существовало) (II, 10; 435).
В 1936 году Ю. П. Миролюбов женился (после двух лет знакомства). Его супруга, Жанна, происходила из старинного, но обедневшего немецкого дворянского рода, осевшего в Бельгии. После женитьбы Юрий Петрович, вплоть до 1941 года, бывал у Изенбека, как правило, в сопровождении жены. Отпускать его одного Жанна опасалась, памятуя его с Изенбеком «питейные походы» (II, 11; 186–187). Но при Жанне Миролюбовой Изенбек ни разу не показывал дощечек. Сам же Миролюбов также не посвящал её в эту тайну (II, 4; 29). Почему? По какой причине? Бог весть. Сейчас это сказать уже невозможно. Но и делать из этого вывод, что никаких дощечек в то время не существовало, просто неправомерно.
После нападения фашистской Германии на СССР Ф. А. Изенбек впадает в глубокую депрессию. Видимо, она сопровождалась изрядным употреблением кокаина и алкоголя, что привело 13 августа 1941 года к смерти «от удара» (II, 4; 30), (II, 11; 170). Всё своё имущество Изенбек завещал Ю. П. Миролюбову. Но вступить в юридическую силу завещание должно было только через полгода, ибо нужно было ждать, не объявятся ли другие наследники. К тому же в оккупированном немцами Брюсселе действовали новые правила. Подпись должен был поставить сам гауляйтер Брюсселя. В дело вмешалось даже гестапо, ибо речь шла о русских (ведь Германия воюет с Россией). Словом, в те месяцы из мастерской Изенбека вынесли всё, что представляло какую-то ценность. По свидетельству Ю. П. Миролюбова, гестапо забрало более 600 картин Изенбека (Миролюбов унаследовал только оставшиеся 60) (II, 4; 30). Но главное — пропали дощечки. Больше Миролюбов их уже не видел. Их не видел никто. И с чего это господин Можейко взял, что Юрий Петрович их вновь находил, непонятно (II, 15; 34). Критика критикой, но заведомое искажение фактов, на наш взгляд, недостойно учёного.
В 1948 году Ю. П. Миролюбов пишет в Сан-Франциско, в находящийся там Русский музей. В этом письме он и сообщает впервые о досках «Книги Велеса». Процитируем это небольшое по объёму сообщение (этот текст пригодится нам для дальнейшего изложения): «…Многие архивы и библиотеки погибли за смертью их владельцев, другие подверглись расхищению. Как, например, небольшая, но ценнейшая библиотека покойного А. Изенбека, русского художника, бывшего командира Марковского артиллерийского дивизиона в Крыму. Художник умер в 1941 году. У него были «дощьки» Новгородско-Киевской Руси чуть ли не V века (их было 37–38 «дощьек»). На них были выжжены тексты «греко-готскими» рунами, содержавшие языческие молитвы Перуну, Вышнему, Даждьбогу, другим богам. Были тексты торговые, были записи об «Ории — отце пращуров, выведшем славян из степей». Все эти «дощьки» были выкрадены, потерю этих «дощек» надо считать тягчайшей…» (II, 11; 160–161). Вот, собственно, и всё свидетельство. Несколько строк. Заметим, что говорил о досках Миролюбов в числе других памятников древней русской письменности, хранившихся в Бельгии (в частности, упоминал он «Часовник» Ивана Фёдорова) (II, 11; 160). В общем, ничего удивительного, если учесть, что человек пишет в Русский музей (пусть и в Америке). Письмо это, кстати, осталось незамеченным, на него не ответили. И только пять лет спустя (в сентябре 1953 года) в русском эмигрантском журнале «Жар-птица», выходящем в Сан-Франциско, помещает воззвание учёный- эмигрант, ассиролог Александр Куренков: мол, отзовитесь те, кто сообщал о «дощечках Изембека» (именно так у Куренкова. —
Юрий Петрович был подписчиком «Жар-птицы» ещё с довоенных времён (тогда журнал выходил в Берлине). Журнал с обращением Кура (под таким именем публиковался Куренков) он получил и откликнулся. Судя по ошибочному написанию фамилии Изенбека, сам Куренков письма Миролюбова 1948 года не читал. Каким образом до него дошли слухи о досках — неизвестно, да это и не так важно.
Важно другое. С января 1954 года в «Жар-птице» начинается публикация статей А. Кура о «Дощьках Изенбека». В ней же несколько позднее публиковались и сами тексты дощечек (в транслитерации Кура и с его правками), попытки переводов, а также одна фотокопия (дощечки 16а; опубликована в февральском номере журнала за 1955 год). Материалы, касающиеся «Книги Велеса», выходили в журнале по 1959 год включительно. По сути, это было первое издание как самих текстов и их переводов (хоть и далеко не полное), так и научных статей о памятнике. Плотина молчания вокруг «дощьек» была прорвана.
