Голгофа? Ей будет стыдно за меня, а этого я не вынесу. Я должен сделать то, что правильно, любой ценой. Лучше полное забвение. Лучше стать ничем, чем жить, зная, что совершил такое.
— Нет, — ответил я Голгофу. — Пусть я умру, но тебя не освобожу.
—
Холод начал усиливаться. Я закрыл глаза, чувствуя, как немеет тело, и ожидая конца. Странно, но страха больше не было. Я исполнился смирения, принял то, что надвигалось.
Видимо, от холода я потерял сознание, поскольку следующее, что помню, это как я открываю глаза.
В зале было очень тихо, воздух стал заметно теплее. К моему облегчению, Голгоф исчез. Больше я не ощущал его присутствия. Но почему он не выполнил свою угрозу?
Пентакль не был поврежден, все свечи по-прежнему горели. Внутри пентакля лицом вниз лежал человек. По плащу я узнал в нем Моргана и тут же отвел взгляд. Белое сменилось красным — осколки Моргана начинали оттаивать.
К моему изумлению, я все еще был жив. Но надолго ли? Я оказался в ловушке. Вскоре свечи догорят, погаснут, и я навсегда погружусь в полную темноту.
Я хотел жить и начал отчаянно сражаться с веревкой — руки по-прежнему были связаны за спиной. Их кололо, точно иголками, однако кровообращение постепенно восстанавливалось. Если я сумею освободиться, то смогу использовать свечи по очереди. Это даст мне время работать при свете. Туннель завалило, но я стал бы рыть землю голыми руками. Во всяком случае, попытаться стоило. Земля мягкая. Может, не весь туннель перекрыт. И где-то в нем я даже могу найти лопату!
В душе вспыхнула надежда. Однако веревка не только не поддавалась, но даже, казалось, от моих усилий затягивалась все плотнее. На память пришло то, что случилось много месяцев назад, весной, когда я только-только стал учеником Ведьмака. Костлявая Лиззи связала меня и посадила в яму, чтобы убить и использовать мои кости для своей темной магии. Тогда я тоже боролся, но так и не сумел вырваться. Меня спасла Алиса — перерезав веревку ножом. Если бы я только мог сейчас докричаться до Алисы! Но это невозможно. Я один, и никто даже не знает, где я.
Спустя какое-то время я прекратил борьбу, лег на спину, закрыл глаза и попытался собраться с силами для последней попытки. Именно тогда, спокойно лежа на спине и почти восстановив дыхание, я внезапно подумал о свечах у вершин пентакля. Связывающую меня веревку можно пережечь! Почему я раньше не подумал об этом? Я тут же сел. Вот она, возможность вырваться на свободу. Однако как раз в этот миг со стороны заваленного туннеля донесся шум.
Что бы это могло быть? Может, Ведьмак наконец отыскал меня и теперь пришел, чтобы спасти? Однако звук не напоминал работу лопаты. Больше это походило на то, как будто кто-то скреб землю. Может, крыса? Шум между тем становился все громче. Может, много крыс? Целая стая, обитающая глубоко под могильным холмом? Говорят, крысы едят все. Даже ходят слухи о крысах, ворующих из колыбелей новорожденных младенцев. Что, если они учуяли запах человеческой плоти? Может, их притягивают куски тела Моргана? А что будет потом? Они займутся мной? Нападут и сожрут заживо?
Шум усилился — кто-то прорывался сквозь завал к залу, процарапывая себе дорогу. Кто? Как зачарованный, оцепенев от ужаса, я смотрел, как примерно на середине расстояния между потолком и полом возникла небольшая дыра и из нее посыпалась земля. От движения воздуха замерцали свечи. Появились две руки, но это не были человеческие руки. Я разглядел удлиненные пальцы, кривые когти… и понял, кто это, еще до того, как появилась голова.
Дикая ламия каким-то образом сбежала из подвала Ведьмака и учуяла меня по запаху. За моей кровью пришла Марсия Скелтон.
