как раз весьма небольшой рабочей площадью сенсора, позволяющей «умощнить» трансфокатор, не слишком увеличивая его размеры.
Правда, чтобы объектив на части площади матрицы стал более длиннофокусным, следует каким-то образом поменять «рабочий отрезок» – расстояние между матрицей и тылом объектива, – что требует определенных хитростей и вызывает заметные сложности. Причем, «смену позиции» пришлось бы производить «на лету», – чтобы не было ущерба «широкоугольности» картинки. Зато, если б на такие хитрости-сложности производители пятимегапиксельного EX-P505 пошли, пятикратный оптический зум стал бы мощнее (1260х1920/640/480) почти в восемь раз! Что перекрыло бы с лихвой и без того рекордные возможности зумов специализированных видеокамер.
Увы, это не сделано (возможно, чтобы не оттолкнуть покупателей удорожанием, которое, разумеется, случилось бы; EX-P505 стоит сегодня по price.ru между тремя и четырьмя сотнями долларов), так что цифровой зум сверх пятикратного оптического картинку дает совершенно неприличную, годную, возможно, для какой-нибудь, что называется, оперативной съемки, но никак не способную вызвать удовольствие при просмотре.
И тут перечисление не то чтобы недостатков – скорее, несбывшихся мечтаний идеалиста, – можно прекратить, буквально хвостом фразы констатировав, что снимать видео с помощью EX-P505 удобно и приятно и что результаты (в том числе и звуковые) получаются, – если не исследовать и не придираться, ничуть не худшими, чем при съемке какой-нибудь не особенно навороченной и дорогой специализированной видеокамерой.
Тут же начинаются и разного рода мелкие удовольствия, которые я у видеокамер в «полном комплекте» не встречал никогда: например режим BEST SHOT (лучший снимок), который, хоть и называется по-разному, стал общим местом на многих, даже полупрофессиональных зеркалках, фотокамерах (и особенно многосоставен на камерах от Casio) и который, как оказалось, – мне это даже в голову не приходило, – может быть использован и для видеосъемок. В общем (фотографическом) случае режимы BEST SHOT – это установки камеры, заточенные под то или иное стечение съемочных условий. Режим «портрет», например, переводит диафрагму в наиоткрытейшее состояние, чтобы размыть фон и дать зрителю сосредоточиться на лице объекта, а «спорт», напротив, пытается сделать наиболее короткой выдержку и не упустить ни одного из острых динамических моментов события и при этом свести «шевеленку» к достижимому минимуму; «салют» выставляет баланс белого в состояние «дневной свет», а фокус – на бесконечность; «документ» повышает, сколько возможно, резкость снимаемого текста, ну и так далее. В киноипостаси аппарата EX-P505 количество BEST SHOT’ов, конечно, несравнимо с их количеством в фотоипостаси, их всего пять: «портрет», «пейзаж», «ночной сюжет», «салют» и «немое кино», однако последний дает удивительные результаты: как в ранних чаплинских фильмах – несколько ускоряется движение, а картинка, естественно, становится черно-белой. Должен заметить, что добиться подобного сочетания эффектов на материале, снятом стандартной видеокамерой с помощью даже довольно мощного видеоредактора, – задача отнюдь не элементарная, во всяком случае, в части ускорения движения. Если же ваша фантазия изощреннее, чем моя и авторов камеры, вы сможете придумать еще что-нибудь… эдакое… – и записать в качестве собственного варианта BEST SHOT’а.
И, само собой разумеется, все так называемые «фильтры», доступные на EX-P505 фотографу, доступны и кинооператору: нейтральный, позволяющий при сильном свете расширить диафрагму и таким образом уменьшить глубину резкости, сепия, ч/б, красный, зеленый, синий…
Но, наверное, изюминкой видеоипостаси EX-P505, которая, собственно, и послужила поводом к заголовку статьи, я бы назвал два видеорежима, существующие у камеры кроме нормальной съемки и BEST SHOT’а: Past Movie (Прошедшее Кино, хотя я назвал бы это Прошедшим Временем, Past Time) и Short Movie (Короткое Кино). Точнее, режим Past Movie, ибо Short Movie является его разновидностью и после Past Movie поразить уже не может. Когда я прочел о возможностях Past Movie, я даже головой тряхнул: трудно было поверить и понять, и, самое смешное, практически все мои друзья и знакомые, которым я об этом режиме рассказывал, проделывали ровно то же самое. А смысл его в том, что после нажатия на съемочную кнопку видеозапись начинается… за пять секунд до момента нажатия!
