шпионские сети плетет, а защищает людей. У нас конкретная работа. При чем здесь мы?
– Когда приходит беда достаточного размера, то хватает на всех. Помнишь, ты как-то распинался, что для любой спецслужбы характерны параноидальные тенденции?
– Ну…
– Вот тебе и ну. Как только пришел тревожный сигнал, Папа связался напрямую со мной и с Песоцким и приказал вас спасать. В первую очередь – вытащить Алекса, потому что все нелегалы скорее всего раскрыты и могут быть под боем, неважно, где находятся. Папа испугался, понимаешь? Он решил, что на нас наехала махина пострашнее Службы.
– Ну…
– Что ну? Так он, психолог хренов, оставил Дядю на руководстве, а сам в Кремль рванул. А у Дяди с перепугу крыша поехала. Ты б его видел… Глаза красные, сопли до полу… Загнал директорат и всех начальников отделов на оперативное совещание в бункер. Мы заходим, а кругом «внутряки» с автоматами. Он, видите ли, пятую колонну искать начал. Деваться некуда, кругом «гестаповцы», сами от страху того и гляди палить начнут. Ладно, думаю, образуется как-нибудь. А он в это время, козел, выходы из офиса перекрыл и весь «подвал Мюллера» по Службе двинул снизу вверх… И приказал: кто дернется, тот двойной агент и по нему бить на поражение. Как тебе? Нравится?
– Мы не дергались, – хмуро сказал Игорь, глядя в землю. – Мы даже удивиться не успели.
– Это ты Алекса благодари, – ухмыльнулся Королев. – Он-то по Дядиным понятиям чистая Мата Хари. Как вы оттуда выбрались, ума не приложу.
– Песоцкий грудью закрыл. Песоцкий и парнишка его, забыл, как звали. Вечная память. И, кстати, Алекс. Очень грамотно себя повел. А в общем, повезло нам. Будь их побольше и не будь они так уверены в том, что тепленькими нас возьмут… Они и стреляли-то не прицельно, только напугать хотели. За что и поплатились, собственно.
– Ну-ну… – Королев потянул из кармана сигареты. Игорь машинально посмотрел на датчик. Ничего.
– Такие вот дела, – промычал Королев, закуривая. – Очень все глупо получилось. Сам понимаешь, если бы я хоть какое-то представление имел о том, что происходит…
– Да, ладно, – отмахнулся Игорь. – И что дальше?
– Да, в общем, ничего особенного. Я не в курсе, что там Дядя «внутрякам» своим наговорил, но запугал он их основательно. Так что у них теперь в активе убитых полтора десятка и раненых человек тридцать.
– Не может быть! – выпалил Игорь.
– Может, Игорек. Запросто.
– Да не может быть такого! – воскликнул Игорь в полный голос.
– Ты не ори, конспиратор.
– Они же не сумасшедшие… – пробормотал Игорь, сбавляя тон. – Они же профессионалы. Всю жизнь только и делают, что вооруженным людям руки выкручивают. Зачем убивать-то?
– Ты Дядю и не знал вовсе, – сказал Королев с невообразимой тоской в голосе. – А знаешь, откуда этот его интерес к легендам Службы, к тайным операциям конца прошлого века? Психотроника, Охотники Ларина и все такое? И Волков-экстрасенс, между прочим? – Он чего-то очень боялся… – предположил Игорь.
– Вот именно, – кивнул угрюмо Королев. – Мой корешок Паша Богданов больше всего на свете боялся зомби.
– Чего же их бояться, если их больше не делают? – искренне удивился Игорь.
– А он подозревал, что делают. И мечтал научиться этому сам. Потому что жестко зомбированный агент – это мечта любой спецслужбы. Все наше программирование, вся эта психологическая херня и прочая нейролингвистика – детский сад по сравнению с тем, что могла сотворить с человеком психотроника. Я слышал, что операторы психотронных установок могли в момент опасности трансформировать свое тело. Чудовищная сила, очень твердые кожные покровы, жуткие зубищи, когти, все такое прочее… И вперед – на прорыв. Положим, мы с тобой в это не очень верим, правда? Но у нас ведь нет той информации, которую Дядя, подлец такой, много лет секретил и на себя тянул. А он в этой информации просто по уши увяз…
– Сумасшедший, – подытожил Игорь.
– Конечно. Ты думаешь, все эти сентиментальные бредни о хорошем парне Волкове, который нас бросил, они у него от чистого сердца шли? Ему Волков нужен был, чтобы его препарировать и наплодить по его образу и подобию десяток-другой форсированных сенсов. И этот чертов Объект в этом сраном Каледине… Это же его мечта была, Игорь, неужели ты не догадался? Готовенькие психотронные генераторы. Которыми хочешь – геморрой лечи во вселенском масштабе, а хочешь – солдатиков штампуй…
– Я не мог догадаться, – помотал головой Игорь. – Это просто невозможно. Он же всегда был для меня не кто-нибудь, а первый зам директора Службы. У него же гражданская ответственность такая…
– А гражданская ответственность у Пашки всегда была на высоте, – усмехнулся Королев. – Все для блага Родины. Бумажку украсть, человечка убить… Я ему так и сказал однажды – плохо ты кончишь, Павел. Грязными руками порядок на планете не наводят. И все, привет горячий. Как и не было трогательной мужской дружбы. Мы с ним последние лет двадцать только для виду целовались, а на самом деле он меня на дух не переносил.
– Никогда мне ваше поколение не нравилось, – ввернул Игорь.
– На себя посмотри. И, в общем, я оказался прав. Хреново кончил мой дружок. Потому что когда действительно грянула беда, у Дяди все в башке перемешалось – его страх перед зомби, призрак Волкова, калединские генераторы. И бредовая идея, что на Службе есть «двойняшки». И пошла писать губерния…
– Из наших никто не пострадал? – спросил Игорь.
– Мишке Лаврову зуб выбили. Сенсэю, бедняге, руку сломали. А постреляли в основном оперативников,
