— У нас имеется досье на этого Абендсена. Похоже, ему особенно по вкусу сексапильные брюнетки средиземноморского или ближневосточного типа.
Пока Джо разговаривал с портье, Юлиана прилегла на кровать и, прикрыв лицо рукой, закрыла глаза.
— У них есть парикмахерша, которая сможет тобой заняться, — сообщил Джо, положив трубку. — Ступай-ка в салон, это внизу, на втором этаже. — Он что-тосунул ей в руку. Открыв глаза, она увидела германские банкноты. — Это тебе на прическу.
— Оставь меня в покое. Я очень тебя прошу.
Он взглянул на нее с любопытством и вместе с тем озабоченно.
— Сиэтл выглядит так же, как Сан-Франциско, — еще до того, как там случился Большой пожар, — сказала она. — Взаправдашние старые деревянные дома, каменных почти нет, а холмы совсем как во Фриско. Японцы поселились там задолго до войны. Заняли полностью торговый квартал — дома, магазины. Все такое старое. Это в порту, — я туда как-то приехала с одним моряком. Маленький старичок японец стал моим учителем, я брала у него уроки. Звали его Минору Ишоясу. Кругленький такой, как яичко. Он носил жилет и галстук-бабочку. Его зал размещался над какими-то японскими конторами. На дверях висела старомодная золоченая табличка, и у него, совсем как у дантиста, имелась своя приемная. Я даже помню название разложенных на столике журналов — «Нэйшнл Джиогрэфикс».
Нагнувшись, Джо ухватил ее за руку и насильно заставил сесть.
— Что с тобой происходит? Ты ведешь себя как ненормальная, — сказал он прямо ей в лицо, пытаясь, видимо, что-то прочесть в ее глазах.
— Я умираю, — проговорила она.
— Ну, это всего лишь нервы. И часто с тобой такое случается? Сейчас я принесу что-нибудь успокаивающее из гостиничной аптеки. Может, фенобарбитал? А кроме того, мы же с самого утра ничего не ели. Когда приедем к Абендсену, тебе и делать ничего не придется: будешь просто стоять рядом, а говорить буду я. Тебе только нужно мило улыбаться. Этим ты, безусловно, удержишь его возле себя. Уверен, он и не подумает никуда отойти. Не говоря уже о том, что он впустит нас тотчас, как только увидит тебя и твое декольте. Уверен в этом. Во всяком случае, я на его месте поступил бы так.
— Дай мне пройти в ванную. Я плохо себя чувствую. Ну, прошу тебя. — Она попыталась высвободиться. — Пусти же меня. Мне плохо.
Он отпустил ее руку, и она нетвердым шагом направилась в ванную и закрылась там.
«Я сделаю-таки это», — подумала она. Включила свет и на мгновение ослепла. Зажмурилась. «Однако
вначале необходимо кое-что найти». В шкафчике лежали пакетик с бритвенными лезвиями, мыло и зубная паста. Она вскрыла упаковку с лезвиями и достала одно. Острое-острое.
Ступила под душ. «Господи, совсем забыла про одежду! Все же пропадет». Костюм прилип к телу, волосы намокли. Она оступилась и чуть не упала, но успела наощупь за что-то ухватиться. По чулкам стекала вода. Юлиана расплакалась.
Джо так и застал ее, склонившуюся над умывальником. Она стояла обнаженная, опираясь на руки и стараясь прийти в себя.
— О Боже! — простонала она, заметив рядом с собой Джо. — Не знаю, что и делать. Мой шерстяной костюм совсем пропал. — Она показала на ворох мокрой одежды.
С подчеркнутым спокойствием, хотя его лицо выдавало сильное раздражение, он проговорил:
— Ну и что, ты ведь все равно собиралась переодеваться. — Он вытер ее махровым белым полотенцем и вывел из ванной в теплую, устланную ковром комнату. — Оденься, — попросил он. — Я приглашу парикмахершу в номер. Что ей стоит подняться. — Он снял телефонную трубку.
— Ты принес мне какие-нибудь порошки? — спросила Юлиана, когда он закончил разговор.
— Совсем забыл! Сейчас же позвоню в аптеку. Хотя, постой, что-то у меня есть с собой. Нембутал или еще какая-то дрянь. — Он шагнул к своему чемоданчику и начал в нем рыться.
