Стивенса, венерианин осторожно ухватился за край двери и, немного помедлив, потянул. Дверь открылась без всякого усилия, за ней был совершенно пустой коридор. Никакого движения, никаких звуков. Ни одного охранника. Никакой наблюдательной аппаратуры в психическом отделении также не было. В-Стивенс двинулся вперед, свернул за угол, быстро миновал несколько коридоров.
Буквально через несколько секунд он стоял перед широким панорамным окном, из которого открывался вид на улицу, окружающие здания и больничный двор.
Венерианин разложил на подоконнике свои ручные часы, зажигалку, авторучку, ключи, монеты; из всего этого неожиданного материала ловкие пальцы хирурга — живые и металлические — быстро соорудили какое-то замысловатое устройство. Отщелкнув режущий большой палец, В-Стивенс сменил его нагревательным элементом и, вскочив на подоконник, торопливо приварил странный механизм к верхнему краю оконного проема; следы его работы не были заметны ни со стороны коридора, ни со стороны больничного двора. Он направился назад — и резко замер, услышав какие-то звуки. Голоса. Больничный охранник и кто-то еще. Кто-то очень знакомый.
В-Стивенс бегом вернулся в психиатрическое отделение, в свою палату. Взломанный коротким замыканием замок неохотно встал на прежнее место; дверь едва успела закрыться, когда в коридоре послышались шаги. В замке не было, да и никак не могло быть магнитного поля, но неожиданный посетитель, конечно же, этого не знал. С легкой улыбкой В-Стивенс слушал, как тот выключает отсутствующее поле и начинает открывать дверь.
— Добро пожаловать, — сказал В-Стивенс. Вошедший в комнату доктор Ле Марр держал в одной руке портфель, а в другой — фризер.
— Идемте со мной, я все организовал. Деньги, фальшивые документы, паспорт, билеты, разрешение. Вы будете коммерческим представителем утколапых. Пока Ганнет узнает, вы уже пройдете военный контроль и окажетесь за пределами земной юрисдикции.
— Но… — пораженно начал В-Стивенс.
— Быстрее! — Ле Марр махнул фризером в сторону коридора. — По своему положению в больнице я имею право ставить диагноз психическим больным, а вас заключили сюда именно в таком качестве. С моей точки зрения вы сошли с ума ничуть не больше, чем вся их компания. Поэтому я и пришел.
— А вы хорошо понимаете, чем это грозит вам лично? — В-Стивенс посмотрел на Ле Марра с некоторым сомнением, однако без дальнейших споров проследовал за ним в коридор и, миновав равнодушного охранника, к лифту. — Если они узнают, то уничтожат вас, убьют, как изменника. Вас видел охранник; каким образом вы сумеете сохранить все в тайне?
— Я не собираюсь ничего сохранять в тайне. Вы же знаете, что Ганнет здесь. Он и его сотруднички работают над стариком.
— Почему вы мне все это рассказываете? Теперь они спускались по пандусу в подземный гараж. Служитель вывел машину Ле Марра, и двое врачей забрались в нее; за руль сел англичанин.
— Вам же известно, из-за чего в действительности меня засунули в эту психушку.
— Берите.
Кинув фризер В-Стивенсу, Ле Марр вывел машину из полумрака тоннеля под яркое полуденное небо, на оживленную нью-йоркскую улицу.
— Вы хотели связаться с «Кока-Кола» и сообщить им, что Земля неизбежно — и полностью — проиграет войну.
Резко повернув машину, он вывел ее на боковую улицу, ведущую к межпланетному космопорту.
— Так вот, скажите им, чтобы перестали искать компромиссы и нанесли удар — мощный, и как можно скорее. Полномасштабная война. Понятно?
— Понятно, — кивнул В-Стивенс. — В конце концов, если мы обязательно победим в этой войне…
— Не обязательно.
— Даже так? — Зеленые брови В-Стивенса удивленно поднялись. — А мне казалось, что Ангер — ветеран войны, окончившейся полным поражением.
