выставке. Бо пришлось подойти поближе и перегнуться через кровать, чтобы дотянуться до нее. Он взял ее в руки и перелистал многоцветные страницы.
— «Недорогое путешествие по Ирландии». Наверное, тяжело путешествовать с такой обузой, как Гвен.
— О, я не путешествую.
Бо уставился на нее.
— У вас же масса книг о путешествиях. Я думал, что вы заядлая путешественница.
Мэгги рассмеялась и скрестила руки, неожиданно осмелев из-за разделяющего их пространства широкой кровати.
— У меня масса поваренных книг и руководств по кулинарии, но я их тоже не использую.
Бо бросил книгу на кровать. Она утонула в складках пухлого красного одеяла.
— Почему?
— Я плохо готовлю.
— Нет. Почему вы не путешествуете?
— Потому что это все хорошо только в рекламных проспектах.
Бо задумчиво посмотрел на несколько нейлоновых чулок с рисунком, которые она небрежно обмотала вокруг одного из столбиков кровати, потом снова перевел взгляд на Мэгги.
— Значит, вы не любите разочарований.
Мэгги терпеть не могла людей, которые разыгрывали из себя психологов. Особенно, когда это у них получалось. В ее жизни хватало разочарований. Ей не было нужды ехать для этого за границу и платить деньги. И ни к чему оправдываться перед Бо. Возможно, он и сам не соответствует рекламе, как бы ей ни хотелось верить в обратное.
Осознав этот факт, она почувствовала разочарование и ощутила иронию происходящего. Сама того не сознавая, Мэгги рассчитывала на Бо. Ей так хотелось иметь рядом человека, который бы знал о ней все и все же ее любил. Какой глупой и наивной может быть женщина! Бо Грейсон, несомненно, не был этим человеком. Напрасно она позвонила ему.
Повернувшись к нему спиной, Мэгги перешагнула через несколько собачьих игрушек для жевания и направилась к балкону.
— Мне завтра рано вставать — нет, уже сегодня, — сказала она, оглядываясь через плечо, и отперла балконную дверь. — Поэтому не могли бы вы взглянуть на вид с балкона и уйти?
— Сперва расскажите, что произошло сегодня вечером. — Неожиданное требование, высказанное резким тоном, заставило ее замереть. — От начала до конца.
— О чем тут рассказывать? — спросила Мэгги, осторожно выпрямляясь, но продолжая держаться за дверную ручку. — Я встала с кровати, пошла на балкон, потому что от ночного воздуха в голове у меня проясняется. Почувствовала запах дыма. Увидела его. Запаниковала, как любой добропорядочный гражданин, и бросилась обратно в дом, чтобы вызвать пожарников. Затем сбежала вниз, чтобы найти вашу карточку, и позвонила вам из кухни. Почему мне показалось необходимым позвонить именно вам, мне сейчас и самой непонятно, но после того, как мы поговорили, я схватила спортивные брюки с сушилки и вышла из дома встречать пожарных.
— Вы увидели пожар с балкона?
— Я не видела пожара, — нетерпеливо поправила Мэгги. — По крайней мере, я этого не помню. Сперва не видела. Я увидела дым. Над вершинами магнолий. И мне уже начинают надоедать ваши попытки поймать меня на слове, Бо. У меня не было необходимости звонить вам, Бо, но я это сделала. За это, по крайней мере, мне полагается несколько очков и некоторое послабление.
Не ожидая ответа, Мэгги рывком распахнула дверь и подошла к фигурной решетке, которая окаймляла верхний этаж. Деревянные доски под ногами были влажными от прохладного ночного воздуха, но Мэгги было все равно. Любое ощущение, не вызванное Бо Грейсоном, было благом. Тут она подумала, что его носки пропитаются влагой.
— Вам лучше не выходить сюда. Здесь…
— Слишком поздно. — Он бесшумно подошел к ней и встал слишком близко.
