– Так лето же, Пал Семеныч. В отпусках все…
– Тьфу! Ладно… Как обстановка?
– Чисто. Засекли, отметили, и все. Уже, наверное, доложили. А что им там прикажут…
– То есть он не обязан со Службы ехать в гостиницу, – заключил Дядя.
– Да пусть хоть на блядки едет, мне-то что.
Вестгейт издал задушенный звук.
– Кретин, ты на голосе.
– Что пардон, то пардон. Но им ведь тоже все равно, правда?
– Стыдно, Песоцкий.
– Я больше не буду, Пал Семеныч.
– Надеюсь. Значит, так. По Алексу работать плотно. Не дай бог возникнет «хвост» – тут же меня информируй лично. А «хвосту» делай отсечку. И грамотно делай, чтоб комар носа не подточил. Понял? Голову сниму!
– Так точно, Пал Семеныч.
– Все, отбой.
– Есть.
– Что за народ! – воскликнул Дядя в искреннем негодовании. – Слушайте, Алекс, у вас в Северо- Западном такой же бардак?
– У нас мало русских, – уклончиво ответил Вестгейт.
– Соболезную, – пробормотал Игорь.
– Ну хорошо. Это мы тоже решили. Итак, господа, – сказал Дядя, – слушайте меня внимательно. От того, сколько у вас будет вопросов, зависит, сколько материалов мне придется для вас поднять. Работаем? Работаем. Господа, у нас кризис. У нас самопроизвольно включился Объект.
Братья синхронно вытаращили глаза.
– Его же взорвали Охотники… – выдавил наконец Вестгейт.
– Это московский. Да, его заглушили еще тридцать лет назад. Но таких Объектов было восемь. То есть мы думали, что восемь и все они демонтированы. А тут в буквальном смысле из-под земли вырос девятый.
– Не может быть… – пробормотал Вестгейт.
– То есть? – насторожился Дядя.
– Я, конечно, прочел все материалы… – сказал Вестгейт, потупившись.
– А-а… – улыбнулся Дядя и понимающе кивнул. – Да, у Спецпроектов нестандартная специфика.
– Очень сложно во все это поверить, – признался Вестгейт извиняющимся тоном.
– Так было, – жестко сказал Королев, – и так есть. Я понимаю ваше замешательство, Алекс, но такой вот профиль у нашего отдела.
– А насколько это все… – Вестгейт сделал неопределенный жест рукой, – …серьезно? Вы простите меня, конечно…
– Советская Россия была мировым лидером в производстве систем массового подавления на сверхвысоких частотах, – сказал Королев тоном лектора. – И в восьмидесятые годы прошлого века были построены очень мощные установки, которые могли контролировать поведение людей на больших территориях. «Под колпаком» оказалось несколько промышленных центров, в том числе Москва. А потом выяснилось, что аппаратура работает нечетко, и главное – у нее есть страшный побочный эффект. Как только московский Объект вышел на заданную мощность, в городе начали открываться «дырки». Тоннели, связывающие наше измерение с каким-то жутким параллельным миром. Оттуда полезли странные энергетические формы, безусловно разумные, и принялись захватывать человеческие тела. И тогда появились Охотники, в смысле – охотники на зомби, которые эту оккупацию сдерживали. А потом их старший, Виктор Ларин, провел расследование и догадался, что к чему. И буквально в последний момент сумел все исправить. И всех нас спасти. Ценой собственной жизни. Я думаю, если бы на этом деле не стоял топ-секрет, Мастер собак… простите, это кличка такая, я о Ларине. Так вот, он мог бы стать любимым героем человечества. Как Гагарин в свое время. Но человечеству о Ларине знать не стоит. А мы на его примере молодых бойцов воспитываем. Н-да… В общем, Алекс, так было. И так есть.
– Я не хотел… – начал Вестгейт, но Королев его перебил.
– Примите это хотя бы как рабочую гипотезу, – предложил он.
Вестгейт покорно кивнул.
– И теперь у нас возник из небытия такой вот Объект. И раскочегарился, похоже, всерьез. Черт его знает, отчего он вдруг запустился. Может, крыса между контактов залезла. А может, таймер какой- нибудь…
– И как это проявляется? – спросил Игорь.
– Мы не знаем, – сказал Дядя.
Братья дружно повернулись к нему.
– Он оказался в Каледине. Маленький такой городишко под Воронежем. Если вы помните материалы по московскому кризису, в Воронеже была зарегистрирована маломощная подстанция. Она управляла от силы десятком зомбированных агентов, ну и могла подавить еще две-три сотни «политических». Ничего похожего
