— Ну, теперь-то просто, — открыв глаза, сказал Миша. — Теперь-то он перепрыгнет эту канаву. Там что, вода?
— Вода.
— А не перепрыгнет?
— Свалится в воду.
Солдат не перепрыгнул.
— Придётся ему начинать сначала, — огорчённо сказал Брыкин. — Не перепрыгнул.
— Он устал, вот он и не перепрыгнул, — сказал Миша. — Если б не устал, перепрыгнул бы…
— Верно, — сказал Брыкин. — И всё-таки придётся ему начинать сначала…
Солдат вылез из канавы, поднял свои ненастоящие гранаты и пошёл начинать сначала. Даже каска и автомат были у него мокрые, не говоря уже о сапогах, гимнастёрке и сумке с противогазом. Солдат снял каску и вытер лоб.
— Так ведь он тоже рыжий! — взвизгнул Миша. — А вы говорили — солдаты разные… Одинаковые все!
— А они братья, — сказал Брыкин. — Братьям можно быть одинаковыми.
Но Миша только недоверчиво покачал головой.
Как будут бежать солдаты второй раз — смотреть не стали.
Миша сказал:
— Вы тоже так бегаете?
— Тоже, — сказал Брыкин. — Я на этом деле зуб потерял. Пластмассовый вставили.
— Больно было? — спросил Миша.
— Больно, — сказал Брыкин. Но, увидев, что Миша как-то странно задумывается, добавил: — Да ты что? Солдатам огорчаться не положено. Ты же видел — они храбрые парни, и полоса препятствий для них, в общем-то, пустяк. А случайности бывают везде: идёшь-идёшь, например, и споткнёшься…
И хотя случайности бывают везде, Миша всё равно расстроился:, во-первых, из-за зуба, а во-вторых, из-за того, что солдатам приходится взбираться по стене, где нет даже ручек, а у них не всегда всё получается, и они устают.
— Ты не расстраивайся, — сказал Брыкин. — Ты ещё не знаешь, что могут солдаты.
— Ну, — сказал Миша. — Что?
— Всё. Реки переплывать. Заборы красить. Песни петь. Сапоги чистить. Дома строить. Из пушек стрелять. Всё могут! А ты расстраиваешься…
— И вы можете?
— И я могу. Я только штангу поднимать не могу. Вот чего не могу. — Тут Брыкин посмотрел на часы и сказал: — Идём, Миша, обедать.
После обеда Брыкин сказал, что надо идти принимать больных.
— Каких больных? — сказал Миша. — Тут врач нужен. А вы ведь не врач.
— Врач, — сказал Брыкин. — Солдатский врач. Или, говоря проще, фельдшер. Как кто заболел — сразу ко мне, в санчасть.
Миша даже споткнулся от такой новости.
— Вот это да! — сказал Миша. — Вы и солдат, вы и фельдшер!
Такого от Брыкина, честно говоря, Миша никак не ожидал.
Не успели они прийти в санчасть, как Миша увидел в окно двух солдат, которые шли к санчасти, и один солдат поддерживал другого.
«Уже ранили кого-то, — испуганно подумал Миша. — К Брыкину ведут…»
И только хотел позвать Брыкина, как здоровый солдат сам позвал:
— Эй, Брыкин!
И Миша узнал солдат: это один рыжий брат привёл своего раненого рыжего брата.
«Эх, — огорчённо подумал Миша, — говорил я Брыкину: нельзя лазать по стене, где нет ручек…»
— Что случилось, ребята? — высунулся из окна Брыкин.
— Ох, Брыкин, — только и сказал раненый.
— С рукой у него что-то, — пояснил второй брат. — На полосе, понимаешь, гранату кинул, а после обеда с рукой у него что-то случилось…
— Проходите сюда, — сказал Брыкин.
Он поправил халат, вымыл руки и насухо вытер их полотенцем.
— Так что у тебя? — спросил Брыкин, осторожно щупая руку.
— Ох, Брррыкин, — снова сказал раненый.
— А ты не рычи, — посоветовал ласково Брыкин. — Не очень-то мы твоего рычания испугались. Верно я говорю, Миша?
«Верно», — хотел сказать Миша, но тут Брыкин как дёрнет руку.
— Ой, ма! — сказал солдат.
Мише показалось, что Брыкин оторвал руку. И солдату, видно, тоже показалось.
— Что же ты, Брыкин, делаешь? — чуть не плача, спросил он.
— А уже ничего, — сказал Брыкин.
Раненый недоверчиво пощупал руку. Рука шевелилась.
— Ох, Брыкин, — сказал он. — Уж не думал, что будет шевелиться.
— Зашевелится, — строго сказал Брыкин.
Тогда второй брат сказал:
— Ты ещё дёрни. Чтоб наверняка было.
— Нет-нет, — сказал бывший раненый. — Достаточно. Спасибо, Брыкин.
Брыкин засмеялся, второй брат тоже, и братья пошли.
— А полосу препятствий они пробежали? — спросил Миша Брыкина.
— Ты у них узнай, — сказал Брыкин. — Пока они не ушли.
Миша побежал за братьями, догнал их и спросил:
— А полосу препятствий вы пробежали?
— Пробежали, — сказал один брат.
— И нигде не запутались?
— Не запутались, — сказал другой брат.
— И в воду не упали?
— Не упали, — сказал первый брат.
— А рука работает? — спросил Миша.
Бывший раненый попробовал:
— Работает!
— В любую сторону?
— В любую!
И тогда Миша с удовольствием спросил:
— Это ведь Брыкин вправил?
— Он, — сказал солдат и покрутил рукой перед самым Мишиным носом. — Чуешь, какая работа!
Миша вернулся в санчасть, прошёлся несколько раз мимо Брыкина, который писал что-то в толстой тетради, а потом остановился и сказал:
— А полосу препятствий они пробежали…
— Вот видишь, — сказал Брыкин. — А ты сомневался… Тогда Миша ещё немного прошёлся и сказал:
— И рука работает…
— А в этом я не сомневался…
Тогда Миша опять прошёлся и сказал:
— Вы, Брыкин, конечно, не такой сильный, но вы, Брыкин, тоже сильный…
— Да, — удивился Брыкин. — Это ты верно сказал.