Спустя минуту протянул ей две желтые капсулы.
— А мне это не повредит? — осведомилась она, неловко забирая их.
— Что-что? — нервно переспросил Джо.
— Я только хотела спросить, — начала она осторожно, — не стану ли я еще рассеяннее.
— Нет, это же изделие «АГ». Средство из Германии. Обычно я принимаю его от бессонницы. Сейчас принесу воды. — Он выбежал из комнаты.
«Все равно что наглотаться лезвий, — подумала она. — Это ощущение будет теперь постоянно разрывать ее естество. Станет вечной ее карой. Жена еврея связалась с убийцей-гестаповцем». — Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы. «Это тебе за все, что ты наделала. Ты уничтожена навсегда».
— Пошли в парикмахерскую, — сказала она, поднимаясь, когда Джо вернулся в номер.
— Ты же раздета! — Он вновь усадил ее и безуспешно попытался натянуть белье. — Уже и утешать тебя приходится, — в отчаянии проговорил он.
— От твоих таблеток все внутри горит, — сказала она. — В их состав, наверное, входит какая-то кислота. Все один к одному: теперь меня вечно будет разъедать этот адский раствор.
Джо побледнел. «Наверное, он прочитал мои мысли с помощью потайной машинки», — подумала она.
— Таблетки меня одурманили, — сообщила она, — я от них совсем поглупела.
— Ты же их еще не глотала. — Он разжал ей кулак, и она увидела, что капсулы по-прежнему в руке. — У тебя что-то с головой, — сказал он. — Ты очень и очень больна. Нам никуда нельзя ехать.
— Только не надо врача. Все будет хорошо. — Она попыталась улыбнуться, внимательно следя за его лицом. Необходимо убедиться наверняка, что ее уловка удалась.
— Я не могу взять тебя к Абендсену, — сказал он. — Во всяком случае, пока ты в таком состоянии. Поедем не ранее завтрашнего утра, — если, конечно, ты поправишься. Да, попробуем завтра. Придется попробовать.
— Можно мне в ванную?
Он рассеянно кивнул, настолько озабоченный, что наверняка почти не слышал ее.
Она зашла в ванную и затворила за собой дверь. Выбрала в шкафчике еще одно лезвие и, стараясь незаметно держать его правой рукой, вышла обратно.
— Бай-бай, приветик, — сказала она.
Она уже открывала двери, чтобы выйти в коридор, когда Джо вскрикнул и бросился к ней.
«Вжик…»
— Это ужасно, — проговорила она.
«Какие они все насильники. Ей следовало бы знать. Впрочем, любую темную личность она всегда готова встретить как следует. Уж за себя-то она сможет постоять… Но куда этот делся? А, вон он, — схватился за шею и приплясывает».
— Прочь с дороги, не то я тебя хорошенько проучу! — держа лезвие наготове, она распахнула двери. Джо сидел на полу, зажав обеими руками шею. Будто в удушье.
— До свиданья, — сказала она и прикрыла двери, оставшись в уютном и теплом, устланном ковром коридоре.
Навстречу ей, толкая перед собой столик на колесиках, шла женщина в белой униформе. Наклонив голову, она что-то напевала. Столкнувшись с Юлианой, подняла глаза и остолбенела. Рот у нее приоткрылся.
— Ой, золотце, — пробормотала она. — Пожалуй, одной прической тут не обойтись. Да ты же совсем голенькая… Ну-ка, вернись в номер и для начала оденься. А потом уж выходи. Боже мой… — она открыла перед Юлианой дверь. — Скажи своему парню, чтобы он хорошенько привел тебя в чувство. Я прикажу прислать вам кофе. — Она втолкнула Юлиану в номер и захлопнула за ней дверь.
«Так это была парикмахерша», — догадалась Юлиана. Взглянув на себя в зеркало, она обнаружила, что женщина права: на ней абсолютно ничего не было.
— Джо, — сказала она, — меня не пускают. — Она подошла к кровати, отыскала свой чемодан и вытряхнула содержимое. Белье, блузка, юбка… туфли на низком каблуке. — Велели вернуться, — сообщила
