Обезьяна из мыльного камня

Амелия Закс вылезла из фургона выездной бригады в переулке у дома, где жил Джон Сун. За окном ресторана она увидела Суна. Он улыбнулся и помахал ей рукой. Закс прошла к нему в кабинку и села напротив.

— Вам что-нибудь заказать? — предложил он.

— Спасибо, нет. Я на минутку.

— Тогда выпейте чаю. — Он налил чай и пододвинул чашечку к ней. — Вы его уже разыскали? Духа?

Ей не хотелось говорить о ходе следствия, поэтому она ответила, что имеются кое-какие зацепки.

— Не нравится мне эта неопределенность, — заметил Сун. — Слышу в коридоре шаги — и замираю. Совсем как в Фучжоу. Останавливается перед домом машина, а ты гадаешь: то ли соседи, то ли госбезопасность.

— После такого шума в прессе вокруг гибели «Дракона Фучжоу» Духу по логике следовало бы вернуться в Китай.

— «Разбить котлы...», — напомнил Сун.

— «...и затопить лодки», — подхватила она и добавила: — Впрочем, не он один следует этому правилу.

Сун посмотрел на нее оценивающим взглядом:

— А вы сильная женщина. Вы всегда служили в общественной безопасности?

— Мы называемся полицией. Нет, я поступила в полицейскую академию, несколько лет поработав в другом месте.

Она рассказала ему о «модельном» периоде своей жизни.

— Так вы были манекенщицей? — переспросил он с веселым огоньком в глазах.

— Я была совсем девчонкой. Все за меня решила мама. Но потом как-то мы с отцом ремонтировали автомобиль. Он тоже работал полицейским, но увлекался автомобилями. Вот мы и чинили двигатель старенького «тандерберда». Мне тогда было — господи, и не вспомнишь — лет девятнадцать или около того. Я лежала под днищем, а он уронил на меня гаечный ключ. Угодил по скуле.

— Ух!

— Но настоящий «ух» был после, когда мама увидела ссадину. Не знаю, кого она больше ругала — меня или отца.

— Как ваша матушка? Она присматривает за вашими детьми, когда вы на работе?

Закс наградила его суровым взглядом:

— У меня нет детей.

— Вы... прошу прощения. — В его голосе звучало сочувствие. — В Китае дети для нас очень важны. Конечно, у нас перенаселение, но самое ненавистное распоряжение властей — закон об одном ребенке в семье. Он распространяется только на хань — коренных китайцев. А слово «любовь» в китайском языке обозначается иероглифом с изображением матери и младенца.

Закс потянуло рассказать ему больше, рассказать, что да, она очень хочет детей. Но потом она вдруг чуть не расплакалась.

— Вы замужем? — спросил Сун.

— Нет. Правда, у меня есть мужчина.

— Это хорошо, — заметил Сун, не спуская с нее внимательного взгляда. — Думаю, у него работа, сходная с вашей. Он, случайно, не тот, о ком вы рассказывали? Линкольн...

— Вы довольно наблюдательны.

— В Китае врачи читают в душах. — Сун подался вперед и сказал: — Протяните, пожалуйста, руку.

Закс протянула, он прижал два пальца к ее запястью. Через секунду он откинулся на спинку стула.

— Я поставил правильный диагноз. У вас слишком влажная селезенка. Оттого и артрит.

— Так что требуется моей селезенке? — спросила Закс.

— Меньше влаги. — Он пододвинул к ней пакет. — Это для вас. — Открыв пакет, она увидела в нем сухие травы. — Заварите кипятком и пейте небольшими дозами в течение двух дней. Я также умею делать массаж. Он хорошо помогает. Я вам покажу.

Сун перегнулся через столик, так что амулет-обезьяна выскользнул из-за ворота рубашки и повис над столешницей, нащупал на плечах Закс нужные точки и сильно нажал пальцами. Затем нашел новые точки и повторил процедуру. Потом сказал:

— Теперь поднимите руки.

Она подняла и почувствовала, что боль хотя и не ушла из суставов, но стала слабее, чем в последние дни.

— Помогло. Спасибо, — сказала она с удивлением, бросила взгляд на часы и прибавила: — Мне пора.

— Погодите, — настойчиво произнес он. — В Китае врачу очень важно знать, что у пациента на душе. — Он посмотрел ей в глаза: — У вас в душе разлад. Вы хотите того, чего не можете получить. Или считаете, что не можете.

— И какой лад мне, по-вашему, нужен?

— Возможно, семья. Любовь. С любовниками у вас не сложилось.

— Когда я работала манекенщицей, стоящие мужчины опасались появляться со мной на людях.

— С чего бы мужчине опасаться женщины?

— Тем, у кого хватало смелости выводить меня в свет, было нужно от меня лишь одно.

— Сексуальная энергия, — заметил Сун, — очень важна, одна из важнейших слагаемых ци — жизненной силы.

— Я какое-то время жила с мужчиной. Он, как и я, служил в полиции. Нам было хорошо. Но его арестовали. Он брал взятки.

— И теперь вы с тем мужчиной, с которым работаете.

— Да.

— Может, в этом и надо искать корень проблемы, — тихо сказал Сун.

Зазвонил сотовый, Закс вздрогнула. Потянувшись за телефоном, она поняла, что ладонь Суна все еще лежит на ее руке.

— Слушаю.

— Где тебя, черт возьми, носит? — спросил Лон Селлитто.

Ей не хотелось говорить правду, однако, посмотрев на патрульную машину у противоположного тротуара, она подумала, что охраняющие Суна полицейские могли сообщить детективу о ее местонахождении.

— Я у свидетеля, Джона Суна. Мне потребовалось кое-что выяснить.

Что, решила она, было правдой.

— Хватит выяснять. Ты нам нужна здесь, у Райма.

Какая муха его укусила?

— Сейчас буду.

Она разъединилась и сказала Суну:

— Мне нужно ехать.

Доктор с надеждой на лице поинтересовался:

— Вы нашли Сэма Чана и других с корабля?

— Еще нет.

Она поднялась, и тут он ее удивил:

— Сочту за честь, если вы пожелаете приходить. Я мог бы продолжить лечение.

Замявшись на миг, она сказала:

— Разумеется. С удовольствием.