— Что ж, надеюсь, — достаточно равнодушно произнес Ланс. — Я еще не говорил с ним, — он помолчал, раздумывая, затем осторожно поинтересовался. — Надеюсь, это было единственное, что омрачило вашу беседу?
Почудилась ли ему усмешка во взгляде собеседника?
— Ну, грех жаловаться на что-то еще. Пожалуй, это мой самый плодотворный визит в Королевство за последние несколько лет. Что касается основного вопроса, то дело не только сдвинулось с мертвой точки, а практически мы уже обо всем договорились. За исключением некоторых спорных участков.
Ланс выгнул бровь в легком недоумении.
— Некоторых участков?
Явно растягивая время, Посланник долго пил вино, высоко запрокинув бокал.
— Но, вы должны понять, Ваша Светлость, — наконец заговорил он, — ведь такие места, как Всхолмье, Фисташковая Гать и до этого вызывали… гм… некоторые разногласия.
Все стало на свои места — видимо, кто-то в его отсутствие поднял вопрос об очередном пересмотре границ с Портой. Ланс быстро соображал. Проблема корнями своими уходила в седую древность, чуть ли не ко времени основания и Королевства и Империи, и в последний раз пережила очередной приступ еще при короле Дарвине, около пяти лет назад. Собственно, и экспедиция Эдвина была одним из ее последствий. Отец, Ланс точно знал это, не смог ее развязать и, в который уже раз, спустил все дело на тормозах. Но видимо теперь кто-то посчитал себя способным сделать это, и, кажется, зашел слишком далеко. Ланс не верил, что они сумеют отстоять свои интересы в споре с Империей. Выходило, что Семья решила отдать часть своей территории. Этого он понять не мог.
Он почувствовал, что пауза затянулась.
— Из таких мест, как Всхолмье, состоит добрая половина границы, — сказал принц, улыбаясь, и быстро добавил. — Но думаю, это не должно нас задержать.
Взгляд собеседника выражал полное согласие.
— Я в последнее время переговорил со многими членами Династии, и все думают также. Хочу заверить Вас, Ваша Светлость, что и в Империи всем надоели двусмысленности в этом вопросе.
Ланса покоробило от такой наглости, хоть и высказанной самым мягким и невинным образом, но ему ничего другого не оставалось, кроме как молча проглотить эту пилюлю. Его улыбка вышла едва ли не нежной.
— Будем надеяться, что все утрясется.
Имперский лорд сидел, расслабленно откинувшись на спинку стула, и выбивал пальцами левой руки легкую дробь на столе. Отстегнутая сабля висела на спинке. Манеры аристократа, свободная и одновременно изящная поза, делали его похожим на огромного кота, умиротворенного, но в любой миг готового к прыжку. И с Лансом, как с престолонаследником, он говорил уважительно, но без малейшего заискивания. Очень сильный и самоуверенный человек. Хоть и раб великого Императора.
Они помолчали, пока подавали очередную смену блюд.
— Вы остановились не в этой гостинице? — поинтересовался принц.
— Нет, Ваша Светлость. Принц Эдвин выделил для меня отдельный дом, чуть выше по улице. Но, признаться, я частенько захаживаю сюда поужинать. Здесь весьма недурно готовят.
— Да, интересное место.
— Вы, вероятно, совсем недавно приехали? Мы уже сутки здесь, но Ваших людей еще не встречали.
— Я здесь всего ничего, — улыбнулся Ланс. — Несколько часов как въехал.
— Вероятно, скоро следует ожидать прибытие принца Леонарда?
— Да, уже совсем скоро.
Ланс поспешно занялся едой, заодно приводя в порядок мысли.
— Его Светлость ведь также никогда еще не бывали здесь? — не отставал гость из Империи.
— Нет. Вы ведь и сами предпочитаете морские пути, лорд?
— Во всяком случае, не избегаю их.
Сказав это, имперский лорд занялся очередным блюдом, оставив право произнесения очередной реплики за принцем. Вот только, что говорить, тот совершенно не знал, и лихорадочно пытался отыскать тему для дальнейшей беседы.
Часы на стене пробили дважды, но и это не навело принца на нужные мысли. И тогда заговорил лорд Сарах.
— Мне сообщили, что Фредерик остался с братом, Виктором, и на переговоры не приедет. Это верно?
— Да, это так.
— Честно говоря, Ваша Светлость, — доверительно заговорил Посланник, — я был в легкой растерянности все это время. Только поймите меня правильно, Ваша Светлость, после смерти короля, а позже и герцога, именно со старшим сыном последнего, герцогом Фредериком, мы имели дело… Нет, нет, я не хочу ничего сказать, но обстановка столь часто менялась, что я просто не успевал ориентироваться.
Он еще что-то говорил в этом же духе, и Лансу приходилось все выслушивать. Похоже, их дела совсем плохи.
— Я понимаю, — наконец, перебил он. — Поскольку Фредерик был лишь временным представителем Династии, и нам это казалось очевидным, то мы не посчитали нужным перепоручить его функции кому-то другому. Казалось естественным, что дело примет любой, кто окажется ближе к центру событий.
— В конце концов, все так и получилось, Ваша Светлость. Хотя, некоторые из моих коллег изрядно повеселили публику.
— В ближайшее время будет распространена нота, разъясняющая дипломатическую процедуру власти в переходный период, — сухо сказал Ланс, не принимая веселого тона. — Это, действительно, нужно было сделать раньше.
— Мой Император не видит никаких препятствий для развития взаимоотношений между нашими странами, — поспешно заверил Посланник. — От себя лично могу сказать, что работе моей миссии ничего не мешает.
«Посмотрим, что будет дальше», — неприязненно подумал Ланс.
— Как я понимаю, ваш официальный статус не совсем соответствует задачам, решать которые вам приходится?
— Ваша Светлость верно подметили. Мое нынешнее звание — скорее чисто формальная условность, лишний раз подчеркивающая приоритетное отношение Императора к связям с Королевством. Мое единственное и основное задание состоит в улаживании известного противоречия между нашими странами.
— Другими словами, все функции Посла за ним же и остаются?
— Да, Ваша Светлость. Мы только собираемся сменить самого Посла и увеличить штат нашего посольства. Я уже подал прошение на имя Его Светлости, принца Леонарда.
— Что ж, не вижу никаких препятствий к этому. Кандидат на пост уже определен?
— Это лорд Холда, и с ним еще семь человек.
Ланс кивнул и только после этого осознал необычность тона, каким были произнесены последние слова. Он заметил, что от него ожидают какой-то реакции, но игры собеседника не понимал, и потому, в конце концов, решил не вступать в нее.
«А уж как он истолкует мою реакцию… или ее отсутствие — его дело».
— Верю, что эти меры облегчат вашу работу.
— Мы тоже надеемся на это, Ваша Светлость.
…Еще какое-то время они убили на пустую болтовню и словесную дуэль, но вскоре поняли, что ничего важного сказано уже не будет. Разговор понемногу иссяк, и около четырех часов утра, проводив гостя до кареты, Ланс поднялся к себе в номер.
Он лежал с открытыми глазами, смотрел в потолок, и ждал, когда пробьют часы. Мысли текли вяло, и где-то внутри билась, порываясь вырваться на волю, тревога. Как встретишь день, так его и проведешь. Он понимал, что незаметно покинуть Эйялов Посад, не вызвав изрядного переполоха, не удастся, и сейчас, лежа, пытался найти выход из положения. Вчерашняя встреча с Посланником все больше
