но я ожидаю, что Вы сделаете то же самое'. Г. Барлоу наклонился вперед и смотрел в глаза Даниэля, словно бросая ему вызов в игре гляделки.
Даниэль даже не моргнул. 'Без проблем'.
'У Даниэля большой опыт,' сказала я.
Барлоу погладил свои усы, и я знала, что он собирается поставить условия. 'Ваш портфель будет состоять только из работ, сделанных в этом классе. Я буду контролировать каждое из Ваших заданий вначале, середине, и в конце их прогрессии. Никаких работ на дому, но я требую, чтобы все задания были готовы до конца года'.
'Это невозможно,' сказала я. 'Уже — почти декабрь, даже я сделала одну треть работ из своего задания'.
'Именно поэтому г. Кэлби будет оставаться в классе на время обеда, а также на один час после школы, каждый день'.
Даниэль почти потерял зрительный контакт, но сразу же вернул свое самообладание. 'Хорошая попытка, но у меня есть работа в городе после школы'.
'Мне сообщили, что школа дала Вам стипендию на Ваши расходы по обучению и проживанию. Вы очевидно в благосклонности одного из членов правления, но не ожидайте специального режима от меня.
Вы будете в этом классе каждый день после школы, или Вы не будете здесь вообще'.
Даниэль схватился за край стола и наклонился вперед.
'Вы не можете сделать этого. Я нуждаюсь в деньгах'.
Он, наконец, отвел взгляд. 'У меня есть и другие обязательства'.
Я почувствовала приступ боли и отчаяния в его голосе.
'Это — мои требования,' сказал Барлоу. 'Это — Ваш выбор'. Он собрал какие-то бумаги и вышел в свой кабинет.
Даниэль отбросил свой стул в сторону и выбежал из класса с яростью медведя, которому угрожают. Я последовала за ним.
Даниэль выругался и ударил кулаком в дверь шкафчика. Металл хрустнул под его костяшками пальцев.
'Он не может этого сделать'. Он еще раз ударил кулаком шкафчик и даже не вздрогнул от боли. 'У меня есть обязательства'.
Снова это слово. Мне стало интересно, что это значит.
'Он хочет, чтобы я был его дрессированным щенком из цирка. Я даже надел эту глупую рубашку'. Даниэль схватился за рубашку и разорвал ее, раскрывая светлую футболку и длинные жилистые мышцы на руках, которые я раньше не замечала. Он хлопнул своей рубашкой по шкафчику. 'Это — полное дерьмо …'
'Эй!' Я схватила его за руку, когда он снова замахнулся для удара. 'Да, эти шкафчики действительно меня тоже иногда раздражают,'сказала я, и посмотрела на таращащихся новичков, пока они не поспешили вперед. 'Черт побери, Даниэль!' Я наклонилась к нему. 'Не ругайся в школе. Тебя выгонят'.
Даниэль облизал свои губы и почти улыбнулся. Он разжал кулак, который я все еще держала, выронив свою рубашку. Я попыталась осмотреть его руку, ожидая, что его суставы будут фиолетовыми, учитывая глубокую вмятину в двери шкафчика. Он вытащил ее из моих рук и засунул в карман.
'Ничего не получиться,' сказал Даниэль, и прислонился к избитому шкафчику. 'Этот Барлоу просто кретин'.
'Ну, может быть, ты еще раз поговоришь с ним? Или возможно если ты расскажешь мне о своих обязательствах, я попробую объяснить это ему для тебя….'
Да уж, не слишком ли я очевидна любопытна?
Даниэль смотрел на меня в течение долгого момента. Его глаза, казалось, отразили люминесцентные лампы в слабо освещенном коридоре.
'Ты хочешь уйти отсюда?' спросил он, наконец. 'Ты и я'.
Даниэль протянул свою непострадавшую руку. 'Давай забьем на все и хорошенько повеселимся'.
Я была отличницей, дочерью пастора, победительницей 'гражданин месяца', и член
Клуба Иисуса, но на какую-то наносекунду я забыла обо всем этом. Я жаждала взять
его руку. Но эта жажда испугала меня — заставив ненавидеть его.
'Нет,' сказала я прежде, чем смогла бы передумать. 'Я не могу пропустить уроки, и ты не можешь. Если ты пропустишь хоть один урок, ты потеряешь возможность обучения. Ты же все еще хочешь поступать в Трентон, не так ли?'
Даниэль сжал руку в кулак. Он глубоко вздохнул, и его лицо, стало гладким и холодным.
Он вытащил скомканный листок бумаги из своего кармана. 'Так, драгоценная, как, я доберусь до геометрии?'
Я изучила список, с облегчением заметив, что урок художественных искусств, был единственным предметом, на котором мы пересекаемся. 'Кабинет 103 по коридору налево. Мимо кафетерия. Ты не сможешь пропустить это. И не опаздывай. Г. Кросвелл любит штрафовать за опоздание'.
'С возвращением,' пробормотал Даниэль. 'Я и забыл, насколько ненавижу это дерьмо'. Он ухмыльнулся мне.
'Да, добро пожаловать,' ответила я. И на сей раз, я была тем, кто ушел.
Я не знаю, сколько людей помнит Даниэля Кэлби. У него было лишь несколько друзей в детстве, и он переехал из Святой Троицы перед вторым курсом. Несмотря на это, я ожидала от появления такого человека, как Даниэль, по крайней мере, искру некоторых противоречий и сплетен.
Однако, был другой скандал, охвативший коридоры школы, который десятикратно отодвинул на задний план возвращение Даниэля: внезапная смерть и увечья Мэриэнн Дэйк, преданного учителя воскресной школы, приходящей няни многих учеников, и — несмотря на ее старость и скудные средства — добровольца в почти каждом школьном мероприятии.
Я была получателем многих косых взглядов и двусмысленных шепотов, когда я переходила из класса в
