Но я останусь с вами, не беспокойтесь, и утешу вас.
– Утешьте себя сами, – вспыльчиво бросила она.
– По-моему, с вами не все в порядке, – захлопотал Иона. – Вы слишком ценный сотрудник, я не прощу себе, если с вами что-то случится. Погодите, я провожу вас домой. Кстати, надо будет заказать обед из морепродуктов... я знаю, вы их любите... – он бросил взгляд на Вергилия, ожидая одобрения. – Я вас не оставлю, – заверил ее Иона.
Он опять схватился за ее руку.
– Сейчас я препровожу вас в офис, а потом в Лос-Анджелес, к доктору Спиннеру, психоаналитику.
«Я ухожу, – пронеслось в голове Кэт. – Ухожу, Иона, может, сегодня же днем, или ночью, я потеряю вас и уйду в Шайенн. Или, скорее, я ОСВОБОЖУСЬ от вас, ускользнув лабиринтами ночной Тихуаны, где случается что угодно, ужасное и чудесное, – подумала она с нарастающей тошнотой и ужасом. – Там вам меня не отыскать. Тихуана слишком велика для вас, как и для меня, наверное. Я столько жизни отдала ей, этой наркотической столице Мексики!».
«И поглядим, чем это кончится, – мрачно размышляла она. – Я всегда хотела найти в своей жизни, – вихрем проносились мысли, – нечто большее, чистое и мистическое. А вместо этого нашла врагов, желающих истребить наш род. Мы должны с ними сражаться, теперь это очевидно. Если мне удастся встретиться в Шайенне с Молинари – я расскажу ему все о том, какие у нас „союзники“».
– Мистер Аккерман, – обернулась Кэт к Вергилию. – Мне надо встретиться с Секретарем. Это очень важно, я должна сказать ему...
Вергилий Аккерман сухо оборвал ее:
– Скажите мне, я передам. Вас к нему все равно не подпустят... если вы не из числа его детей или кузин.
– Да, – сказала она. – Я его дочь.
В ее голове сразу созрела легенда. В конце концов, он отец всех народов, Секретарь ООН, отец, который вел человечество к миру и безопасности на Земле. Только что-то сорвалось...
Не сопротивляясь, Кэт последовала за Ионой Аккерманом.
– Я знаю, вы собираетесь воспользоваться случаем, пока Эрика нет дома, а я в ужасном состоянии... – пролепетала она.
– Не будем забегать вперед, – рассмеялся Иона.
Однако смех его был не виноватый, скорее самоуверенный.
– Посмотрим, – сказала Кэт, на миг ощутив его большую тяжелую руку на плече.
– Знаете, если бы я не знал вас, то мог бы решить, что вы сидите на JJ-180, – сказал Иона. – Но этого не может быть, потому что сейчас его нигде не достать, – добавил он.
– Нигде?
– Нигде.
– Погодите, – обернулась Кэт. – Что вы только что сказал? Что еще за JJ-180?
– Наркотик, созданный нашими союзниками, – просто ответил Иона.
– Как, разве не ригами?
– Фрогедадрин, он же JJ-180, был синтезирован в Детройте в прошлом году, фирмой, которую руководство ТИФФа назвало корпорацией Фундук. JJ-180 – главное оружие, на котором делается ставка в войне; этот препарат должны запустить в производство только в следующем году.
– Препарат настолько опасен? – вопросительно пробормотала она.
– Многие наркотики, начиная с производных опия, опасны, потому что вызывают зависимость. Но JJ-180 опасен, во-первых, из-за странных галлюцинаций, как у ЛСД...
– Что за галлюцинации? – спросила Кэт. – Расскажите.
– Не могу. Военная тайна.
С нервным смехом она сказала:
– Что ж, в таком случае узнать можно только одним способом: приняв наркотик.
– Откуда вы его возьмете? Это невозможно. Даже не думайте! Препарат необычайно токсичен, все подопытные мыши сдохли, – Иона посмотрел на нее, удивленно приподняв брови. – Даже не заикайтесь об этой вещи. И вообще забудьте, что я вам говорил. Думаю, Эрик вам рассказывал, что это за наркотик.
