платья или разрисованные.
Ничего этого в данный момент на Энджи не было. Платье, туфли и все остальное ожидало ее в соседней комнате. В любую минуту можно было ожидать появления кормилицы и служанки, пришедших помочь госпоже одеться. Энджи была твердо убеждена, что ее наряд будет не хуже, а то и намного лучше одеяния любой из дам, прибывших на этот обед — важнейшее событие праздника. Кроме того, место за высоким столом позволит рассмотреть всем гостям ее платье.
— Полагаю, мне лучше свернуть свою походную постель, — сказал Джим. Они с Энджи, куда бы ни ехали, всегда возили с собой спальные принадлежности. Оба старались не спать в кроватях, которые им предлагали в большинстве замков и в трактирах, потому что все они кишели насекомыми. — Потом отнесу все в комнату Брайена и попытаюсь немного вздремнуть перед обедом. Когда будешь проходить мимо его комнаты, можешь захватить меня, и мы вместе пойдем в Большой зал.
Они встали со стульев. Энджи внезапно улыбнулась и погладила Джима:
— Не беспокойся, я думаю сейчас и о твоих делах.
Ободренный, Джим проводил ее взглядом, когда она входила в другую комнату, свернул свою постель и направился к Брайену. По дороге ему в голову пришла одна мысль. Он сидит за высоким столом, а Брайен нет. Так уж случилось, несмотря на то, что Брайен лучший боец, он храбрее и вообще превосходит Джима во всем, что ценится в средневековом обществе. Так произошло из-за того, что Джим назвался вымышленным титулом, оказавшись в этом мире. Поэтому Джим был больше на виду на рождественских праздниках, чем его друг.
Брайен мог ходить повсюду, и его едва замечали; Джима же не только везде замечали, он вызывал толки. Он никак не мог сообразить, как ему воспользоваться относительной свободой, которой располагал Брайен, но чувствовал, что набрел на нужную мысль, а может, и не одну.
Он постучался в дверь Брайена, не особо надеясь застать друга. Во всяком случае, там должен был оставаться его оруженосец или кто-нибудь из охраны, то есть людей, ответственных за то, что происходит в комнатах. Для Джима то же самое обычно выполнял Теолаф, но появление Роберта все изменило, и сам Теолаф радовался, что находится не возле ребенка, а с товарищами по оружию. Однако дверь открыл сам Брайен:
— Ах, Джеймс! Как приятно видеть тебя! Как я выгляжу?
Брайен повернулся перед Джимом. Было ясно, что он уже одет для парадного обеда. На нем была голубая рубаха, лишь слегка выцветшая, и невысокие начищенные и совсем недавно подкрашенные черной краской сапоги без каблуков, на взгляд Джима, больше напоминавшие шлепанцы, — но все сапоги в этом веке выглядели так. На рыцарском поясе висел кинжал в ножнах, пожалуй, единственная роскошная вещь на Брайене. Скорее всего, он выиграл этот пояс как приз на турнире.
Все это, конечно, украшало стройного, крепко сбитого, гибкого человека, рост которого не превышал пяти футов девяти дюймов. Однако Брайен держался так, будто был на целый фут выше, что, пожалуй, вполне оправдано. Как-никак, Брайен боролся и победил многих рыцарей, бывших намного выше, мощнее и, возможно, сильнее его.
— Ты выглядишь великолепно, — убежденно проговорил Джим.
— Ха! — удовлетворенно произнес Брайен, поворачиваясь. — Спасибо тебе за эти слова, Джеймс. Ведь этого ни за что не скажешь, не будь я одет подобающим образом. — Внезапно он повернулся спиной к Джиму. — Ну вот, Джеймс, — взволнованно проговорил он, — взгляни на ворот моей рубахи. Он слегка выносился. Умная швея в моем замке вывернула его каким-то образом. Я уж не знаю, что она сделала, но она должна была скрыть это. Мне все-таки кажется, поскольку, когда я трогаю рубашку сзади, то ощущаю неровность. Скажи, с того места, где ты стоишь, это действительно заметно?
Джим глянул на ворот рубахи. Выношенного места, о котором говорил Брайен, было почти не видно. Требовалось подойти ближе и уставиться в спину Брайена, чтобы разглядеть его.
— Я ничего не вижу.
