«Я всегда сотрудничал со своими».
— Вот это совсем другое дело.
На этом Эрик закончил тему. Всю остальную часть пути он уже не пробовал общаться с Дег Даль Илем. Делать этого явно не стоило, о чем оба знали. Все остальное зависело уже от кого-то другого, а не от него.
Приехав в Тихуану, Эрик снял номер в отеле «Цезарь», расположенном на главной улице города. Портье-мексиканец вытаращился на рига, но лишних вопросов задавать не стал.
«Такая уж она, Тихуана», — подумал Эрик, поднимаясь с Дегом на второй этаж.
Здесь все занимались своими делами. Так было всегда. Даже сейчас, во время войны, городок нисколько не изменился. В нем можно было получить и делать буквально все, что душе угодно, если заниматься этим подальше от посторонних глаз, а еще лучше ночью. В темное время суток Тихуана превращалась в местечко, где реальными становились даже самые невообразимые вещи. Когда-то это были аборты, наркотики, женщины и азартные игры. Теперь же — встречи с врагом.
В номере Эрик передал Дег Даль Илю копии документов на собственность. Если в его отсутствие возникнут какие-то проблемы, то эти бумаги станут доказательством того, что риг не сбежал из лагеря и не шпион. Кроме того, Эрик дал ему немного денег и велел связаться с корпорацией в случае появления каких-либо сложностей, особенно если в дело включатся лилистарские агенты. Риг должен был все время сидеть в номере, там же питаться, при желании смотреть телевизор и по мере возможности никого не впускать, а если до него доберутся посланцы Френекси, молчать как рыба, даже под страхом смерти.
— Думаю, я имею право так говорить, — сказал Эрик. — Причем вовсе не потому, что не ценю жизнь рига или считаю, что землянин может указывать представителю вашего вида, когда ему умирать, а когда нет. Просто я в отличие от тебя знаю ситуацию. Поверь мне на слово. Это крайне важно. — Он ждал реакции, но переводчик ее не показывал. — У тебя нет никаких замечаний? — слегка разочарованно спросил доктор.
Они так практически и не установили друг с другом никакого контакта. У Эрика возникло смутное предчувствие, что это дурной знак.
Наконец переводчик неохотно замерцал.
«До свидания».
— Тебе больше нечего сказать? — недоверчиво спросил Свитсент.
«Как тебя зовут?»
— Моя фамилия есть в документах, которые я тебе дал, — сообщил Эрик и вышел, громко хлопнув дверью.
Через пятнадцать минут он в очередной раз входил в изящное, окутанное серым сиянием здание в форме бескрылой птицы. Доктор прошел по знакомому коридору, ведшему к его кабинету или к тому, что до недавнего времени было таковым.
Мисс Перт, секретарша Эрика, удивленно заморгала.
— О, доктор Свитсент! Я думала, вы в Шайенне!
— Джек Блэр здесь? — Врач окинул взглядом помещение, но не увидел своего ассистента.
Однако в дальнем его конце маячил Брюс Химмель с инвентаризационным списком и блокнотом.
— Как решился вопрос с публичной библиотекой в Сан-Диего? — спросил его Эрик.
Химмель удивленно выпрямился.
— Я подаю апелляцию, доктор, и ни за что не сдамся. Каким чудом вы снова оказались в Тихуане?
Послышался голос Тил Перт:
— Джек наверху, на совещании с мистером Вирджилом Эккерманом, доктор. У вас усталый вид. В Шайенне наверняка полно работы, да? Такая огромная ответственность.
В ее голубых глазах с длинными ресницами читалось сочувствие. Большие груди будто слегка округлились.
— Сделать вам чашку кофе?
— Да, спасибо.
Он сел за стол и какое-то время отдыхал, размышляя над событиями последнего дня.
«Странно, что все эти события выстроились в цепочку, которая в конце концов привела меня в исходную точку, к собственному стулу. Не конец ли это в каком-то смысле? Не сыграл ли я уже свою маленькую — а может, и весьма значительную — роль в галактической авантюре с участием трех рас? Или четырех, если считать созданий с Бетельгейзе, похожих на гнилые груши. Возможно, я сделал свое дело. Достаточно одного звонка Молинари в Шайенн, и я снова стану врачом Вирджила Эккермана, буду заменять очередные отказывающие органы. Но остается еще Кэти. Где жена? В клинике корпорации или в какой-то больнице в Сан-Диего? Возможно, она пытается жить как раньше, несмотря на наркотическую зависимость, снова работает на Вирджила. Она смелая женщина и будет бороться до самого конца».
— Кэти здесь? — спросил он у Тил Перт.
— Сейчас проверю, доктор. — Секретарша нажала кнопку интеркома, укрепленную на столе. — Кофе стоит рядом с вами.
— Спасибо. — Он с облегчением сделал глоток.
Почти как в старые добрые времена, кабинет всегда оставался для него оазисом, в котором все было осязаемым, свободным от путаницы и беспорядка домашней жизни. Здесь он мог притворяться, что люди приятны друг другу, отношения между ними могут оказаться просто дружескими и ни к чему не обязывающими. Однако этого не хватало. Без намного более близких контактов нельзя было обойтись, даже если они грозили стать разрушительной силой.
Эрик взял ручку, бумагу и по памяти записал формулу противоядия от йот-йот-180.
— Миссис Свитсент в лазарете на четвертом этаже, — сообщила мисс Перт. — Я не знала, что она больна. Что-то серьезное?
Доктор протянул ей сложенный листок бумаги.
— Передай Джонасу. Он знает, что это и как с ним поступить.
Врач решил пойти к Кэти и рассказать ей о том, что скоро появится противоядие. У него не оставалось ни тени сомнений в том, что он должен это сделать. К этому его обязывали обычные человеческие нормы приличия.
— Ладно, — сказал он и встал. — Пойду к ней.
— Передайте привет жене, — крикнула ему вслед Тил Перт.
— Обязательно, — пробормотал Эрик.
Кэти лежала на койке, скрестив ноги, босая, в белом шелковом халате, и читала журнал. Казалось, будто она стала старше и словно уменьшилась. Женщина явно находилась под действием сильной дозы успокоительного.
— Привет от Тил, — сказал Эрик.
Кэти медленно, с явным усилием подняла голову и сосредоточила на нем взгляд.
— У тебя для меня какие-нибудь новости?
— У нас есть противоядие. Вернее, скоро будет. Корпорация «Хэзелтайн» должна лишь изготовить небольшую партию и доставить ее сюда. Еще шесть часов. — Эрик попытался ободряюще улыбнуться, но ему это не удалось. — Как ты себя чувствуешь?
— Сейчас неплохо, раз ты принес мне такие известия.
Она вела себя удивительно деловито, даже для человека с шизофреническими наклонностями. Наверняка все дело в успокоительном.
— Это ты нашел противоядие, да? Для меня?
Наконец жена все вспомнила и добавила:
— Ну да, и для себя тоже. Но ты мог сохранить все в тайне и ничего мне не сказать. Спасибо, дорогой.
«Дорогой». Это слово в устах Кэти причиняло ему боль.
— Вижу, что в глубине души ты до сих пор меня любишь, несмотря на то как я с тобой поступила, — осторожно продолжала она. — Иначе…