Конечно, нам с вами, искушенным в hi-tech и привыкшим оперировать на пультах телевизоров и цифровых видеорекордеров кнопкой таймшифтинга, много времени и сил на разгадку чуда не понадобится: понятно, что, едва вы перевели камеру в режим Past Movie, включается непрерывная запись в оперативную память, которая – по мере заполнения – очищается порциями «с головы», а в момент нажатия на кнопку содержимое оперативки сбрасывается «на диск», однако все это становится понятным после пусть краткого, но размышления, а навскидку производит впечатление чуда.
Что касается Short Movie – в нем пишутся десятисекундные ролики, в которых соотношение «прошлой» жизни и текущей можно выставить через меню. Тут единственное пришедшее мне в голову объяснение необходимости такого режима – это использовать его для выбора лучшего фото из серии. Правда, фото получится в VGA-разрешении, но когда речь идет о каких-то особо напряженных моментах или об особо выразительных выражениях лиц, – это оказывается не самым большим недостатком.
Дело в том, что у камеры есть режим печати не только фото, но и видеокадров, причем именно Short Movie для такой печати наиболее удобен. Можно как выбрать для печати любой кадр из последовательности, так и устроить эдакую композицию из девяти кадров: размером побольше, назначенный вами, – в центре, а сверху и снизу по четыре маленьких, предваряющих и следующих за выбранным. Легко могу представить ситуацию, когда такой отпечаток зафиксирует ситуацию куда лучше, острее, чем традиционные снимки и даже их серии.
Столкновение с устройством постоянной, циклической видеозаписи (лучше сказать – видеопереписи), когда по мере заполнения носителя стираются самые старые кадры, чтобы дать место свежим, навело меня на мысли о видеонаблюдении, строго говоря, никак не являющемся предметом «видеолюбительства», которому посвящен «Советник», однако технологически кое в чем так близко с ним соприкасающимся, что не могу отказать себе в удовольствии сказать несколько слов о совершенно изумительном (хотя и изумительно дорогом – около тысячи фунтов стерлингов – и это без камеры!) устройстве, что мне удалось повертеть в руках несколько дней.
Называется оно Digital Video Recorder (Цифровая Видеописалка), модель K200, и представляет собой коробочку размером с пачку длинных сигарет с единственным крохотным тумблерочком, двумя разъемами и несколькими светодиодами. Внутрь, кроме чисто электронной начинки, запрятана четырехгигабайтная флэшка и аккумулятор на несколько часов работы, камеру можно подключить практически любую, дающую SDTV-сигнал (если, конечно, найдется переходник к весьма оригинальному разъему).
Но мне коробочка попала в руки в комплекте со специальной, сопрягаемой по разъему, крохотной видеокамерой, что выглядывает наружу сквозь крохотную же, рубашечную, пуговку. Через компьютер там можно настроить много разных параметров, но даже по умолчанию все идет очень гладко: щелкаешь тумблером, камера включается и пишет все, что на нее подается, порциями и по мере заполнения (несколько часов!) самые старые порции стираются, уступая место новым. Конечно, с такой камерой не увидишь и не проконтролируешь процесс съемки (ее результаты вообще видны только на компьютере и в специальной программе или – с ее же помощью переконвертированные в AVI – в другом плеере), но, если укрепить камеру где-нибудь у лобового стекла автомобиля или даже под собственной рубахой, а потом не полениться произвести отбор, можно получить после интересного путешествия или прогулки (визита?) не менее интересный фильм.
Разумеется, и камера, и видеописалка предназначены для других задач (решение коих стоит заведомо дороже тысячи фунтов), но концепция непрерывной съемки, технологических препятствий которой уже практически не стало, зажигает меня и с художественной точки зрения.
Этим не совсем по теме довеском я и завершаю наш с Сергеем Блохниным нынешний «Советник».
