В его словах появились жестокие нотки, хотя их соприкосновение продолжало соблазнять ее.
— Чего не могу понять, это зачем вам понадобилось так много хлопот, чтобы затащить к себе в кровать мужчину?
— О, Господи, — прошептала Мэгги, не зная, приходить ли ей в ужас, впадать в ярость или просто уступить желанию расхохотаться. — Вы считаете меня одинокой женщиной, у которой есть преданная собака и которой больше нечем заняться, как только создавать критические ситуации ради того, чтобы оказаться в мужской компании?
Бо не знал, что и думать. Запертая дверь пробудила его шестое чувство, которое спасало ему жизнь на пожарах столько раз, что он и счет потерял. Щелчок той задвижки наполнил его ужасом. Он много раз сталкивался с такой моделью поведения тщеславных поджигателей. В различных вариантах. Все детали головоломки точно встали на место. Мэгги Сент-Джон искала внимания к себе.
Мэгги глубоко вдохнула воздух, пытаясь справиться с собой. Пальцы ее вцепились в его рубашку, так реальность подозрений Бо потрясла ее.
— Вот вы как думаете. Да?
— Убедите меня в обратном.
— Как я могу? Вы же все вычислили. Вы не хотите, чтобы вас убедили. Вы не хотите знать, почему я заперла дверь. Вы хотите…
Мэгги не стала договаривать. В столь тесной близости от Бо было очевидно, чего он хочет. Каждое движение его бедер посылало новый импульс ее телу. Глубоко внутри ее начиналась цепная реакция. Тело не слушалось своей хозяйки. В нем начал биться частый настойчивый пульс, основа чувственного ритма ее существа.
— Убедите меня, — прошептал он, его руки соскользнули с ее лица, спустились по рукам, по спине, по изгибу бедер. — Убедите. Доверьтесь мне. Расскажите, почему вы не прошли проверку на детекторе лжи. Расскажите, что вас так пугает, откуда эти приступы паники. Расскажите, почему вы приготовили печенье и кофе, словно вам предстояло свидание. Расскажите о запертой балконной двери.
Она внезапно обнаружила, что сосредоточенно смотрит на его рот, вспоминая, что он может заставить ее почувствовать. Всего несколько дюймов отделяли ее от ошибки.
— Не делайте этого, Бо.
— Не делать чего? Я хочу только получить ответы на несколько вопросов. Я заставляю вас испытывать напряжение, Мэгги? В этом все дело?
— Вы точно знаете, что делаете, и речь идет уже не об ответах.
Его лицо было так близко, достаточно близко, чтобы она ощутила его дыхание на щеке.
— Я ничего не делаю, Мэгги. Даже не дотрагиваюсь до вас.
Медленно, микроскопическими дозами она осознала, что единственной силой, удерживающей ее возле Бо, было ее собственное желание. Мэгги высвободилась и слегка отстранилась. Бо засунул руки в задние карманы брюк и ждал. Раздался шум мотора приближающейся машины. Мэгги охватило необъяснимое желание позвать на помощь, но было уже слишком поздно. Звук отдалился, оставив ее наедине с вопросами Бо.
— Почему вы заперли дверь? — Голос его звучал теперь мягко, подбадривающе. На мгновение она почти поверила в обман, поверила, что ему не все равно. Что он может принять то, что она скажет.
Мэгги откинулась на перила, уперев руки в бедра.
— Просто глупая реакция. Я боюсь огня. Даже больше, чем вас. — Улыбка ее вышла слабой, но ей было все равно. — Это в самом деле так глупо. Я подумала, что если запру дверь и притворюсь, что не видела огня, то смогу заставить его уйти. Что буду не виновата. Смешно, да?
— Не знаю. А вы виноваты?
— Нет! Сколько раз нужно вам повторять? Я не лгала вам. Я не устраивала этот пожар.
— Если не вы, то кто же? Почему именно сейчас? Почему сегодня ночью? Почему этот сарай? Это строение не представляет для владельца ценности в смысле страховки, поэтому он не получит никакой материальной выгоды. — Бо помолчал и бросил на нее задумчивый взгляд. — Единственный, кто может получить выгоду от этого сгоревшего сарая, — это тот, кто хочет вам навредить. И он своего добился.
Мэгги с негодованием отвергла эту идею.
— Нет. Почему кто-то должен хотеть мне навредить?
— Не знаю. Вам лучше знать. Вы в последнее время кого-нибудь рассердили?
— Откройте телефонную книгу на разделе «медицина» и выбирайте любое имя. Я бы вам написала список, но не люблю писать. — Она в отчаянии потерла щеки, оттолкнулась от перил и начала шагать взад и вперед, размышляя вслух. — Нет. Исключено. Не могу поверить, что кто-то пытается меня подставить.
— Возможно, кто-то увидел возможность причинить вам неприятности. А может, и нет. Но невольно напрашивается следующее объяснение сегодняшнего пожара: вы сами подожгли сарай, или кто-то хочет, чтобы я подумал, будто это сделали вы.
— Руководство больницы.
— Простите?
Мэгги заколебалась, пытаясь предугадать реакцию Бо на ее откровенное заявление. Верил ли он в свою теорию или нет, но ей было совершенно ясно теперь, что ее подставили. До ужаса ясно. Она даже знала, кто из врачей это сделал.
— Это доктор Беннет, — произнесла она, рискуя подойти поближе. — Он сегодня предупредил меня, что уволит, если я сделаю хоть один неверный шаг. Если кто-то сделал это, чтобы навлечь на меня неприятности, то это Беннет.
— Мэгги…
— Он член больничного Совета. У него есть влияние, и мы с ним не ладим. Почему бы и не он? Я, собственно, и не сомневаюсь, что это Беннет.
Мэгги подняла глаза на бесстрастное лицо Бо, ожидая увидеть хоть намек на признание правильности ее догадки. Не найдя его, Мэгги отступила на шаг.
— Вы все же считаете, что это сделала я.
— Этого я не сказал.
— Вам и не надо говорить, — ответила Мэгги. — И что теперь?
— Ничего.
— Какая приятная неожиданность, — фыркнула она. — Несколько скучных дней, нечего в дневник записать.
Бо несколько секунд смотрел на нее, потом направился к двери в спальню.
— Мы закончили.
Мэгги обхватила себя руками, почувствовав тихое дуновение ветра, всколыхнувшее воздух, и последовала за ним. Никто из них не произнес ни слова, пока они не спустились обратно вниз. На этот раз Гвен не заворчала, только подняла голову и внимательно наблюдала за ними. Бо собрал свои вещи, и Мэгги внезапно охватило такое чувство, словно ее бросают, что было смешно.
Когда Бо подошел к двери, она спросила:
— А что, если действительно что-то случится? Тогда что?
Бо остановился, будто спорил сам с собой. И наконец ответил:
— Позвоните мне.
Мэгги смотрела ему вслед и спрашивала себя, как скоро ей придется снова снять трубку телефона.
8
Дорога домой была долгой, слишком долгой. У Бо оказалась уйма времени для размышлений о Мэгги, о том, какой у нее проникновенный голос, о ее теле, прижавшемся к его телу, и о неожиданно сделанном открытии: он скорее готов поверить в заговор, чем обвинить ее в этом поджоге. Очевидно, его способность