Заметим, что благодаря Куру появилось современное название данного памятника — «Велесова книга». Точнее, сначала оно имело вид «Влесова книга». Правда, учёный-эмигрант так назвал только часть текста, ту самую знаменитую дощечку № 16, начинающуюся словами: «Влес книгу сю птшемо…» (II, 11; 245). Затем, в 1957 году, это название предложил распространить на весь текст другой русский учёный- эмигрант Сергей Лесной (Парамонов) (II, 11; 245). Исследователи книги конца 80х — начала 90х годов XX века (А. И. Асов, Б. Яценко, Р. Пешич, Ю. К. Бегунов) стали использовать полногласную форму имени славянского бога: «Велес», полагая это более правильным (II, 11; 245). Памятник стал называться «Велесова книга», или «Книга Велеса». Хотя и сейчас некоторые учёные предпочитают его более старое название. Например, Н. В. Слатин выпустил свой перевод манускрипта под названием «Влескнига».
Летом 1954 года Ю. П. Миролюбов переехал из Бельгии в США. Его пригласили работать журналистом в «Жар-птицу». Одновременно А. А. Куренков устраивает его на должность главного редактора монархической газеты «Русская жизнь». Юрий Петрович с головой погружается в издательскую деятельность (правда, особых доходов она не приносит; жили супруги Миролюбовы главным образом на зарплату жены, устроившейся работать медсестрой).
Говоря об издании «Книги Велеса» в журнале «Жар-птица», нельзя не упомянуть о тех различиях, которые имели место в текстах Ю. П. Миролюбова и текстах, публикуемых А. А. Куром. Эти различия дали противникам подлинности дощечек лишний повод для критики. Первые тексты, посылаемые Ю. П. Миролюбовым в журнал ещё в бытность его в Бельгии, были в основном рукописными. В этом нас убеждают отправленные в Штаты рукописные транслитерации дощечек 31 и 32 (рис. 37). После переезда в США Юрий Петрович стал разбирать свой архив и перепечатывать на машинке со своей рукописной копии древние тексты, чтобы размножать их и посылать А. А. Куренкову, жившему недалеко от Сан-Франциско — в Пало-Алто. Позже эту машинопись Ю. П. Миролюбов отправлял также заинтересовавшемуся «Велесовой книгой» отцу Стефану Ляшевскому, жившему в Балтиморе. Так вот, различия наблюдаются между машинописным вариантом памятника и текстами в «Жар-птице». О причинах этих различий по некоторым соображениям мы скажем несколько ниже.
Кроме отца Стефана памятником с 1955 года заинтересовался уже не раз упоминаемый нами Сергей Лесной. Лесной — это его псевдоним, а настоящее его имя — Сергей Яковлевич Парамонов. Русский эмигрант, историк и писатель, в то время Лесной был профессором в Институте индустриальных и научных исследований в городе Канберра (Австралия). Имел степень доктора биологических наук, полученную до войны ещё в Советском Союзе. Кстати, во время войны он оказался в нацистском концлагере, был освобождён союзниками, в Россию не вернулся. В общем, нетрудно понять, почему. И хотя Парамонов был биологом, но древняя славянская история интересовала его ещё до войны. Как сообщает А. И. Асов, опираясь на Г. С. Белякову, Сергей Яковлевич с увлечением работал тогда в этой области, а также в области западнославянской диалектологии. На этом поприще он получил довольно широкую известность (II, 11; 236). С 1955 по 1966 год С. Лесной выпустил четыре ярко написанные, добротные по подбору материала книги, посвящённые древней истории славян и, прежде всего, «Книге Велеса». Также он подготовил тезисы для V Международного съезда славистов, опубликованные в научном сборнике «Славянская филология». Умер он в 1968 году.
Рис. 37.
Однако вернёмся к Юрию Петровичу Миролюбову. Кроме издательской деятельности он занимается также написанием работ по истории и этнографии славян. Первые произведения вышли из-под его пера ещё в Бельгии, в начале 50х годов: «Бабушкин сундук», «Родина-мать», «Прабкино учение», «Риг-Веда и язычество» (1952), «Русский языческий фольклор. Очерки быта и нравов» (1953 или 1954). В Америке появились: «Русская мифология. Очерки и материалы» (1954), «Русский христианский фольклор. Православные легенды» (1954), «Материалы к истории руссов» (1967), «Славяно-русский фольклор», «Фольклор на юге России», «Славяне в Карпатах. Критика “норманизма”», «Князь Кий, основатель Киевской Руси» (конец 1960х гг.). Все эти произведения были изданы лишь после смерти Ю. П. Миролюбова его вдовой Жанной Миролюбовой. Всего в 1974–1992 годах она опубликовала в Аахене 19 томов его сочинений. Материал, излагаемый в книгах Юрия Петровича, имеет не только сходство, но и различия с тем, о чём