— Это меня успокаивает! — Брайен повернулся. — Ты уже готов спуститься в зал, Джеймс? Где Анджела?
— Она зайдет за нами, когда будет готова. Если ты подождешь, мы можем спуститься все вместе.
— Я охотно подожду, — отозвался Брайен. — Конечно, это поднимет мою репутацию в глазах гостей, которые увидят, что я пришел на обед вместе с тобой, леди Анджелой и Герондой. Когда герольд будет объявлять о тебе, ему придется объявить обо мне почти тем же тоном, и глаза всех присутствующих, конечно, устремятся на всех четверых.
— Ты недооцениваешь себя, Брайен. На самом деле для нас с Энджи — честь войти вместе со знаменитым победителем стольких турниров. Одним из первых копий Англии.
— Ну-ну, я бы не назвал себя одним из первых копий Англии, но пусть будет так, а что до остального, давай сядем, и я налью вина.
— Я подумывал вздремнуть…— Джим замолчал, заметив разочарование на лице Брайена.
Брайен очень редко приглашал гостей в замок Смит из-за плачевного состояния, в котором тот находился, но у него была душа хлебосольного хозяина, и здесь, в комнате в замке графа, которая была значительно меньше любой из занятых Джимом и Энджи и в которой ему приходилось держать своего оруженосца — тот спал на соломе у двери, — он все же выглядел настоящим хозяином.
— Поразмыслив, я понял, что хочу вина!
— Хорошо сказано! — Брайен порылся в углу в своих сваленных в груду пожитках. Он выудил большую кожаную бутыль из тех, в которых держали воду, — они весьма удобны для перевозки на лошади, потому что не бились, как металлические фляги, в трудном путешествии верхом. — У меня только два кубка, но их нечем вымыть. Возможно, ты удовлетворишься тем, что вытрешь свой, Джеймс?
Джим выбрал кубок поменьше, плеснул туда воды из кожаного кувшина и, вытащив из одного из потайных карманов на своей одежде тряпочку, последовал совету Брайена. Шанс подхватить инфекцию в этом случае был относительно невелик.
— Ах, вино, — воодушевился Брайен, налив себе из кожаного кувшина, — оно прекрасно для души, прекрасно для…— Тут вдохновение его явно иссякло.
Джим подумал, что для души Брайена вино всегда прекрасно. В действительности оно было полезно для всего, в любой час дня и ночи, и в значительных дозах. Но казалось, вино не действовало на Брайена. Тем не менее, это был шанс, которого Джим ждал.
— Если честно, Брайен, — он долил воды в свой кубок, — мне хотелось поговорить с тобой. Ты помнишь нашу встречу с троллем в подвале?
— Прекрасно, Джеймс. — Брайен выглядел очень серьезным. — Могучее создание, скажу я тебе. Вот уж чего я не ожидал!
— Так вот, Каролинус велел мне, гм… найти другого тролля, того, что, как сказал тот, в подземелье, находится среди гостей. Это будет первым шагом в разрешении проблемы здешнего тролля. Кроме того, с тех пор еще кое-что произошло…
Он рассказал Брайену о золотом кольце, подарке Агаты Фалон, о пристрастии принца к вину и его страхе за свою жизнь в случае, если Агате удается стать следующей королевой Англии, выйдя замуж за короля. Когда Джим замолчал, Брайен с серьезным видом покачал головой.
— Я просто не могу поверить, что подобное может произойти…— сказал Джим.
— При дворе происходят странные вещи, Джеймс. Да еще пристрастие к вину, тут и король сочтет красавицей ту, в которой трезвый глаз не обнаружит ничего особенного. Кто знает, как поведет себя леди Агата, если станет королевой и подарит нашему королю еще одного наследника — сына? Кто знает? И мужчины, и женщины творят страшные вещи, чтобы достичь желаемого.
Слабая надежда Джима, что принц преувеличивает, растаяла, когда Брайен так легко согласился, что принцу грозит опасность, если кто-то вроде Агаты сумеет заполучить трон. Он уже наполовину убедил себя, что, выслушав его, Брайен тотчас возразит, уверяя, что такое попросту невозможно, что этого не может случиться.
— Но это еще не все, — продолжал Джим. — Гоблин спустился в мой камин в первой комнате…
И он рассказал Брайену о своей беседе с Гобом Первым. Вот теперь он увидел в глазах Брайена недоверие.
Глава 11