— Ганнет собирается изменить ход будущей войны. Он нашел ее критический момент. Как только информация будет точной и полной, он заставит Директорат нанести удар по Венере и Марсу. Войны избежать нельзя — теперь нельзя. — Ле Марр резко затормозил на краю взлетного поля. — И если война все равно будет, так пусть уж хотя бы без подлых внезапных нападений. Можете сообщить Координационному комитету колониальных администраций, что наш боевой флот уже выступил. Скажите им, чтобы приготовились. Скажите им…
Ле Марр неожиданно смолк. Словно игрушка, у которой кончился завод, он обмяк, беззвучно соскользнул вниз и замер на полу машины, уронив голову на рулевое колесо.
— Простите, пожалуйста, — негромко сказал В-Стивенс, подбирая упавшие с носа англичанина очки и водружая их на место. — Вы, конечно же, хотели, как лучше, но в результате все испортили.
Он бегло осмотрел голову Ле Марра. Импульс фризера не проник в ткани мозга; через несколько часов неудачливый доброжелатель придет в сознание без каких бы то ни было серьезных повреждений, разве что с жуткой головной болью. Сунув фризер в карман, В-Стивенс взял портфель Ле Марра, самого его отодвинул в сторону, занял водительское место и включил двигатель.
Гоня машину назад, к больнице, венерианин все время поглядывал на часы. Еще не поздно. Он подался вперед, опустил монету в щель установленного на приборной доске видеофона и продиктовал номер; на экране появилось лицо дежурной сотрудницы «Кока-Кола».
— Говорит В-Стивенс, — торопливо сказал хирург, — тут вышла неприятность. Меня увезли из больницы. Сейчас я туда возвращаюсь. Скорее всего, успею.
— Генератор собран?
— Да, собран, но он не у меня. Я уже настроил его на поляризацию магнитного потока, он полностью готов к работе, нужно только вернуться и добраться до него.
— Тут у меня какие-то помехи. — Зеленое лицо девушки озабоченно нахмурилось. — Вы говорите по защищенному каналу?
— Канал открытый, — признал В-Стивенс, — но это — случайный канал общественного пользования, вряд ли он прослушивается. — Венерианин бросил взгляд на прикрепленный к видеофону датчик мощности. — Утечек не заметно. Продолжайте.
— Корабль не сможет взять вас на борт в Нью-Йорке.
— Вот же черт, — выругался В-Стивенс.
— Вам придется действовать на свой страх и риск. Толпа уничтожила все оборудование Нью- Йоркского космопорта. Лучше всего поезжайте автомобилем в Денвер, это ближайшее место, где может сесть корабль. А заодно — и последнее место на Земле, где мы пока что в безопасности.
— Вот всегда мне так везет, — простонал В-Стивенс. — Вы понимаете, что они сделают со мной, если поймают?
— Для недопеченных что один утколапый, что другой, — грустно улыбнулась девушка. — Они будут вздергивать нас без всякого разбора. Так что мы все в равном положении. Ну — удачи, будем вас ждать.
Со злостью отключив аппарат, В-Стивенс притормозил, свернул в маленький грязный переулок, поставил машину на стоянку, вышел из нее и захлопнул дверцу. Он находился на краю сверкавшего яркой зеленью парка; крепко сжимая портфель, венерианин бегом бросился к возвышавшимся чуть поодаль корпусам больницы.
Дэвид Ангер вытер рот рукавом и обессиленно откинулся на спинку кресла.
— Я не знаю, — повторил он хриплым, еле слышным голосом. — Говорю же вам, ничего я больше не помню. Ведь все это было очень давно.
Взмахом руки Ганнет подозвал офицеров, толпившихся вокруг старика, к себе.
— Уже близко, — сказал он, устало стирая со лба пот. — Приближаемся медленно, но верно. Еще полчаса — и получим то, что нам нужно.
В одной из палат терапевтического отделения на огромном столе была расстелена штабная карта; темные фишки, испещрявшие ее поверхность, обозначали подразделения флотов Марса и Венеры, а белые — земные корабли, тесным кольцом столпившиеся вокруг третьей планеты.
— Это где-то здесь. Повернувшийся к Паттерсону и указывавший на карту человек — покрасневшие от
