— Вы серьезно?
— Конечно. Почему бы нет. Это — главная цель моей жизни. Каждому нужна достойная цель.
— И как, по-вашему, такое решение характеризует вас?
Он смотрел на нее: в лице — ни тени юмора.
— Я твердо намерен исполнить свою мечту. Уверен, любая цель достижима, если очень захотеть. А вы, Джози? Вы тоже готовы пойти на все ради поставленной цели?
На мгновение их глаза встретились, и Джози стало ясно, что она не сможет солгать под его испытующим взглядом.
— Мне хотелось бы верить, что я способна на это. Но в моей жизни нет своего Эвереста, если я правильно вас поняла.
— Так расскажите о себе.
— Вы же торопитесь на совещание.
Себастьян снял трубку телефона и сказал:
— Начинайте без меня. Я немного задержусь. — Он откинулся в кресле. — Итак, откровенность за откровенность?
* * *
Хэл и Рейчел тоже познакомились случайно, двумя годами раньше Себастьяна и Джози. Рейчел тогда на полгода послали на Аляску с редакционным заданием. О Хэле она слышала неоднократно.
— Обязательно познакомься с ним, — говорили ей. — Он здесь главный искатель приключений. Учит народ летать на параплане, лазает по горам, ходит на лыжах и, кстати, возглавляет Службу горнолавинного надзора штата Аляска.
Она позвонила ему и оставила сообщение на автоответчике: «Привет, Хэл. Я фотожурналист, работаю над фотоальбомом об Аляске. Мне сказали, что вы — специалист по лавинам. Если можно, мне хотелось бы походить с вами по горам, сделать несколько снимков. Позвоните мне, пожалуйста…»
Хэл согласился встретиться с Рейчел в одном из ресторанов в центре Анкориджа.
— Как я вас узнаю? — спросил он.
— От меня будет нести моржовым жиром.
— Прошу прощения?
— Завтра я лечу снимать моржовую охоту эскимосов.
— Везет же людям.
Рейчел прибыла на встречу с опозданием. Смуглая, с поцарапанным «Никоном» на шее, она оказалась гораздо симпатичнее и моложе, чем, судя по голосу, решил Хэл.
— Только что с севера, — объяснила она. — Пять часов летели. К концу командировки моя задница, наверно, примет форму самолетного кресла.
— Экономического или бизнес-класса?
Рейчел рассмеялась и протянула ему руку. К ее удивлению, он поднес ее ладонь к носу и понюхал:
— Моржами совсем не пахнет. Или теперь моржатину маринуют в «Шанели»?
— Надо же, житель Аляски с чувством юмора. Редкий вид. Вообще-то я успела принять душ.
— Ну и как охота?
— Потрясающе. Мне приходилось работать в районах боевых действий, так вот, это было очень похоже. Такое же будничное отношение к смерти.
— Мне хотелось бы взглянуть на ваши работы.
— Пожалуйста. — Рейчел извлекла из сумки папку.
Они заказали обед, и Хэл принялся просматривать черно-белые снимки. Рейчел наблюдала за ним. Она думала, что перед ней предстанет бородатый горец, а увидела чисто выбритого мужчину с умным волевым лицом и волнистыми каштановыми волосами. А он симпатичный, отметила про себя Рейчел, даже очень.
— Отличные снимки. Неудивительно, что этот заказ достался вам.
Съев примерно треть стейка, Хэл понял, что влюбился в Рейчел. Особенно поражали ее глаза. Темно-карие, с крошечными медовыми прожилками на радужной оболочке, они лучились, глядя на него с обезоруживающей насмешливостью.
— Итак, вы готовы провести в моем обществе один день? — осведомилась она.
Можно неделю. Или месяц. Или всю жизнь. К чему устанавливать временные рамки? — хотел спросить он.
— Что бы вы хотели увидеть?
— Что-нибудь зрелищное. Динамичное.
— В таком случае для начала совершим путешествие на вертолете. Думаю, вам будет интересно. Спустимся на лавиноопасные склоны и произведем взрывы. Это делается для того, чтобы склоны освободились от своего груза прежде, чем он наберет разрушительную силу.
Когда Хэл в очередной раз отправился на работу в горы, Рейчел поехала с ним. А потом и в следующую экспедицию. Хэлу нравилось ее общество, и, если она отлучалась на другие съемки, жизнь теряла для него смысл.
Зиму сменила весна, начались оттепели, лавиноопасный период кончился.
— И чем теперь займешься? — поинтересовалась Рейчел.
— Что я делаю летом? Занятий много. Нанимаюсь проводником. Иногда даю уроки парапланеризма. Правда, в этом году активности пока не наблюдается.
— Так, может, сводишь меня в поход? Мне хотелось бы снять медведя в естественной обстановке. Медведицу с детенышами.
Хэл, внезапно смутившись, разглядывал свои руки.
— Вообще-то, я знаю, где их можно найти.
Рейчел улыбнулась:
— Буду очень признательна.
Как только лед на реке Эванс тронулся, Хэл и Рейчел поплыли на каяках к ее низовьям. День выдался ясный, лучи солнца до самого дна проникали в толщу воды. Когда пришло время второго завтрака, они развели костер на берегу и зажарили на сковороде нескольких пойманных Хэлом хариусов.
Сидя рядом на утреннем солнцепеке, они наслаждались тишиной и красотой девственной природы.
— Мне кажется, я могла бы тут жить, — сказала Рейчел.
— Ты и так здесь живешь.
— Да, но скоро все кончится.
— Скоро? Я думал, тебе еще работать и работать.
— Верно, работы много. Я ведь еще даже не начинала писать текст. Но этим займусь дома, в Сиэтле. Скоро придется уехать, деньги кончаются. — Рейчел бросила в воду камешек. — Думаешь, нам все-таки удастся встретить медведя? — с улыбкой спросила она.
— Здесь нет. Дым костра их отпугивает.
После завтрака, плывя дальше, они заметили норку, грациозно перебегавшую по склоненной над рекой ветке, а потом услышали, как нырнул бобр. Наконец они увидели и медведицу с двумя медвежатами, пришедших к реке напиться и поплескаться. Рейчел с Хэлом наблюдали за ними до тех пор, пока звери не скрылись в лесной глуши.
Рейчел была потрясена.
— Это… — она не могла найти нужных слов, — такое можно увидеть только на Аляске.
— Такое здесь случается сплошь и рядом, — сказал Хэл, но по его раскрасневшемуся лицу она видела, что он тоже взволнован. — Снять удалось?
— А как же! Это лучшие кадры за всю командировку.
— Что ж, я рад.
Рейчел внимательно посмотрела на него. На мгновение Хэлу показалось, что она сейчас его поцелует.
— Мне здесь нравится, — наконец произнесла Рейчел. — Жаль будет уезжать.