– Да ну, престаньте, какая ерунда, – постаралась рассмеяться Кэт.
Мысли бешено вращались в ее мозгу.
– Кстати, – сказал Иона, – вы говорили, будто наркотик произведен нашим врагом. Значит, вы что-то знаете о нем? Наверное, от Эрика. Да, вы правы, не испробовав на себе, не узнаешь, что это такое. Но для каждого, кто испробовал, обратной дороги нет. Поэтому JJ-180 остается «вещью в себе». Известны лишь побочные эффекты. Конечно, риги знают, что человечество давно балуется наркотиками, и они могли подсунуть врагам что-нибудь такое, ни на что не похожее и неотвратимо губительное...
– А как же Молинари...
– Молинари знает. Корпорация Фундук ежедневно извещает его о наших военно-фармакологических достижениях. Только, пожалуйста, ради Бога, никому, ни в коем случае...
– И не собираюсь, – оборвала его Кэт.
«Проще тебя самого посадить на этот JJ-180, – подумала она. – Посмотрим, каким ты тогда будешь смелым и решительным».
– Но, может быть, это и в самом деле оружие победы, – сказала она вслух.
– Еще бы. Единственная ставка в войне на этот продукт...
– Молчите, – оборвала его Кэт. – Больше ни слова. Ведь это же «военная тайна».
«И сам ты сядешь на этот JJ-180. Впрочем, по заслугам. Каждый, кто знает, что такое JJ-180, уже заслужил наказания. Останешься со мною. Будешь есть со мной, спать со мной и каждую минуту молить о смерти, как я сейчас. А я тем временем попытаюсь добраться до Эрика».
«Я достану этот наркотик, – мысленно решила она. – И стану пичкать им в Шайенне каждого встречного и поперечного, они это заслужили. В том числе и сам Секретарь, раз он дал согласие на разработку. Это вынудит их искать исцеление от мерзкого наркотика, потому что от этого будет зависеть их жизнь. А сейчас до меня никому нет дела: ни Эрику, ни Корнингу...»
«Они должны, – мысленно кляла она себя, нажимая на слово „должны“, найти средство избавления от заразы. Когда от этого будет зависеть их личная жизнь, они не будут вести себя столь равнодушно. Тут-то я и достану Эрика».
«Они будут вынуждены разработать противоядие. Их жизнь – и жизнь их близких – будет зависеть от этого. Я стану заражать их всех, до единого, включая генерального Секретаря».
– Предполагалось отравить JJ-180 их источники воды – по всей планете.
– Великолепная идея, – выдохнула Кэт.
Лифт остановился.
«Итак, правительство придумало наркотик, превращающий живое существо в робанта. Даже не в робанта, а в нечто более низкое, чем человек. Когда к человеку путь уже закрыт и остается только гадать, где тебе оставлена ступень в эволюционной лестнице», – думала она.
– Рядом с ящерами Юрского периода, – вслух решила Кэт. – Гигантские хвосты и крошечные мозги. Остались одни рефлексы. Совершенные биомашины, так, что ли?
– Что ж, – уловил ход ее мыслей Иона. – Думаю, мы не будем особо плакать, если риги станут ящерами.
– Я стану плакать о любом, кто связался с JJ-180, – сказала Кэт.
И осеклась.
«Пора увольняться, – пронеслось в голове. – Работа – это трансплантация человека на удобное работодателю место».
Тем временем в своем новом, небольшом, современно обставленном жилище, предоставленном правительством в Шайенне, доктор Эрик Арома закончил читать историю болезни нового пациента – историю громадного загадочного тела под вымышленным именем «мистер Браун». Пресловутый «мистер Браун», думал он, захлопывая толстый том, был больным без диагноза, с различными симптомами, вплоть до метастазов в печени, – и... странным образом до сих пор оставался жив. Судя по всему, метастазы просто растворились – об этом говорили анализы. Почему пресловутый «мистер Браун» до сих пор
