У Мэгги вырвалось не подобающее леди фырканье.
— Тогда это единственное, что она сделала правильно. Ей не удалось бы выиграть конкурс на звание лучшей матери года. Власти штата отобрали меня у нее, когда мне было восемь лет. Больше я ее никогда не видела.
— Мне очень жаль. — Бо помешивал сахар в чашке кофе со сливками, выжидающе поглядывая на нее.
Мэгги пожала плечами и сделала еще глоток.
— Не стоит. Это не было трагедией. Меня беспокоит только то, что я могу вспомнить всего пару детских домов и семей приемных родителей, но до сих пор стираю белье в том же стиральном порошке, который использовала мама. Покупаю тот же сорт маргарина и бумажных полотенец. Могу закрыть глаза и ощутить запах гардений.
Мэгги медленно зажмурилась, вызвав в памяти этот запах.
— Мне казалось, что эти духи делают ее неотразимой. Пробиралась в ее комнату и душилась ими, чтобы тоже стать красивой. — Она открыла глаза, но смотрела в прошлое, а не на то, что было перед ней. Подергала себя за нижнюю губу и продолжала: — Невозможно благоухать гардениями и не быть красивой, знаете ли. Только маме духи были для этого не нужны. Совсем. Она была из тех женщин, которые навсегда врезаются в память.
Смутившись, Мэгги осеклась и снова стала помешивать ложечкой кофе. Не в ее привычках было говорить о матери. Не в ее привычках было делать многое из того, что она делала в присутствии Бо. В данный момент Мэгги не была уверена, рассказывает ли о матери в стремлении отдалить необходимость отвечать на вопросы Бо или продлить его визит. Она опасалась, что верно второе. Когда она подняла глаза, Бо смотрел на нее с этим своим сочувствующим выражением на лице. С тем самым, которое ей хотелось считать подлинным, а не просто профессиональной уловкой следователя.
— Приемные родители? — спросил Бо. — Детские дома?
— О, да. Я их много сменила за свое детство. Сначала предполагалось, что это только на несколько месяцев. Пока мама не уладит свои дела. Наверное, это ей так и не удалось. Месяцы превращались в годы. Теперь они называют это «дрейфовать по приемным родителям». Если бы я знала, что меня собираются забрать у нее, я бы, наверное, солгала, когда моя учительница во втором классе начала задавать вопросы.
Бо слишком хорошо помнил эти вопросы. Только он-то лгал, когда его спрашивали, завтракал ли он или стирает ли мама его одежду. Придумывал истории о семейных потрясениях и предлоги тому, почему он никогда не приглашает друзей к себе домой. Избегал детей, чьи мамы забирали их из школы на блестящих новых автомобилях, потому что они бы стали его жалеть. Он даже сам расписывался в своем дневнике начиная с младших классов.
Это были плохие три года.
Внезапно Бо почувствовал, что надо сменить тему. Ему не хотелось совершать путешествие в глубины памяти и определенно не хотелось иметь еще один повод для сочувствия Мэгги.
— Послушайте. Уже поздно. Давайте с этим покончим.
Мэгги съежилась от этого холодного, бесчувственного приказа. На какое-то мгновение она забыла, что Бо не ее друг, с которым можно поговорить по душам до рассвета.
— Вы правы. Простите, что наскучила вам. Как глупо с моей стороны! Я забыла, что вас интересует только возможность затащить меня в постель или засадить в тюрьму.
В его глазах промелькнул гнев, но он ничего не ответил.
— Так давайте покончим с этим, Бо. Что вы нашли в сарае? В какую неприятность я теперь попала?
— Я ничего не нашел в сарае. Но поскольку пожар начался ночью и нет свидетельств тому, что в сарае хранились горючие материалы, думаю, можно исключить самовозгорание.
Отодвинувшись от стола, Мэгги схватила блюдо с печеньем как раз в тот момент, когда он потянулся за одним из них.
— Да, давайте исключим самовозгорание. Мы ведь не хотим, чтобы все было так просто.
— Кому принадлежит этот участок? — Он повернулся на стуле, чтобы не выпускать ее из виду.
Она поставила блюдо на кухонный стол и стала искать большую пластиковую коробку, на которой еще сохранилась крышка, чтобы сложить в нее печенье. Не нашла и удовлетворилась миской и алюминиевой фольгой.
— Это для меня загадка. Он продавался около двух лет назад. На объявлении стояло название «Холкем Риэлти». Уверена, что они могут вам сказать, кто владелец и продали ли они участок.
Мэгги ссыпала печенье в миску.
— Только толку от этого не будет. Мы с вами оба знаем, кто бы ни был владельцем, ему глубоко наплевать на этот сарай. Возможно, участок только вырастет в цене без него. Владелец не стал бы поджигать сарай ради страховки. Чтобы ее получить, необходимо что-то застраховать, а ни одна страховая компания в мире не застраховала бы эту развалюху.
— По-видимому, вы хорошо разбираетесь в страховках, Мэгги.
Она метнула в него испепеляющий взгляд.
— Составляла заявки на получение страховок, чтобы заработать деньги на детский садик. Господи, Бо, у меня есть телевизор, и я не тупица. Не надо быть ученой, чтобы догадаться.
Бо не стал спорить. Просто задал следующий вопрос:
— Ваше дежурство с семи до трех?
— Да. — Она смела крошки в раковину и вымыла свою чашку из-под кофе. Мэгги не была такой уж прилежной хозяйкой, но сейчас возня с бессмысленными делами по уборке давала ей возможность игнорировать пристальное внимание Бо.
— Большинство людей при таком расписании спало бы в час ночи. Почему вы не ложились, Мэгги? Страшный сон? Бессонница?
— Интересная книга.
— Какая?
— Путеводитель по Ирландии! — Она швырнула губку на столик. — Не помню ее точного названия. Она лежит на тумбочке у кровати. Хотите на нее взглянуть?
— Да. Действительно хочу. Я пойду с вами.
Когда он поднялся, до Мэгги дошло, что он только что вежливо обозвал ее лгуньей. Что еще хуже, она сдуру пригласила Бо Грейсона посетить свою спальню, и он принял приглашение.
7
Хорошо, что Мэгги стоит рядом с кухонным столиком, подумал Бо, и может на него опереться. Вся кровь отлила от ее лица, она даже пошатнулась, оскорбленная его недоверием.
— Вы затрудняетесь показать мне эту книгу? — спросил Бо.
— Нет! Нет. Но в спальне… — Мэгги нахмурилась. — Я не ждала гостей. Там полный беспорядок, так что лучше мне просто принести книгу сюда.
Бо медленно покачал головой, отвергая это предложение. Посещение спальни Мэгги должно было стать наградой за то, что его вытащили из постели посреди ночи. И он не собирался позволить ей уклониться от этой экскурсии. Он сам должен удостовериться, что она ему не лжет. И намеревался сполна получить удовольствие от этой неловкой ситуации.
— Мэгги, дорогая, я не донесу патрулю, что вы бросаете предметы туалета на пол… если вас именно это беспокоит.
— Да, именно это. — Мэгги вытерла ладони о спортивные брюки, но не двинулась с места. Она напоминала Бо одного из ныряльщиков, собирающихся с духом перед тем как броситься со скалы в океан.
— Мэгги? — напомнил он, приподняв брови. — Как насчет книги?
