части его доспехов. Выковырять его из брони оказалось задачкой посложнее, чем добыть мясо из клешни омара, и на протяжении всей этой процедуры он ругал нас последними словами. Но Сэлли невозмутимо держала прыгуна на прицеле, пока я стаскивал с него пропотевшую скорлупу, а затем связывал запястья и лодыжки.
Дом Сэлли был серьезно ранен, и я сомневался, что он выживет. В любом случае, его побелевшие и утратившие эластичность стены указывали на серьезность проблемы. Отобранная у Романа прыгалка оказалась любопытным и компактным устройством — ромбовидным, размером с предплечье, на вид отлитым из единого куска металла и покрытым непонятной мешаниной органов управления, словно впрессованных в его поверхность. Я осторожно положил ее на пол, не желая случайно перенестись в другое измерение.
Роман наблюдал за мной здоровым глазом (тот, в который ткнула Сэлли, набух и заплыл) со смесью возмущения и тревоги.
— Не волнуйся, — успокоил его я. — Играться с этой штуковиной я не стану.
— Зачем вы это делаете?
Я кивнул в сторону Сэлли:
— Это ее шоу.
Сэлли пнула тлеющую кушетку.
— Вы убили мой дом, — заявила она. — Вы, свинячьи задницы, постоянно вваливаетесь сюда и начинаете пальбу, совершенно не думая о людях, которые здесь живут.
— Как это — «постоянно вваливаетесь сюда»? Да сегодня трансустройство вообще было использовано впервые.
— Ага, конечно, — фыркнула Сэлли, — в
— Врете, — не поверил парень. Сэлли облила его ледяным презрением. Я мог бы сказать ему, что одолеть Сэлли в споре невозможна Я так и не узнал ни единого способа переспорить ее, но тупое отрицание здесь точно не сработает. — Послушайте, я офицер полиции. А тот, кого я преследую — опасный преступник. Если я его не поймаю, вам всем будет грозить опасность.
— Да неужели? — протянула Сэлли. — Даже еще б6льшая опасность, чем та, которой вы, придурки, нас подвергаете, когда палите в нас?
Парень сглотнул. Лишившись брони и сидя в одном хайтековском нижнем белье, он наконец-то испугался.
— Я лишь исполнял свою работу. Защищал закон. А вот для вас это кончится большими неприятностями. Мне надо поговорить с кем-нибудь из местного начальства.
Я кашлянул:
— В нынешнем году начальство — это я. Я здешний мэр.
— Да вы шутите!
— Это административный пост, — сообщил я. В свое время я изучал древнюю историю и знал, что обязанности мэра некогда были совсем другими. Но я хорошо умею вести переговоры, а в наши дни это основное требование к мэру.
— И как вы собираетесь со мной поступить?
— Уж что-нибудь да придумаем, — заверила его Сэлли.
На рассвете дом Сэлли умер. Он испустил душераздирающий вздох, а из его сосков начала сочиться черная жижа. Воняла она отвратительно, и мы отвели дрожащего от холода пленника в мой дом.
Здесь было ненамного лучше. В разбитое окно спальни всю ночь дул холодный ветер, из-за чего нежные внутренние стены с тонкой корой покрылись изморозью. Но мои окна выходили на юг, так что, когда встало солнце, в уцелевшие окна полился маслянисто-желтый свет, прогрел стены, и я услышал, как внутри заструился сок. Мы налили себе кофе и продолжили спор.
— Я ведь уже говорил: где-то неподалеку бродит Осборн, а у него мораль шакала. Если я его не поймаю, всех ждет беда. — Роман все еще пытался убедить нас вернуть ему снаряжение и отпустить в погоню за злодеем.
— Кстати, а что он такого натворил? — поинтересовался я. Мне не давало покоя чувство гражданской ответственности — а вдруг этот парень действительно опасен?
— Да какое это имеет значение? — проговорила Сэлли. Она забавлялась с костюмчиком Романа, давя в пыль силовыми перчатками камешки из моего настенного орнамента. — Все они ублюдки. Технократы, — процедила она и раздавила очередной камешек.
— Он монополист, — ответил Роман, словно это объясняло все. Наверное, он правильно понял выражение наших лиц, потому что продолжил: — Он старший стратег в компании, которая делает сетевые фильтры для оценки релевантности. И они внедрили в компьютерные сети зловредные программы, которые ломают любые стандартизированные продукты конкурентов. Если его не арестовать, он станет владельцем всей информационной экологии. Его
Мы с Сэлли переглянулись. Сэлли не выдержала и расхохоталась:
— Так
— Он занимался нечестным бизнесом!
— Что ж, полагаю, в таком случае у нас есть шансы выжить, — заключила она и снова взвесила на руке оружие полицейского. — Итак, Роман, ты говорил, что у вас только-только изобрели прыгалку?
Ее вопрос озадачил Романа.
— Ну, это… трансустройство, — подсказал я, вспомнив, как он его назвал.
— Да, — подтвердил он. — Его разработал ученый из университета Ватерлоо, а Осборн его украл — и был таков. Нам пришлось изготовить еще одно, чтобы пуститься за ним в погоню.
Ага! Наш поселок как раз и построен на костях университета Ватерлоо, и мой дом, наверное, стоит на том самом месте, где располагалась физическая лаборатория или где она до сих пор находится в технократическом измерении. Вот вам и объяснение моей популярности у прыгунов.
— А как им пользоваться? — небрежно спросила Сэлли.
Ее тон не обманул ни меня, ни Романа. Когда она пытается говорить небрежно, это более или менее эквивалентно обычному допросу третьей степени.
— Этого я сообщить не могу, — отчеканил Роман, придав лицу; выражение суровой верности служебному долгу.
— Да брось ломаться-то, — сказала Сэлли, вертя в пальцах прыгалку. — Кому от этого хуже станет?
Роман молча уставился в пол.
— Значит, будем действовать методом тыка, — подытожила Сэлли и поднесла палец к одной из многочисленных встроенных кнопочек.
Роман простонал.
— Ничего не нажимайте! Прошу вас! — взмолился он. — У меня и без этого проблем хватает.
Сэлли сделала вид, будто не расслышала:
— В конце концов, неужели так трудно разобраться самим? Барри, мы же изучали технократию… давай подумаем вместе. Тебе не кажется, что это выключатель?
— Нет-нет, — запротестовал я, включаясь в ее игру. — Ни в коем случае нельзя тыкать в кнопки наугад! А вдруг тебя перебросит в другое измерение? Роман облегченно вздохнул. — Сперва надо эту штуковину разобрать и посмотреть, как она устроена. У меня в кладовке есть кое-какие инструменты.
— А если они не подойдут, — подхватила Сэлли, — то я уверена, что этими перчатками мы ее легко вскроем. И вообще, даже если мы ее сломаем, то в крайнем случае поймаем того, другого парня… как там его… Осборн? У него еще одна есть.
— Ладно, покажу, — буркнул Роман.
Роман сбежал, когда мы закончили завтрак. По моей вине. Я рассудил, что, показав нам, как работает прыгалка, он крепко увяз и деваться ему некуда. Мы с Сэлли так бурно спорили о том, следует ли его