Его внимание переключилось на поле внизу и на верхушки магнолий. Он снова судил ее, оценивал правдивость ее рассказа. Запах пожара все еще висел в воздухе, но рассеивался под дуновением ветерка с реки. Сжав руки, он нагнулся вперед, в темноту, опираясь на них.
В конце концов Бо вынес вердикт:
— Это возможно.
— Ну, спасибо, шеф Грейсон! Боже, сегодня я буду спать спокойно, зная, что вы мне верите.
— Я не говорил, что верю вам. — Обернувшись к ней, Бо взял ее за руку выше локтя. — И на вашем месте я бы вовсе не ложился. Я бы продумывал линию защиты. Давайте все выясним. Вам известно, каковы шансы за то, что вы обнаружите два пожара за такое короткое время и оба пожара до того, как огонь вышел из-под контроля?
Что-то в нем изменилось, когда он вышел на балкон. Его глаза, решила Мэгги. В лунном свете они приобрели цвет темной охры, из них исчезло сострадание, придававшее им тепло. Она отстранилась, потирая руку, и гневно взглянула на него.
— Нет, неизвестно, и мне наплевать. Это произошло. Разберитесь в этом. Это ваша работа.
— О, я и разбираюсь. И с вами тоже. — При этом заверении холодок прошел вверх по ее позвоночнику. Следующий вопрос, заданный тихим голосом, не улучшил ее самочувствия. — Вы всегда тщательно закрываете и запираете на ключ дверь на балкон?
— Ч-что?
— Дверь на балкон. Она была заперта.
Где-то в глубине ее сознания вспыхнул сигнал тревоги.
— К чему вы клоните?
— Я имею дело с деталями, а эта деталь не предполагает паники. Вы сказали, что бросились вызывать пожарных. И звонить мне. Если это правда, то когда вы задержались здесь на какое-то время, чтобы запереть дверь?
Мэгги заколебалась, понимая, насколько иррационально прозвучит ее объяснение, что она заперла дверь потому, что подумала, будто это заставит огонь уйти. Вместо этого она выдала ему, как она надеялась, правдоподобную ложь. К несчастью, она промедлила с ответом лишнюю секунду.
— После того, как переоделась. Перед тем, как спуститься вниз.
— Вы схватили спортивные брюки и переоделись внизу. Попробуйте еще раз.
Нельзя было не заметить холодности его тона и напряженности позы. Он выжидал, чтобы броситься — ему не терпелось захлопнуть ловушку. Позволить ей ответить еще раз было просто формальностью. Игрой.
Когда она отказалась играть в эту игру, он снова взял ее за предплечье и привлек к себе. На этот раз он был мягок, но это прикосновение было еще опаснее, чем прежнее. Их одежда не создавала почти никакой преграды соприкосновению тел. Жар его тела обжигал, голова ее запрокинулась назад, их глаза встретились. Именно в этот момент Мэгги поняла, что его гнев направлен против нее лично, что она каким- то образом предала его, даже не сознавая этого. Господи, спаси ту женщину, которая предаст его сознательно!
— Позвольте мне произнести это вместо вас, Мэгги. Так, как я это вижу. Вам понравилось внимание, которым вас окружили после пожара в больнице, поэтому вы решили сделать это снова.
Она запротестовала было, но он прервал ее, сжав руку.
— Вы не выходили на этот балкон. Не видели пожара сверху, потому что у вас не было в этом необходимости. Вы его устроили сами, Мэгги. Вам стоило только вызвать его. Вызвать меня. И ждать фейерверка. Ведь вы этого хотели, Мэгги? Фейерверка? Вот такого?
Он согнул колени и прогнулся так, что ее груди оказались прижатыми к его грудной клетке, а тело слилось с его твердыми мышцами. Просунул руку вокруг ее талии и провел одним пальцем вдоль шеи. Большим пальцем очертил контур ее нижней губы и задумчиво сказал:
— Между прочим, вы блестяще сыграли сцену с задержкой дыхания. Она меня полностью убедила. А рассказ о приемных родителях был просто потрясающим.