Глава 21
Ловушка
Дикая ламия протащила свое тело сквозь дыру и свалилась на мозаичный пол. Дважды принюхалась, но на меня даже не взглянула. Торопливо заковыляла на всех четырех конечностях, низко опустив голову; длинные, черные, сальные волосы волочились за ней по полу. Издавая когтями резкий царапающий звук, подошла к краю пентакля, остановилась и снова громко принюхалась, разглядывая то, что осталось от Моргана.
Я лежал тихо-тихо, почти не веря тому, что все еще цел. Морган, конечно, умер совсем недавно, но мне казалось, свежая кровь живого человека должна манить ведьму сильнее. И потом из туннеля снова послышался шум. Приближался кто-то еще…
Опять появились две руки, на этот раз с обычными человеческими пальцами и ногтями. Когда в дыру пролезла голова, одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, кто это: высокие скулы, красивые блестящие глаза и серебряные волосы. Мэг.
Она пролезла в зал, отряхнулась и зашагала прямо ко мне. Остроносые туфли она, должно быть, оставила по ту сторону завала, потому что была босиком, но я все равно пришел в ужас при ее приближении. Неудивительно, что дикая ламия держалась от меня на расстоянии. Мэг сама хотела меня, и после всего, что случилось, вряд ли я мог рассчитывать на ее милосердие.
Она опустилась на колени на расстоянии вытянутой руки и с мрачной усмешкой посмотрела на меня.
— Ты на волосок от смерти.
Мэг наклонилась ко мне и широко открыла рот, обнажив белые зубы, жаждущие вонзиться в меня. Я задрожал, почувствовав ее дыхание на лице и шее. Но потом она медленно наклонилась еще ниже и, к моему изумлению, перегрызла веревку, связывающую мне руки.
— Немногие люди могут похвастаться тем, что находились так близко от ведьмы-ламии и выжили, — сказала она, поднимаясь. — Считай, что тебе сильно повезло!
Я просто сидел, удивленно разинув рот, слишком ослабевший, чтобы двигаться.
— Вставай, парень! — скомандовала Мэг. — Не всю же ночь нам тут прохлаждаться. Тебя ждет Джон Грегори. Он захочет узнать, что произошло.
Пошатываясь, я поднялся на ноги и несколько мгновений просто стоял, пережидая слабость и тошноту, едва не падая с ног. С какой стати она помогает мне? Что произошло между ней и Ведьмаком? Он носил ей еду. Они подолгу разговаривали. Они снова стали друзьями? И сейчас она выполняет его просьбу?
— Ступай, возьми гримуар. — Мэг махнула рукой в сторону пентакля. — Ни я, ни Марсия не можем войти в этот круг.
Я сделал шаг в сторону пентакля, но остановился, увидев книгу. Она лежала в луже крови. Мысль о том, чтобы прикоснуться к ней, была невыносима; и все равно книга испорчена. Потом я разглядел останки Моргана, и живот свело. Я опустил голову и попытался выкинуть из сознания этот образ. Не хватало еще потом видеть его в кошмарах…
— Делай, что я говорю! Иди возьми гримуар! — уже громче скомандовала Мэг. — Джон Грегори не скажет тебе спасибо, если ты оставишь книгу здесь, чтобы однажды кто-нибудь еще нашел ее.
Я послушался и шагнул в пентакль. Протянул руку, взял влажную, скользкую книгу. В лицо ударил запах крови, и живот снова свело. С трудом удерживаясь от рвоты, я покинул пентакль, прихватив ближайшую свечу, — меньше всего мне хотелось пробираться по темному туннелю в компании двух ведьм- ламий.
Я подумал, что, взяв свечу, разрушил могущество пентакля и теперь Марсия сможет войти в него. Так и произошло, однако она не стала есть Моргана, просто быстро обнюхала его и отвернулась. Мэг шла впереди, за ней я и потом Марсия; я от всей души надеялся, что она будет держаться не слишком близко ко мне.
Снаружи занимался бледный рассвет. Буран закончился, но снег все еще шел, хотя и не сильно. Ведьмак ждал нас около входа и протянул мне руку. Я схватил ее, уронив черную свечу на снег, и он
