— Нет. Он мне нужен.
— Что?! — опешил Коу.
— Будет консультантом, вроде меня. Раз уж человек пошел на такие жертвы, чтобы замести преступника, я хочу, чтобы он работал на нашей стороне.
— Я помогу, лоабан, будьте уверены. Сделаю много-много.
— Как вы меня назвали?
— Лоабан. Значит — «начальник», «босс». Вы меня здесь оставь. Я могу помогать. Я знаю, что в голове у Духа. Мы с ним из одного мира.
— Не выйдет, — взорвался Коу. — Он нелегал.
Ли пропустил его слова мимо ушей и твердо сказал:
— В моей стране работа важней зарплата. А знаете, какая нам самая высокая честь? Работать для родной страны, работать для народа. Я так и делаю, и я чертовски хороший коп, я что говорю.
— Откуда нам знать, что он не работает на Духа? — спросил Коу.
Ли рассмеялся:
— Откуда мы знаем, что вы на него не работать?
— Пошел ты... — взорвался Коу.
— Не гони волну, — заметил Деллрей. — Ли будет с нами, пока он нужен Линкольну. Устрой это, Коу. Выправь ему временную визу.
— Вы правильно решал, — сказал Ли. — Я много помогу.
Он подошел к столу и взял свой пистолет.
— Ни-ни-ни, — одернул его Деллрей, — оружия не трогать.
— О'кей, о'кей. Пусть пушка пока у вас.
— Добро пожаловать в команду, Сонни, — сказал Райм и поднял глаза на часы.
Полдень, четверг. Дух вот уже шесть часов как упорно ищет иммигрантов. Быть может, в эту самую минуту он их настиг.
— Ладно, займемся вещдоками.
— Конечно, конечно, — согласился Ли, явно думая о другом. — Но сперва я должен курить сигарету. Можно? Ну, лоабан?
— Хорошо, — бросил Райм. — Но только не в доме.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
У Цичэнь промокнул жене лоб. Она, вся в поту, лежала на голом матраце в спальне их крохотной квартирки. Ее бил озноб. Квартирку в переулке рядом с Канал-стрит им устроил маклер Джимми Ма.
У не отрываясь смотрел на жену. Страшная головная боль, которой Юнпин мучилась на «Драконе», не проходила. Глянув в открытую дверь, У увидел, как его почти взрослая дочь Чиньмэй развешивает на протянутой поперек гостиной веревке свежевыстиранную одежду.
У встал и прошел в скудно обставленную гостиную.
— Как она? — спросила девушка.
— В порядке. Поправится, — ответил он. — Схожу куплю ей лекарство.
Он вышел и запер за собой дверь.
На людных улицах Чайнатауна У Цичэнь прислушивался к разноголосице языков и наречий, глазел на большие магазины и скромные лавочки, на горы товаров, на огромные высотные здания, замыкавшие в кольцо Китайский район.
Отыскав аптечную лавку, он вошел и описал фармацевту-травнику симптомы болезни жены. Тот внимательно выслушал и определил недостаток жизнетворной энергии ци и затрудненное кровообращение, осложненные сильной простудой. Затем он набрал связку трав.
Выйдя из лавки, У повернул в сторону своего нового дома, но пошел боковыми улочками и быстро нашел то, что искал, — фучжоуский игорный притон. Предъявил охраннику на входе деньги, и тот его пропустил. Какое-то время У молча сидел, играл в «тринадцать», курил и потягивал выпивку, но потом разговорился с соседями по столу. Разговор вертелся вокруг строптивых жен, непочтительных детей и нового местожительства.
— Вы тут новенький, — заметил какой-то мужчина. — Давно прибыли?
У подвыпил, ему льстило внимание окружающих, и, понизив голос до шепота, он прихвастнул:
— Нынче утром. На корабле, что пошел ко дну.
— На «Драконе Фучжоу»? В новостях сообщали.
— Аспид пытался нас всех убить, но я вывел из трюма целую дюжину. А потом умудрился доставить до берега на спасательном плоту.
— А этот Дух, он какой?
— Трус, вот он кто. Не расстается с пушкой. Бился бы со мной на ножах, как настоящий мужчина, я бы запросто его прикончил. — До У вдруг дошло, что лучше придержать язык, и он сменил тему: — Хочу поглядеть на статую женщины с бухгалтерской книгой.
— С бухгалтерской книгой?
— С ней самой. Женщину показывают в кино про Прекрасную Страну, — объяснил У. — Стоит на острове, в одной руке держит факел, а в другой — свою бухгалтерскую книгу. Она тут, в Нью-Йорке?
— Тут, тут, — ответил кто-то со смехом. — Отправляйся в место под названием Бэттери-Парк, оттуда пароходиком доберешься до статуи.
— За деву с бухгалтерской книгой, — рассмеялся другой.
Все осушили стаканы и вернулись к игре.
Райма позабавил суровый взгляд, которым Амелия Закс наградила Сонни Ли, когда тот с гордостью заявил, что он «детектив Службы общественной безопасности Китайской Народной Республики».
— Проверил его? — спросила она Селлитто.
— Меня насквозь проверяли, Хунце. Я чистенький.
— Хунце? Это еще что за черт? — резко спросила она.
Ли воздел руки, словно оправдываясь:
— Хунце значит «рыжая», и только. Ничего плохого. Ваши волосы, я что говорю. Я видал вас на берегу, видал ваши волосы.
— Он в порядке, Амелия, — подтвердил Деллрей.
Закс пожала плечами и обратилась к Ли:
— Что вы там говорили про берег? Вы за мной шпионили?
— Боялся, вы меня отправлять назад. Я тоже хотел шанс поймать Духа.
Он протянул ей несколько мятых банкнот.
— Что это? — нахмурилась Закс.
— Ваша сумочка на берегу, я что говорю. Нужны деньги — я занимаю. Сейчас отдаю. Даже десять долларов больше. Проценты, я что говорю.
Закс, вздохнув, взяла доллары и вернула лишнюю десятку. Затем она рассказала команде о том, что узнала от свидетеля Джона Суна. Райм слегка расслабился, услышав, что Сун подтвердил сообщенное Ли, однако встревожился, когда Закс со слов Суна изложила сказанное капитаном о Духе.
— «Разбить котлы и потопить лодки», — дословно повторила она, объяснив, что это значит.
— «По фу чен чжоу», — сказал Ли, мрачно покачав головой. — Все верно, Дух — он такой.
Закс стала помогать Мэлу Куперу составлять опись собранных в фургоне вещественных доказательств. Она как раз опускала в полиэтиленовый пакет окровавленную тряпку, когда Купер бросил взгляд на газету под пакетом, нахмурился и, достав лупу, принялся ее разглядывать.
— Странное дело, Линкольн, — сказал он, — я упустил эти фрагменты. Какой-то пористый
